Стоя на пристани рядом со своими новыми советницами, Мурбелла обратила внимание на рослого самца-фибианца, стоявшего на краю скалы. Этот фибианец, видимо, прежде был надсмотрщиком, так как у пояса его до сих пор висел бич с шипами; четверо других фибианских ныряльщиков сгрудились на каменистом берегу, куда они только что доставили груз камней су.
Досточтимые Матроны сами не знали, откуда взялись фибианцы, но предполагали, что «откуда-то из Рассеяния, причем весьма давно». Скира сказала, что эти двоякодышащие гибриды являются островным видом с очень ограниченным словарным запасом, но инстинкт Мурбеллы, как воспитанницы Бене Гессерит, говорил иное. Память, которой она поделилась с Користой, подсказывала, что фибианцы были не так просты, как можно было предположить на первый взгляд.
Приказав двум сопровождающим идти вместе с нею, Мурбелла по гладкой скользкой дороге начала спускаться к усыпанному галькой берегу.
– Это небезопасно. – Скира присоединилась к Командующей Матери. – У фибианцев отмечается иногда склонность к насилию. На прошлой неделе один из них утопил Досточтимую Матрону. Схватил ее и уволок под воду.
– Вероятно, она это заслужила. Неужели ты сомневаешься, что мы втроем не сможем за себя постоять?
Почти целый взвод валькирий был готов вмешаться в случае необходимости.
Користа указала рукой на группу фибианцев.
– Самый рослый – это лучший добытчик. Видите, это вон тот, со шрамом на лбу? Он ныряет глубже других и добывает больше всех камней су.
По памяти Користы Мурбелла вспомнила о покинутом фибианском ребенке, спасенном Користой. У того ребенка был шрам на лбу, след удара когтем какого-то животного. Возможно ли, что это был тот же ребенок, давно ставший взрослым человеком? Ребенок, которого сама Користа назвала Дитя Моря? Вспомнила она и другие случаи, другие встречи. Да, этот водяной человек, определенно, знал, кто такая Користа.
Фибианец со шрамом первым заметил приближавшихся женщин. Все существа настороженно оглянулись, моргая своими узкими, как щелочки, глазами. Три мелких фибианца нырнули в воду и исчезли, оказавшись за пределами досягаемости. Фибианец со шрамом, однако, не сдвинулся с места.
Мурбелла внимательно рассматривала этого получеловека, стараясь разобраться в языке его тела, чтобы понять – хотя бы отчасти, – о чем он думает. Она сама была меньше ростом, чем фибианец, но нисколько не сомневалась, что победит его, если дело дойдет до поединка.
Некоторое время фибианец в упор разглядывал ее своими прикрытыми перепончатыми веками глазами. Потом он заговорил гортанным голосом, тембром похожим на звук, который издает мокрая тряпка, которую протаскивают сквозь узкую трубу.
– Босс босс.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты. Босс босс.
Користа перевела.
– Он знает, что вы – босс всех боссов.
– Да, теперь я – твой босс.
Он почтительно склонил голову.
– Я думаю, что ты намного умнее, чем хочешь показать. Ты хороший фибианец?
– Нет, не хороший. Лучший.
Мурбелла бесстрашно сделала шаг вперед и подошла ближе к фибианцу. Она не имела ни малейшего понятия о социальных предпочтениях или табу этих существ.
– Мы с тобой оба вожди, и как вождь вождю я обещаю тебе, что мы не будем больше обращаться с вами так, как обращались Досточтимые Матроны. Мы не будем бить вас хлыстами и не позволим, чтобы вы били других. Работа – для всех. Блага – для всех.
– Нет больше хлыстов. – Он гордо и сурово вздернул подбородок. – Нет больше су для контрабандистов.
Мурбелла попыталась понять смысл сказанного. Было ли это обещанием или угрозой? Ясно, что за прошедший год фибианцы заметили значительные изменения в условиях жизни.
– Контрабандисты – это наша вечная и старая проблема, – пояснила Користа Командующей Матери. – Мы не можем помешать им собирать камни су в открытом море.
У Скиры раздулись крылья носа, отчего он еще больше стал похож на клюв.
– Мы уже давно подозревали, что фибианцы тайно торгуют с контрабандистами, похищая наши камни и используя их для собственного обогащения.
– Не ваши камни су, – произнес фибианец с булькающим рокотом в голосе.
Мурбелла вдруг поняла, что вот-вот добьется интересного перелома.
– Ты обещаешь не торговать с контрабандистами, если мы будем достойно с вами обращаться? Ты это хотел сказать?
У Скиры был вид смертельно оскорбленного человека.
