– С чего ты вообще решил, что принца того… – спросила я, бледнея от разыгравшейся фантазии по поводу нашей ночи любви и будущей беременности, о которой я как-то не задумывалась.
– да тебя вообще обманули, принц не просто не явился, как тебе сказали, – шептал Сьен с наслаждением наблюдая как я бледнею еще сильнее, явно скинув все это на мою впечатлительность и обиду нежели на страх перед догадкой о моем обмане, – он пропал. Исчез на поле боя. На том самом, прямо перед нашими стенами. Ты сама помнишь то месиво – для своих он точно сдох. Осталось дело за малым – подтвердить это и убрать младшего.
– я вообще не понимаю тебя… – от шока я даже охрипла, не в силах совладать с собственным голосом, – какого хрена происходит? Ты во что опять вляпался? Только дворцовых распрей и переворотов на твоей совести не было, так теперь вообще комплект полный? Кто тебя надоумил?
– ты и не должна ни чего понимать, сестренка. Я тебе спасение предоставляю, а ты возмущаешься. Я не понимаю тебя, скольких мы с тобой хоронили друзей, сколько наших полегло в битвах с этими отбросами? Я помню, как ты ненавидела и боялась эрров! С каким лицом ты уезжала тогда из дворца и с надеждой, что тебя убьют раньше, чем принц доберется до своего клинка? Я знаю тебя как никто другой и не могу понять, почему ты не прыгаешь от радости сейчас, получив прекрасную возможность смыться?
– я…я… – мысли гудели, они метались внутри черепной коробки пытаясь проломиться наружу, от чего голова гудела нещадно, а желание убивать зудело где-то в районе ладоней.
– последний аргумент. Ты боишься принца и я это знаю. Иначе бы весь этот маскарад с переодеванием не устроила и с вором не сбежала. Я проверил. Он действительно вор, вначале уж было расстроился, подумал, что обманула, но не думаю, что парня с таким списком заслуг и такой наградой за голову могли поставить тебе в охрану. Скорее послать за тобой. Не иначе. Принц здесь. В этом городе…
– Аа?! – бежать было единственным желанием, но разум возобладал над телом и я просто вросла в стул ощущая, как меня окатывает грязью и мерзостью человек, с которым я прожила пол жизни и доверяла как брату – не может быть…
– может, девочка. Может…
– откуда он здесь? – взмолилась я мысленно матерясь на всех известных языках. Главное, чтобы Сьен не понял, главное не выдать себя, о Боги, если вы меня слышите, отзовите закон подлости хотя бы сейчас, умоляю… – и главное почему? Ты же сказал, что он на поле боя тогда того…умер…
– да за тобой пришел, дура! – взмолился Сьен, взывая все к тем же богам. Надеюсь, что я им понравлюсь чуточку больше. Чуточку. – а то, что выжить смог мы подозреваем благодаря очень интересной находке. Тут недавно двоих поймали. Я этого с*** Витора везде узнаю. Эта тварь как серый кардинал, заместитель начальника тайной охраны. Ты не представляешь, раскололи только после того, как на глазах его спутницы ему руку в семи местах сломали, да на крюк подвесили, клинком по живому… Она и не выдержала, все как на ладони выдала…
«Видать не все, раз не убил меня, или проверяешь как я отреагирую? Сволочь?»
– не скучали? – развеселевшая Вэс вернулась на свое место, залпом осушая остатки вина, – а не засиделись мы, а? Может прогуляемся, а то народу много, а людей как-то мало. Ты вообще какая-то бледная… что случилось? Эй…
Картинно похлопав меня по плечу волчица очень хорошо играла роль «я ничего не слышала, я ничего не знаю», полностью отводя от себя подозрения, да и мой подступивший порыв рвоты в сторону.
– Совсем пить не умеешь! – хохотнула девушка, – Сьен, не сопроводите ли вы нас до наших комнат? А то я ее наверх в таком состоянии не подниму…
«ага, как же! Не переиграй, а то он вранье чует как ты свою жертву, к тому же возможно все знает. Ашка не Витор. К пыткам не привыкла…»
– да уж, она никогда пить не умела, – тут же подхватил идею Сьен и встал из-за стола предлагая мне свое плечо.
Пока шли Вэс мило поддерживала «пьяную» беседу, хотя я прекрасно понимала, что для оборотня графин вина как для ребенка молоко, а Сьен хоть и выпил, но не настолько, чтобы зайтись поросячьим визгом. Уже на пороге он вопросительно поднял брови, требуя ответа.
