— Судя по тому, как они садили по вертолету из зениток, на наших потенциальных заложников им положить.
— Это пока мы их из «Раумшлага» поливали. А теперь мы тихие, смирные, и снова можно задуматься над общечеловеческими ценностями.
Какой-то резон в словах Тополя имелся. Но для блефа с заложниками нужно настроение, нужен большой кураж.
А у меня их в тот день не было. Не было, и все тут!
Мегафонщик не унимался, умело нагнетая истерию:
— Мы даем вам на размышление десять секунд! По истечению этого времени мы открываем огонь из гранатометов «Раумшлаг»!
— Ему следовало бы еще добавить: «Кто с «Раумшлагом» к нам придет, тот от «Раумшлага» и погибнет», — нашел в себе силы пошутить Тополь.
— Я считаю, пора сдаваться, — подытожил я.
— Двое нас, — трусовато поддакнул Тигрёнок.
— Уступаю давлению большинства, — развел руками Тополь.
Я решительно шагнул из вертолета.
Демонстративно отбросил свой АК-47, поднял руки.
Сделал шаг. Второй. И… остолбенел.
Потому что до меня вдруг дошло, что диковинное бетонное сооружение, которое маячило за спинами бойцов «Наутилуса», за бункерами, где-то в районе северного фаса ограды, — это вовсе не часть базы, а… горячо любимая нами Пирамида!
— Привет, давно не виделись, — пробормотал я.
В ту же секунду весь северный фас периметра взорвался захлебывающимся лаем скорострельных зенитных автоматов.
По Пирамиде било все, что может стрелять.
Заухали станковые гранатометы.
Оставляя за собой грязные дымные следы, в днище Пирамиды ударили реактивные выстрелы старых добрых РПГ-7.
Нужно ли говорить, что все эти смертоносные снаряды были нашей кумушке как слону дробина?
Она, похоже, упивалась своей неуязвимостью и вовсе не собиралась мстить глупым людям за их агрессивность. Она медленно ползла вперед на смехотворной высоте метров в пятнадцать.
Ничего не скажу — это было фантастическое зрелище. Ради таких зрелищ я и ходил в кино, когда был пацаном.
А теперь я в кино не хожу. Какое кино после таких расколбасов в Зоне?
Однако по поводу пацифистских настроений Пирамиды я, как оказалось, погорячился.
Когда она зависла над забором базы, из двух желобов в ее плоском брюхе показались на свет божий сигарообразные конструкции метров по десять каждая.
Они имели тусклый медный цвет. И на первый взгляд казались едва ли не цельнолитыми.
Но когда внутри этих труб пришли во вращение лопатки турбин, до меня вдруг дошло, что передо мной не что иное, как два двигателя «Руслана». Но только перекомпонованные, для каких-то таинственных целей модернизированные, покрытые неведомым напылением.
Турбины с угрожающим свистом набрали обороты.
Но на движении Пирамиды это никак не сказалось.
Она не ускорилась, не замедлилась, не изменила курс. Следовало предположить, что передо мной никакие не двигатели. А нечто иное. Но что?
Это мы узнали совсем скоро.
Турбины плавно повернулись, подобно орудиям главного калибра допотопного броненосца.
Затем из выхлопных отверстий турбин к сторожевым вышкам периметра базы устремился призрачный фиолетовый поток.
Под воздействием этого потока одна из вышек на глазах оплавилась, как будто была сделана не из металла и камня, а из воска.
Та же участь постигла и вторую башню…
Я не сразу скумекал, для какого из мне известных веществ характерен столь ошеломительный эффект при его воздействии на твердые материалы. Но все же мозги мои было рано выбрасывать на свалку: я сообразил!
— Это же студень, Костя! — воскликнул я. — Турбины Пирамиды мечут ведьмин студень! Резервуары с которым мы видели у нее на борту!
— Ведьмин студень? — переспросил Тигрёнок, высовывая голову из дверного проема «Корморана».
Нужно ли говорить, что в свете происходящих событий про нас забыли абсолютно все, включая грозного мужика с мегафоном?
Когда над базой ученых разнесся чей-то громовой голос, мы не сразу поняли, что его источником являются мощные внешние динамики Пирамиды.
Однако то, что говорящий является тем самым Инвестором, с которым мы уже имели честь познакомиться, мы с Тополем определили сразу.
— Я требую, чтобы все боевые средства немедленно прекратили огонь! — рокотала Пирамида.
«Вот теперь уже нет ни малейших сомнений в том, что Центральный отсек, где мы простились с Инвестором, находится внутри Пирамиды», — подумал я.
