не слишком гламурный дизайн, не слишком громкая музыка, большой синий диван в углу, чем-то похожий на диван в их гостиной. Да и официантка, наконец подошедшая к ним с меню, оказалась симпатичная и приветливая.
– Рассказать вам о наших фирменных блюдах? – предложила она и немедленно перечислила их одно за другим с такой знакомой интонацией.
Спросить ее об Альме? Нет, лучше подождать, не выдавать себя, пока есть возможность. Она подала Микки знак помалкивать, но он все равно был поглощен: в отличие от нее, успевшей поесть в другом ресторане, он, видимо, здорово проголодался.
– Я слышал, что муджадара здесь вкусная, – сказал он, слава богу, не раскрывая источник информации.
– У нас все вкусное, – улыбнулась официантка.
Зубы у нее слегка торчали вперед, а волосы, которые издалека казались собранными на затылке, оказались коротко стриженными, как у Альмы. На ней тоже была черная футболка и серые брюки. Что это, местная униформа? Или униформа секты?
– Извините, что я так долго к вам не подходила, – внезапно добавила она, хотя они и не выражали никаких претензий. – Сегодня у нас неполная бригада.
– Почему? Что случилось? – встревожилась Ирис.
– Просто несколько официанток болеют, – ответила девушка. – Но мы справимся.
– Давай отменим заказ и поедем к Альме на квартиру, – сказал Микки, когда она ушла. – Здесь нам нечего искать, если она больна. Я позвоню и спрошу, что с ней происходит.
– Подожди, не звони!
Голос Ирис прозвучал так громко и пронзительно, что на нее оглянулись из-за соседнего столика, да и Микки посмотрел на нее точно на сумасшедшую и взялся за телефон. Они прожили вместе больше двадцати лет, но она до сих пор не разгадала загадку его лица, думала Ирис, с досадой глядя на мужа: мясистое лицо с крупными чертами, большие черные глаза, длинный нос, толстые губы, – тем не менее оно странным образом оставляло ощущение тонкости и деликатности. Ирис попыталась сосредоточиться на его лице, понять раз и навсегда, в чем тут секрет, но тут как раз открылась дверь и вошел немолодой мужчина – небольшого роста, в белых брюках и облегающей черной футболке. По какой-то настороженности или даже испугу, появившемуся на лице их официантки, Ирис поняла, что это и есть владелец заведения. Но следом за ним ввалилось шумное семейство и скрыло мужчину от ее взгляда: родители, двое почти взрослых детей, парень и девушка, все – словно отражение несбывшейся мечты, ведь им явно нравилось проводить время вместе. Они уселись за соседний столик, и было слышно, как они веселятся, поддразнивают друг друга, отец хлопает сына по плечу, а дочь прижимается к матери, и обе смеются. У Ирис перехватило дыхание от горького чувства поражения. Вместо того чтобы обниматься с ней, дочь скрывает от нее страшные тайны, вместо того чтобы всем четверым встретиться за семейным ужином, они шпионят за собственной дочерью! Но и в этом они тоже, видимо, потерпят неудачу, потому что Альмы нет, и нет никаких ее следов. Если она болеет, то кто о ней заботится? А в самом этом месте, по-видимому, нет ничего настораживающего, если не считать ее отсутствия. Наверное, это действительно только слухи. Ирис продолжала высматривать мужчину в белых брюках. Вот он, только что вышел из кухни, лицо слегка раскраснелось, седеющие волосы коротко подстрижены, глаза темные, пронзительные, и, когда официантка проходила мимо него, он на секунду дернул ее за руку выше локтя и что-то сказал. Резко или нет, издали было не разобрать, но, когда та подошла к ним с подносом, ее лицо казалось расстроенным, а руки, пока она расставляла тарелки с супом, салатом из цикория и горячим белым хлебом, слегка дрожали.
– Все в порядке? – закончив, спросила она, как принято у официанток, и Ирис ответила вопросом на вопрос:
– А с вами все в порядке?
Но она отошла и сразу же вернулась с меню к сидящему по соседству семейству, которое, похоже, прекрасно знало это место со всеми его фирменными блюдами и немедленно сделало заказ.
– Ты его видел? – шепнула Ирис. – Это Боаз. Тот самый Боаз, о котором она все время говорит.
Но внимание Микки поглотил гороховый суп.
– Ты должна это попробовать, – произнес он в восторге, – я в жизни не ел такого супа. Теперь я понимаю, почему Альма так редко заезжает домой.
Ирис смотрела на него в отчаянии, но по поводу еды ей пришлось с ним согласиться: шеф-повар за закрытой дверью, конечно, знает свое дело, давно уже она не ела таких деликатесов. Да только от этого не легче.
Владелец заведения подошел к соседнему столику с подносом в руках, помогая единственной официантке, по пути обмениваясь репликами и улыбками с посетителями.
– Отлично выглядишь, Боаз, – заявил кругленький отец семейства. – Как тебе удается сохранить фигуру? Мне бы так!
Ответа Боаза Ирис не расслышала, только уловила, что говорит он медленно, тихим голосом. Однако сам факт, что он вполне реальный человек, которого знают нормальные люди и обращаются к нему по имени, немного успокаивал. А тут еще принесли второе – и маш, и восхитительную поленту, и ризотто со спаржей, вызвавшее широкую улыбку на лице Микки, который ел не отрываясь от телефона, совсем как дома. Несомненно, атмосфера в этом баре была домашняя – Ирис поймала себя на том, что готова прилечь в углу на диван и немного подремать. Но нет, расслабляться было рано, рано уходить и, видимо, слишком поздно ожидать, что придет Альма. Значит, нет выбора, кроме как спросить о ней напрямик, иначе им скоро придется уйти отсюда с полными желудками и без всякой информации. Поэтому, когда официантка появилась снова, чтобы убедиться, что все в порядке, и предложить десерты, Ирис ее остановила:
– Скажите, Альма сегодня вечером не работает?
Хоть Ирис и не сообщила, что Альма – ее дочь, официантка почему-то смутилась и поспешно выпалила:
– Альма? Ее сейчас здесь нет.
– Я вижу, – улыбнулась Ирис, – но она все-таки здесь работает, правда? Когда ее смена?
Но официантка сухо отрезала:
– Я не имею права сообщать такого рода информацию, – и удалилась, даже не спросив, что они хотят на десерт.
Микки наконец оторвался от сотового. Ирис в первый раз увидела, что он тоже обеспокоен. Оба они с тревогой смотрели вслед уходящей официантке.
– Она пошла доложить хозяину, что мы спросили про Альму, – шепнула Ирис, не упуская случая доказать ему, что была права, хотя мечтала бы ошибиться.
Действительно, вскоре им принесли две стопки водки.
– Напитки за счет бара, – с застывшей улыбкой объявила официантка, и Ирис стала высматривать хозяина.
Вот он – сидит за
