— Атакама, ты долго будешь стоять ещё? — неожиданно меня окликнул Эрдарион, выводя из внутреннего диалога с собой. Вспомнив, что он может читать мои мысли, я гулко прокашлялась, скрывая смущение, и повернулась к нему.
— Да. Иду. Просто задумалась… — всё ещё чувствуя неловкость от подобного, добавила я и поспешила вслед за уходящими из деревни Эрдарионом с Ихтизисом. Я сразу забрала у них один из мешков, наполненный моими горшками с травами, землёй, а также косточками от тех плодов, которые я выковыривала при изготовлении сухофруктов. Всё это по возвращении в наш клан могло пригодиться.
— А о чём задумалась Атакама из клана Рокхана? — поинтересовался Ихтизис, видя во мне некоторую растерянность и смущение. И на фоне моих предыдущих мыслей, мне не очень понравилось его любопытство, однако раз он спросил, то уже не получится свернуть тему в другое русло.
— О том, как дракх’кханы проявляют знаки внимания друг перед другом во время… — я задумалась. Не говорить же прямо им «зачатия потомства» — остаточное земное воспитание не позволяло мне подобного. А само слово «любовь» отсутствует в речи моего клана, что явно говорит о том, что ни о каких крепких семейных отношениях с принцем на белом драконе и думать не стоит в этом мире. Всё будет грубо и прямолинейно — «я хочу тебя трахнуть и точка».
К счастью, тёмно-синий дракх’кхан из другого клана быстро понял, что я имела в виду, и завершил предложение за меня:
— …перед обрядом зарождения, да?
«Ах вот как у вас это называется! Умно», — мысленно оценила я это выражение и сложила гребень в знак согласия:
— Да. Но я больше задумывалась о том, не испытывают ли дракх’кханы друг к другу чего-то большее, чем просто влечение? Чувства, эмоции…
Ихтизис немного удивлённо посмотрел на меня, очевидно, не понимая сказанного. Пришлось объяснять ему более простым языком.
— Как дракх’кханы у вас выбирают партнёра для обряда зарождения?
— По способностям, — сразу ответил мне выходец из клана Силлас, — сначала смотрит на того, с кем он хочет провести обряд, и если находит достойным, то уже приглашает его.
— А ты не задумывался о том, что тебе захочется провести его не с достойной, а с той, кто… к кому ты будешь проявлять больше эмоций, чем к остальным? — попыталась я на пальцах объяснить само понятие «любви», размышляя на тему того, могут ли дракх’кханы испытывать то же, что и люди?
Ихтизис замер на месте, встретившись растерянным взглядом с моим. Даже Эрдарион, услышав нас, остановился и, аккуратно положив мешок на землю, развернулся, слушая.
— Эмоции? Мне, например, хорошо с Ор’Ханой. Я с ней незадолго до вашего прибытия и провёл ритуал зарождения, — неуверенно произнёс Ихтизис, словно всё ещё не понимая меня. Да уж, похоже, не быть мне учителем и прогрессором, раз я не умею объяснять даже элементарные вещи.
— А не возникало ли у тебя чувства, что тебе хочется только с ней и больше ни с кем проводить этот ритуал? — начала я спрашивать более прямо, не имея других идей, как объяснить ему получше.
— Когда у нас появятся детёныши, мы вместе будем их воспитывать и учить. Правила клана. А когда они станут полноценными членами клана Силлас, я могу либо повторить с ней ритуал, либо выбрать другую. Мы не задумываемся о том, чтобы остаться с кем-то надолго. Исключение составляет только х’тара, которая выбирает только один раз самого сильного дракх’кхана для ритуала и больше его никогда не проводит. Это сделано для того, чтобы потом множество детёнышей не боролись за право быть вождём.
Я немного подвигала гребнем и крыльями, удовлетворившись ответом. Любопытство утолить получилось, хотя это заставило меня задуматься о том, что в клане Силлас всё же немного получше с тем, чтобы найти себе пару. У нас всё не так радужно, насколько я знала.
Но теперь уже сам Ихтизис начал проявлять интерес к этой теме, и поэтому он сразу после ответа спросил меня:
— Атакама звучит так, будто ищет себе партнёра для ритуала зарождения. В клане Рокхана мало сильных дракх’кханов для этого?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я отрицательно рыкнула, показав клыки.