А Инвестор продолжал.
— Севарен, ничтожное честолюбивое существо! Я требую разговора с тобой! Немедленного разговора! Каждая секунда промедления с твоей стороны будет стоить тебе некоторой доли твоих недвижимых и движимых активов! Математический прогноз дает величину в диапазоне между одной десятитысячной и одной восьмисотой долей активов в секунду! В зависимости от того, куда будут направлены мои удары! В частности, если я атакую подземную металлическую цитадель, которую ты привык именовать «Наутилусом», ты будешь терять свои активы с темпом одна восьмисотая доля в секунду!
— Интересно, кто такой этот Севарен? Неужели еще один говорящий магнитофон с манией величия? — спросил Тополь.
— Нет, — ответил я. — Это доктор такой. Ученый в смысле.
Зачитывая все свои читки, Пирамида неспешно набирала высоту и плавно сокращала дистанцию со стометровой дюралево-титановой вышкой.
Студнеметы Пирамиды обработали два больших бункера у ворот, походя подавив еше несколько огневых точек противника.
Затем оба смертоносных жерла начали поворачиваться в сторону вышки.
Не довернув нескольких градусов, они навелись на некую наземную, невидимую с нашей позиции цель.
Затем дали слаженный залп, в результате которого значительная территория возле вышки превратилась в озеро тяжелого лилового пара.
— Севарен! Выходи! Выходи, подлый трус! — вновь потребовал Инвестор. — В противном случае твой «Наутилус» будет безжалостно растворен пентафазной материей, именуемой в просторечии ведьминым студнем!
«Все-таки студень…» — удовлетворенно отметил я.
Тем временем вся стрельба стихла и наступила тишина. Как видно, кто-то — вероятно, этот загадочный Севарен — скомандовал прекратить огонь.
Даже я, ко всему равнодушный старый гребанько Комбат, и то почувствовал рост внутреннего напряжения. Что-то сейчас будет?
— Кажется, серьезная разборка намечается, — сказал Тополь. И, стянув противогаз со своей потной красной рожи, закинул в рот подушечку жевательной резинки.
— А кто с кем разбираться будет, я не понял? — Это был, конечно же, Тигрёнок.
— Да вот чувачок, который Пирамиду пилотирует, его Инвестором зовут, с каким-то местным боссом уровня по имени Севарен.
— Странное имя.
— Похоже, французское, — авторитетно заметил Тополь.
Тем временем из малоприметной стеклянной будочки у основания титановой вышки выступил человек в сияющем белом экзоскелете. Как оказалось совсем скоро, это и был Севарен собственной персоной.
— Вот он я, Инвестор! Я пришел к тебе! — разнеслось над базой. — Зачем ты прилетел сюда? Зачем ты разрушаешь то, что я создавал годами? — продолжал Севарен, и встроенный в его суперкостюм автоматический переводчик тут же перевел его слова с французского на русский.
Нужно сказать, в сияющий экзоскелет Севарена был встроен не только переводчик, но и мощный громкоговоритель, благодаря которому голос профессора понесся над пылающими и дымящимися руинами словно раскаты грома.
Инвестор тоже не подкачал. Его голос был еще громче.
Я видел, как Гайка зажала уши руками. Бедная девочка! Она стояла к источнику звука гораздо ближе, чем мы с Тополем и Тигрёнком. И ее мучения были посерьезней наших.
— Я прибыл, чтобы забрать то, что принадлежит мне! — пророкотала Пирамида.
— Ты имеешь в виду «подсолнухи»? — Севарен грозно подбоченился.
— До чего же неуместное и глупое человеческое слово. Я называю этот артефакт «трансфокатором хрононового излучения». Ты готов отдать мне трансфокаторы?
— Это будет зависеть от того, согласишься ли ты на сделку, которую я предложу тебе.
— Что за сделка? — пророкотал Инвестор. — Ты не мог поговорить о ней раньше?
— Чтобы поговорить с тобой, я послал к тебе своих людей! Но ты не пожелал говорить с ними! Ты убил их!
— Да, я убил их, твоих людей… Людишек… Разве я должен был оставить их в живых? — В голосе Инвестора, казалось, звучало искреннее недоумение.
— Ты должен был с ними поговорить!
— Но почему ты не воспользовался другими способами связи?
Севарен замолчал. Как видно, решал, стоит ли говорить правду.
— Я не знал, как связаться с тобой напрямую. Хотя я не раз предпринимал такие попытки. Но твой человек Шива, похоже, вел свою собственную игру.
