ней на колени и дотронуться до её густых чёрных волос. Глядя на неподвижное тело Номера Четыре, Кенджи вспоминал их первый и единственный поцелуй.
– Прощай, Зайна Мбиа… – еле слышно прошептал Номер Шесть и, не оглядываясь, направился в сторону леса.
Проводник вела его туда, а значит, именно там он и найдёт ответы на все вопросы, которых накопилось немало.
38
Чем дольше они шли, тем сильнее Хаим удивлялся тому, что происходило с небом. Чёрная пульсирующая точка, которую рав-серен принял за чёрную дыру, постепенно переместилась по зелёному небосводу и скрылась за горизонтом. Часть неба уже сменила цвет с зелёного на жёлтый, а на горизонте начало разливаться сиреневое зарево. Хаим уже не мог определить, какое расстояние они прошли. Сколько привалов они сделали? Пять? Десять? Время здесь текло странно, неощутимо, по своим правилам.
Хаим несколько раз пытался понять, изменяется ли расстояние, как это происходило, когда они шли к горам, но не смог.
Рав-серен поражался, как долго им удаётся обходиться без воды и еды. А может, в потустороннем мире пища людям не нужна?
Спустя какое-то время Хаим обнаружил, что зелёного и жёлтого цвета уже нет на небосводе, их полностью сменило сиреневое сияние, которое ближе к зениту становилось пурпурным.
После долгого пути и ещё пары привалов Номер Пять и Номер Семь увидели на горизонте изумрудную полосу леса. Философ остановился и посмотрел на рав-серена.
– Вы догадались, Номер Пять? – лицо философа сияло.
Хаим замялся.
– Хорошо, – не дожидаясь ответа, сказал Аркадий Стародуб. – Я видел, как вы наблюдали за небом. Скажите, вы обратили внимание на определённые закономерности?
– Ну-у… Судя по тому, что чёрная звезда прошла по небу от края до края, место, где мы сейчас находимся, – это планета, которая крутится вокруг своей оси?
– М-м-м… – философ состроил такую гримасу, что рав-серену расхотелось продолжать диалог.
– Да говорите уже! – не выдержал Хаим.
– С удовольствием! Этот мир – сфера! А мы внутри этой сферы… Не снаружи, Номер Пять! Подчёркиваю: внутри!
Хаим нахмурился, пытаясь понять, о чём говорит Номер Семь.
– Цвет неба, – продолжал философ, – это вид преломлённого светом рельефа с противоположной стороны сферы. Сейчас мы находимся под теми пурпурными скалами, вдоль которых шли во время бури. Мы фактически преодолели половину окружности, Номер Пять! Видите впереди лес? Это тот же самый лес, что мы с вами наблюдали, когда только очнулись здесь! Только теперь мы видим его с обратной стороны!
Хаим ошарашенно смотрел на философа:
– Вы это серьёзно?
– Абсолютно! – глаза философа пылали огнём. – Более того, я изначально предположил, что такое может быть. Ещё древние шумеры считали, что после смерти душа человека оказывается в сфере. Оттого-то я и решил двигаться в противоположную сторону, а ориентирами стали горы и лес.
Аркадий помолчал, а затем добавил:
– И моя теория оказалась верна: куда бы мы ни пошли, мы вернёмся туда, откуда начали путь.
– А что, если это другой лес?
Философ усмехнулся.
– Скептицизм не даёт вам покоя, Номер Пять. Поверьте, Ваш покорный слуга не ошибся. Всё сходится. Наблюдение! Оно подтверждает мою гипотезу.
Аркадий продолжил идти к лесу.
Хаим шёл следом и обдумывал слова философа.
– Получается, что выхода нет?
– Как раз наоборот, Номер Пять, – философ усмехнулся. – Если бы мы находились на внешней стороне сферы, тогда да.
Рав-серен понял, что ещё немного – и его мозги сварятся, но кое-что всё же не давало ему покоя:
– Что за точка, по-вашему, была на небе?
– Это хороший вопрос, Номер Пять. Ответ на него прояснил бы очень многое. Могу лишь предположить, что, если планета – это шар, имеющий ядро, которое, по сути, является её началом, то у сферы – это точка на плоскости. Вероятно, та точка на небе и есть своеобразное ядро этого мира.
Переварив сказанное философом, Хаим спросил:
– Если мы внутри сферы, что же тогда, по-вашему, снаружи?
– Боюсь, эту загадку нам с вами разгадать пока не под силу, – философ покачал головой. – Это равносильно вопросу, что ждёт нас после смерти. Кстати, Номер Пять, как бы вы теперь на него ответили?
– Я бы сказал, что после смерти человека ждёт очень длинная дорога…
39
Пауль открыл глаза и долго смотрел на небо. Перед ним растянулось мутное желтовато-горчичное полотно. Его цвет напомнил Паулю стены родного дома. Дома, который выбрала его жена Урсула. Номер Два задумался о том, что если бы она не умерла, то всё сложилось бы совсем иначе. Видимо, её смерть и стала переломным моментом. Пауль остался с тремя детьми и всеми силами старался помочь им справиться с потерей матери. При этом никто не помогал самому Паулю пережить утрату жены. Может, оттого инсульт и настиг его в столь раннем возрасте, обрушился подобно лезвию гильотины и отправил Пауля куда-то очень далеко. В место, которое нельзя увидеть даже через самый мощный телескоп в мире. Пауль подумал о космосе и вспомнил черноту Ничто, затем пустыню, пурпурные горы, чёрный лес. В памяти всплыли плиты с номерами и фобиями, стволы деревьев, расступающиеся в стороны, зловещее мерцание осколка надгробного камня, обжигающего руку холодом… Затем полные боли и страха глаза молодой девушки, когда его пальцы сжимали её хрупкую шею…
Пауль повернул голову и увидел пряди чёрных волос, раскинувшихся на песке, а за ними неподвижное лицо Номера Четыре.
Пауль вскочил и схватил Зайну за плечи.
«Нет! Нет!.. Только не это!»
– Ты всё сделал хорошо, папа.
Пауль поднял опухшие от слёз глаза и увидел Мию. Девочка стояла, закинув руки за спину, и приветливо улыбалась.