— Нет. Я не хочу этого пока и не готова. В нашем клане всё происходит куда проще. Просто выбирается сильный дракх’кхан, и сразу на месте проводится ритуал. Потом пара сразу расходится, а воспитанием детёнышей занимается один из охотников клана, а не родственники. Я, например, даже не знаю, кто мои родители…
Закончить предложение мне не дали. Внезапно мне на плечо опустилась ладонь Эрдариона, которая несильно сжала его, и я услышала его недовольный рык прямо возле ушной перепонки:
— Атакама, достаточно. Пойдём.
Я сразу же остановилась, глянув на золотистого шамана. Он не выглядел разъярённым или разочарованным, но я заметила, что он сразу же отвернулся от меня, будто пытаясь скрыть свои эмоции. Это подтолкнуло меня на неоднозначные мысли.
«Странно как-то он отреагировал на эти слова. Будто он что-то знает, но не хочет говорить. Надо будет попозже его прямым текстом спросить,» — хмыкнула я, и двинулась за ним дальше, перехватив поудобнее мешок. Ихтизис меня сразу же догнал и добавил:
— Ты можешь по запаху определить родственников. Он должен быть похож на твой собственный, — дал он подсказку, и я сразу вспомнила один из старых разговоров с ши’хсадом. Он упоминал что-то про запахи и то, как дракониды определяют друг друга.
Я из интереса попробовала носом втянуть воздух и почувствовать запах Эрдариона. Однако он мне ни о чём не дал знать. Запах как запах. Даже не с чем его сравнить, если так подумать.
— А что я должна почувствовать? — я скептично скривила уголки пасти и хлопнула крыльями. К сожалению, Ихтизис не нашёл, что ответить на мой вопрос, а потому лишь неуверенно шлёпнул хвостом по земле, подвигав гребнем, и поспешил догонять Эрдариона. Мне оставалось лишь закрыть эту тему и остаться наедине с этими вопросами.
* * *
Больше мы подобные темы не поднимали, и почти весь обратный путь в долину Лок’Ракх прошёл в полном молчании. Мы следовали иным маршрутом: более длинным, но, как мне показалось, безопасным. Эрдарион это объяснил тем, что Ихтизис не переживёт поход через пещеры с роуранами, а потому мы двинулись через поля, а затем зашли в какой-то каменный лес. Он представлял собой поле, в котором то тут, то там виднелись похожие на сталагмиты каменные наросты, образующие целый лес большой протяжённости. У меня даже не было мыслей по поводу, как оно могло образоваться под открытым небом, и единственное, что могло натолкнуть на мысль о происхождении каменного леса — это множество небольших трещин в земле, что подобно сети артерий, протянулась под каменными структурами.
И в этом лесу мы наткнулись на мёртвого мортафанга, который был словно истыкан чем-то острым. Будто его охотники убили копьями, а затем бросили в таком состоянии лежать на дороге, хотя эта версия вызывала вопросы: почему они не забрали тогда тело?
Насторожившись, я кинула камень хищнику в голову, желая убедиться в отсутствии признаков жизни. Тот не шевельнулся, даже когда брошенный предмет попал ему прямо в нос.
— Мёртв, недавно, — сказала я, подходя к зверю и щупая его шею. Она была ещё тёплой, что только подтверждало моё предположение, — охотники клана Рокхана так далеко не заходят, а клан Силлас не охотится на них. Верно?
Это заставило Ихтизиса бросить мешок на землю и начать настороженно осматриваться, попутно принюхиваясь. А Эрдарион на минуту закрыл глаза, глубоко дыша. То ли он задумался, то ли использовал в очередной раз своё предвидение.
— Думаю, это заблудшие, — пояснил ши’хсад, открывая глаза, — они были здесь недавно, но бросили добычу.
— Заблудшие? — услышав новое для себя определение, спросила я.
— Это те, кто был отвергнут кланом. Или кто ушёл сам оттуда и живёт отдельно, — поведал Эрдарион, усаживаясь возле мёртвого зверя, — многие из них умирают, но другие собираются небольшими группами и выживают вместе. Они не такие многочисленные, как кланы, но встречаются в этих землях. Обычно они избегают контакта с клановыми дракх’кханами, но если мы зайдём слишком далеко на их территорию, то могут начаться проблемы.
