Для Рама - это была самая любимая игра, Элиффин же едва помнил правила. Тем не менее, не миновало и трех десятков ходов, как молодой лучник получил мат. Рам тут же потребовал жесткого реванша и на сей раз удача не подвела его: лишившийся по собственной глупости королевы, маг быстро растерял оставшиеся фигуры.
Обменявшись щелчками по лбу, друзья передали шахматы другим воинам в то время, как сами продолжили беспечный разговор.
-Так значит, ты никогда не был в Альбигунде? - спросил Рам.
-Я и в Бартфорте-то не был. Когда ты круглый сирота приходится радоваться тому месту, где сейчас находишься, о путешествиях разве, что мечтаешь.
-Сожалею, я не хотел, - искренне извинился Рам, но Элиффин беспечно махнул рукой, предложив не поминать грустное. Рам же ему поведал собственную историю.
Родился он в очень богатой семье. Щедрые родители, покуда жива была мать, стремились ни в чем не отказывать своему ненаглядному чаду. Дробам, отец Рама, вложил огромные деньги в образование собственного сына. В четырнадцать лет юнец в сопровождении нанятых преподавателей объездил весь белый свет, за исключением разве что Ледяного царства, коричневой тундры и таинственного архипелага Гламарин, сокрытого от посторонних глаз в бескрайних просторах теплого южного моря. Тем не менее, с каждым годом молодому аристократу становилось все тяжелее общаться с отцом, требовавшим от него неукоснительного подчинения и соблюдения высоких правил этикета. Запрет на общение со старыми друзьями, не соответствовавшими тому социальному классу, к которому принадлежал Рам и его семья, окончательно рассорили отца и сына. Случившаяся двумя годами ранее смерть матери, в которой сын узрел вину излишней строгости и грубости отца, вовсе испортила их отношения.
В порыве гнева Дорам снял со стены кнут и наотмашь ударил его по щеке, оставив глубокий шрам. Семнадцатилетний юноша, не вымолвив в ответ на оскорбление ни единого слова, молча развернулся и отправился к начальнику стражи, попросив взять его на службу. Увлекавшийся с раннего детства стрельбой из лука, Рам смог его заинтересовать своим талантом. С тех самых пор в его ежедневные обязанности входили патруль стены и исполнение особых приказов. Узнав об избранном сыном пути, отец публично проклял Рама и отрекся от него, лишив всяческого права на наследство.
Элиффин на мгновение задумался: перед ним, как только что выяснилось, стоял не просто отчаянный храбрец, но бывший аристократ, решивший предпочесть строгим запретам службу в качестве рядового лучника стражи ворот Бартфорта, даже несмотря на встреченный им жесткий протест отца.
-Рам, твой отец... Он ведь тоже может плыть сейчас на одном из плотов. Не хотел ли бы ты его увидеть? - осторожно поинтересовался Элиффин.
-Да, он плывет со стариками, но видеть его я не желаю, так же, как и он меня. Мы совсем разные люди, просто неспособные понять друг друга, - дрогнувшим голосом тихо промолвил Рам, опустив глаза. Несмотря на словесную опрометчивость лучника, маг различил в его словах отголоски отчаяния и обиды, оставившей в его душе самую настоящую рваную рану, так и не излеченную смелостью, упорством и успехами на службе.
Элиффин не посмел копаться так глубоко в чужом нутре, поэтому решил, что разумнее всего будет несильно похлопать приятеля по плечу.
-Когда сложно что-либо понять, нужно довериться себе самому, - задумчиво подытожил маг.
-Я так и сделал, когда, собравшись с духом навсегда решился покинуть гостеприимный отчий дом, - невозмутимым тоном ответил молодой лучник, силившийся угомонить старую душевную боль.
От прежнего веселого настроя не осталось и следа. Элиффин заметил это, и чтобы поднять Раму настроение предложил вновь схлестнуться в шахматной партии, заявив, что готов сыграть на спор. Рам тотчас же оживился и принялся расставлять фигуры на позолоченной доске. Десятью минутами позже нарочно проигравший Элиффин задумчиво потирал свой лоб, раскрасневшийся от хорошего щелчка.
-Уже темнеет, - подметил Норл, который все это время молча следил за шахматной партией. Осеннее солнце готовилось послать зеркальной глади Медлана последние закатные лучи. Западный край неба еще играл оранжевыми оттенками, когда на востоке взошла полная Луна.
В Элиффине вновь проснулась жажда действий.
-Сколько нам плыть до Альбигунда? - живо поинтересовался он у своих спутников.
-Сутки три, не меньше, - энергично ответил Дорф, отлично знавший географию здешних мест.
-А что Вы скажете, если мы будем там на рассвете? - весело поинтересовался маг.
-Было бы неплохо, да только навряд ли это возможно. Плот, как ни крути, плавает, а не летает, - засмеялся Рам.
-А это мы сейчас увидим! - загадочно ответил Элиффин. С этими словами маг приподнялся и направил свой жезл, инкрустированный двумя дивными самоцветами, на полноводную реку. В ответ на его призыв из умиротворенной речной воды поднялась могучая волна. Подвластная пучина подхватила один за другим всю длинную цепочку плотов и понесла их с неимоверной скоростью вниз по течению. Спустя мгновение послышались восторженные возгласы удивленных бартфорцев.
Холодный ноябрьский день уступил место длинной осенней ночи. Отдававшая бледной желтизной полная Луна, будто бы руками самого мага, подгоняла длинную череду плотов.
Рам медленно подошел к Элиффину, стоявшему на самом краю плота:
-Как же здорово, наверное, ощущать в своих руках такое могущество, жаль простым людям, вроде меня это не дано.
-Мне тоже так раньше казалось, когда я читал красивые сказания давних лет. В реальности же, все это могущество, как ты говоришь, обременяет еще большей ответственностью, которую только и мечтаешь с радостью переложить на чужие плечи. Нет, это не дар, Рам, это проклятье.
Все решено и нет пути,
Туда, откуда все спешат.
Без трона можешь ты взойти,
Но пусть судьбу твою вершат.
Вердикт королевы
Раннее утро пятого ноября выдалось на удивление сонным. Женщины, старики, дети и многие воины мерно посапывали, наслаждаясь немного потеплевшей южной погодой. Уставший Элиффин дремал вместе со всеми, когда далеко впереди зашумели посторонние голоса.
Не успел маг широко раскрыть глаза, как ему тотчас же сообщили, что флот Борнолиона, охраняющий подступы к столице со стороны реки и моря остановил плоты беженцев. Захватив с собой за компанию зевавшего спросонья Рама, Элиффин переместился вниз по течению.
Быстрый Медлан перекрывала чугунная решетка ворот, протянутая между громадами высоких башен, размещенных на левом и правом берегах широкой реки. Стражники требовали от бартфорцев разъяснений: зачем неизвестные путники в таком большом числе и при этом таким странным образом пожаловали в царский город. Насмерть перепугав замерших на месте воинов Борнолиона, облаченных в плотно пригнанные кожаные доспехи, блеснула яркая вспышка, и маг в компании Рама явился в двух шагах от левобережной башни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
