Щебень снова дрогнул, и вверх из ямы вырвался фонтан лавы. Струя устремилась к небесам, чтобы потом обрушиться вниз. Куча мусора покатилась, начиная вздыматься вверх. Отдельные камни и обломки старой башни плавились, чтобы затем объединиться в однородную смесь. Лава пузырилась, распространяя вокруг ужасный смрад.
Но Кэтти-бри только натянула на лицо шаль, чтобы облегчить тяжелый запах. Ни она, ни Джарлаксл, который, казалось, вообще не замечал зловония, не отвернулись от ямы.
Волна шлака из отверстия в земле поднялась ввысь и теперь, казалось, вытягивалась и разрасталась. По-началу образование было совсем тонким, но оно расширялось, образуя нечто похожее на ствол гигантского дерева. Башня продолжала расти, поднимаясь над головами зрителей на десять футов и не останавливаясь на этом. Большой пузырь образовался сбоку ствола, обращенный прямо на Кэтти-бри и Джарлаксла. Пара осторожно отступила на несколько шагов. Оболочка пузыря лопнула, как они и опасались. Но брызг не было. Вместо того, из отверстия в стволе высунулась толстая ветка, которая постепенно начала поворачивать вверх.
Извержение прекратилось. И новое творение — пятнадцать футов полого ствола и одна массивная полая ветвь, тянущаяся лишь в нескольких футах от тела башни, — выпустило дым из обоих отверстий. Новый материал, этот разогретый, пронизанный силой Предвечного, известняк, блестел в дневном свете, словно мокрый камень.
Вокруг Кэтти-бри и Джарлаксла раздались радостные крики и вздохи восхищения. То, что только что произошло на глазах толпы, казалось почти божественным. Сверхъественное творение, совершенное и богоподобное. Словно горы, выросшие на земле эры назад, поднялось ввысь это каменное строение.
В отличие от всех, Кэтти-бри просто сняла свой платок, не выражая никакой радости.
— Сильное начало, — сказал Джарлаксл, подходя и обнимая женщину. — Это именно то, на что мы надеялись, и даже более того. Твоя идея оказалась верной.
Кэтти-бри слегка кивнула, но выражение её лица не стало мягче.
— Это — момент твоего величайшего триумфа, — сказал Джарлаксл. — Но ведь он не может разделить его с тобой.
Женщина посмотрела на дроу. Она не стала отвечать. Ей и не нужно было. Выражение её лица сказало все за неё.
Казалось, все в мире шло правильно, подходя к прекрасной и нужной цели, но Дзирта здесь не было. Он может не вернуться в течение многих лет, десятилетий. Никогда. Кэтти-бри испытала отчаянное ощущение, что их совместная история наконец была полностью рассказана.
Джарлаксл хотел бы успокоить её, но придержал слова. В конце концов, все, что он мог — согласиться с её мрачными мыслями.
Ивоннель Бэнр даже не заметила, как отвисла её челюсть. Она смотрела в воды бассейна прорицаний, ошеломленная, пораженная красотой и силой того, что творилось на той стороне.
— Громф… прекрасный Громф, — прошептала она.
Её отец возглавлял команду магов и жрецов, под чьим присмотром происходило контролируемое и рассчитанное высвобождение огня Предвечного.
Когда водные элементали снова выскочили из каналов в потолке, заставляя огромного монстра нырнуть обратно в яму, Ивоннель махнула рукой над чашей прорицаний, заставляя магию показать ей Лускан, где её дядя Джарлаксл и человеческая женщина Кэтти-бри стояли перед собственным творением.
Дыхание эльфийки сново перехватило. Ивоннель смогла лишь покачать головой, оценивая масштабы того, что сотворили эти люди. Ствол и первые ростки огромной, дивной башни, полной магии. Полной… самой жизни.
Осмелиться ли она думать о таком?
Было ли подобное вообще возможно?
Разум и сердце твердили Ивоннель, что это сооружение было чем-то большим, нежели простой конструкцией из неживых материалов. Оно напоминало кору некогда великолепного дерева, но женщина чувствовала внутри что-то… что-то живое. Она не могла сказать, было ли её ощущение связано с процессом создания башни или с самой башней, или с обоими этими аспектами.
Все, что женщина знала точно — она только что стала свидетелем чего-то… божественного.
Ей потребовалось время, чтобы оторвать взгляд от бассейна прорицаний и покинуть комнату. После всего увиденного, она долго не могла прийти в себя.
Позвав к себе Минолин Фей, она отправилась к Матроне Матери Квентл.
— Когда ты последний раз говорила с Громфом? — резко спросила Ивоннель, обходясь без расшаркиваний. — Или с Джарлакслом? Ты получала известия от бродяги в последнее время?
— Нет, никаких, — ответила Квентл. — С тех самых пор, как ты разрешила Джарлакслу оставить город с До’Урденом и другими. Я решила, что разумнее держаться подальше от них.
— От меня, ты хотела сказать, — бросила Ивоннель, и Квентл не стала спорить.
— Что еще ты знаешь? — потребовала молодая жрица. — О городе и том, что происходит за его пределами?
Квентл подняла руки, словно сдаваясь. В конце концов, вопрос был слишком всеохватывающим.
— Кто-нибудь злоумышляет против нас или Дома До’Урден? — спросила Ивоннель.
Квентл покачала головой.
— Матрона Мать Зирит находится в Доме До’Урден. Она привела туда всех бывших обитателей Дома Ксорларрин. Ей даже не нужны больше наши солдаты. Только Баррисон Дель’Армго могут поставить её покой под угрозу. Но Матрона Мать Мез’Баррис не осмелиться совершить подобное в ближайшее время.
— Разрешите Матроне Матери Зирит вернуть Дому старое имя — нам не пристало иметь в городе что-то, носящее имя Дома До’Урден, — заметила Ивоннель. — Некогда они были уничтожены, так что оставьте их в покое.
— Но разве это не Дзирт стал Чемпионом Мензоберранзана? — спросила растерянная Квентл, заставляя Ивоннель тихо зарычать.
— Лучше для всех, чтобы о нем просто забыли, — пояснила молодая женщина.
Квентл кивнула.
— Поднимите восстановленный Дом Ксорларрин по иерархической лестнице, — продолжала Ивоннель. — Восьмой Дом, Меларнов, опустите и поднимите над ними Дом Вандри, чтобы те могли сохранить свой статус Седьмого Дома. Это уместно. Таким образом Матрона Мать Жиндия Меларн будет наказана за свое нападение на Дом До’Урден. К тому же, подобная рокировка заранее пресечет любые протесты Дома Вандри.
Мгновение, Квентл обдумывала приказ, а затем кивнула.
— Таким образом, Матрона Мать Жиндия будет представлять Шестой Дом, — снова заговорила Ивоннель. — Пусть так и остается десятидневок на десять. В течение этого времени информируйте Матрону Мать Биртин Фей, что Матрона Мать Зирит поднимется над ними. У Биртин Фей нет сил. Она не сможет с этим поспорить, так как знает — единственная причина того, что она все еще остается в правящем совете — её верность Дому Бэнр. Без нас, Дом Фей-Бранч будет раздавлен той или иной силой. С ним справится даже ослабленный и наказанный Дом Меларн.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