– Фибианцы – рабы! Недочеловеки. Они могут делать только то, ради чего их создали.
Мурбелла смерила ее убийственным взглядом.
– Можешь провоцировать меня, если смеешь. Я с удовольствием убью еще одну надменную шлюху, чтобы настоять на своем.
Скира посмотрела на Мурбеллу взглядом кролика, глядящего в глаза гремучей змее. Она поклонилась и сделала шаг назад.
– Я поняла, Великая Досточтимая Матрона. Я не хотела нанести вам оскорбление.
Фибианец выглядел довольным.
– Никаких больше контрабандистов.
– Контрабандистам всегда хватало ума оставлять нам большую часть улова. Они, конечно, раздражали Досточтимых Матрон, но не настолько, чтобы посылать против них карательные экспедиции.
– Рано или поздно мы бы все равно их раздавили, – проворчала Скира.
– Что могли платить вам контрабандисты? – спросила Мурбелла у гибридного существа, не обращая внимания на Скиру. – Чего хотят фибианцы?
– Контрабандисты дают пряность. Мы даем су.
Так вот оно что! Хотя Гильдия отчаянно нуждается в меланже, а Мурбелла продолжала держать ее на голодном пайке, давая лишь самое необходимое, шайки контрабандистов и воротилы черного рынка начали расставаться со своими запасами пряности.
Она вытащила из кармана костюма маленькую таблетку коричного цвета и протянула ее фибианцу.
– У нас больше меланжи, чем у контрабандистов.
Существо, скорчив недоумевающую гримасу, протянуло вперед перепончатую лапу и, взяв таблетку, опасливо ее понюхало. На толстых губах появилась улыбка.
– Пряность. Хорошо.
Он с очень серьезным выражением лица посмотрел на таблетку меланжи, но не сделал попытки проглотить ее.
– Вам будет хорошо, если вы будете дружить с сестрами. – Мурбелла показала пальцем на таблетку меланжи в руке фибианца. – Оставь ее себе.
– Сделка?
Мурбелла отрицательно покачала головой.
– Нет, это подарок тебе.
– Он не знает самого понятия дара. Дар не есть элемент его культуры, – произнесла Скира. – У рабов, кроме того, нет и понятия о собственности.
Интересно, все ли Досточтимые Матроны так слепы, так любят все упрощать и так полны предрассудков и предубеждений.
– Контрабандисты научили нас, – сказал фибианец.
То ли ничего не поняв, то ли отказываясь от дара, фибианец протянул таблетку обратно Мурбелле – почтительно, а не злобно, а потом нырнул в море вслед за своими товарищами. Вскоре голова его исчезла под водой, за ним последовали и три другие ныряльщика.
Скира возмущенно фыркнула.
– Если у вашей Общины Сестер так много меланжи, то мы можем платить ею фибианцам, избавиться от контрабандистов и забирать себе все камни су.
– Как только я вернусь на Капитул, то тотчас издам соответствующие приказы. Мы обеспечим фибианцев пряностью, если она им нужна. – Она посмотрела на Користу: интересно, когда эта ссыльная сестра в последний раз принимала меланжу. Наверняка, после захвата Баззелла Досточтимыми Матронами сестры Бене Гессерит были начисто лишены пряности. Должно быть, они пережили страшно тяжелую абстиненцию, синдром отмены. Но, погрузившись на мгновение в память, которую она разделила с Користой, она увидела, что фибианец со шрамом, Дитя Моря, взяв пряность у контрабандистов, часто прятал ее в тайниках на берегу, в камнях, где Користа могла ее найти. – Мы дадим пряность и другим, всем, кто нуждается в ней.
5
Предрассудки и вздор прошлого не должны препятствовать распространению прогресса. Если мы останемся приверженцами прошлого, то тем докажем лишь, что наш страх сильнее наших интеллектуальных способностей.
Фабриканты Икса
Когда главный фабрикант Икса направил Гильдии послание, в котором оповестил ее об успешной разработке новых машин для навигации, на Икс спешно прибыла маленькая делегация Гильдии. Сама быстрота, с какой они примчались, обо всем сказала Хрону лучше всяких слов. Администраторы Гильдии были в большем отчаянии и растерянности, чем хотели показать.
Хрон и его лицеделы растянули фазу изобретения на восемь лет, это был самый малый срок, которым он мог оправдать внедрение революционной новой технологии. Он не мог позволить себе возбуждать ненужное любопытство Гильдии и даже иксианцев. Новые приборы смогут безошибочно вести любые корабли. Навигаторы будут не нужны, а значит, не нужна будет и пряность.