– Да, – как можно тверже ответила я, – завтра увидимся.
Мужчина лишь улыбнулся.
Искренне. Прямо как в моем детстве.
И ушел.
Глава 12
– Успокойся! – зло рычал Шалас, не позволяя мне вынырнуть из объятий смертной казни в образе бочки с водой, – я сказал!
Хватаясь руками за его плечи я рывками погружалась с головой под воду, заглатывая воздух легкими в слабых промежутках между ненавистными приступами экзекуции. Вэс рассказала все вместо меня. Четко. По делу. Ставя перед фактом, что Витор с Ашкой скорее всего уже среди мертвых, нежели живых.
Больно.
Принц внимательно слушал.
В напряженной тишине было видно, как напряглись мышцы Бьера, готового уже сейчас разорвать в клочья все, что движется. Со злобой смотря мне в глаза он вышел из комнаты судя по всему готовить лошадей. Его вещи и так были собраны.
– какие у тебя интересные «братики» – ядовито усмехнулся Шалас, медленно поднимаясь из-за стола, – знаешь, мне осточертело это видеть… тебя видеть.
Взглянув на принца, стоявшего уже вплотную ко мне, я успела заметить лишь испуганное лицо Вэс, прекрасно ощутившей волну ненависти и лютой злобы, исходившей от принца в этот момент. Сделав пару шагов в направлении ко мне, Шалас резко остановил волчицу даже не оглядываясь на ту, отбросил к противоположной стене и гортанно, по-звериному, зарычал.
Я впервые увидела, как Вэс испугалась кого-то, и что этот страх отразился на ее лице, не только в глазах.
– отпусти ее.
– не мешай.
Повиснув на плече принца полумертвой куклой, я не сопротивлялась, от эмоционального потрясения сил не осталось даже на крик. Я привела к нам врага. Я позволила ему узнать себя, я в очередной раз ослушалась приказа и погналась в тот день за Сьеном, наплевав на всех. Я подпустила его очень близко и возможно сейчас, когда Ашка скорее всего раскололась и выдала все, что знает, смертный приговор уже подписан. И если меня Сьен звал на свою темную сторону, то ни принц, ни его семья, ни близкие уже не выживут в предстоящей бойне. А ведь мы так толком и не поняли, кто стоит за всем этим.
– как ты могла! – рычал Шалас запихивая меня в огромную бочку с водой стоящую в ванной комнате (это конечно громко сказано, по убранству она ничем не уступала дамской комнате в недавней харчевне) ссыпая в ледяную воду какой-то порошок. Тут же сильно обожгло кожу. – Как ты могла после всего, что мы сделали!
– я же не зна…. – под напором я с силой ушла под воду, пытаясь сопротивляться, Вэс не мешала, зараза, – …ла… что он…
– Предательница!
– это не…. – очередной глубокий вдох и резкий кашель. Вода попала в легкие, но принц, казалось, этого не заметил, – … так…
– Завтра? Значит завтра ты с ним уйдешь? Дождалась таки спасения? … Тварь… Я тебя, женщина, – схватив меня за ворот рубахи, Шалас рывком поднял меня из бочки. Его искаженное злобой лицо было слишком близко, чтобы ощутить горячее прерывистое дыхание собственной кожей, – ненавижу… Ты сгинешь, как и все остальные сразу же, как я разберусь во всем этом дерьме! Я клянусь, я не дам тебе спокойно умереть. Ни тебе, ни твоему «брату»…
– Да ты совсем рехнулся! – Вэс накинулась на принца сзади, давая тем самым мне отдышаться и осознать, что за порошок принц высыпал в воду, совершив при этом большую ошибку, – что еще она могла ему ответить?! Приди в себя!
Девушка рычала, готовая сорваться на крик, но это непозволительная роскошь могла сократить наше время на сборы и позорное бегство в ближайшие кусты.
Принц молчал.
– по твоему, я должна была… тут же… к нему на шею броситься? – сквозь рыдания и жуткий холод шептала я, именно шептала, на большее просто не хватало сил, – или сказать, что против него, что теперь я …я… которая ненавидела, таких ….как… ты, вдруг встала на вашу сторону? Что я готова выйти замуж за принца и сорвать их чертов план?! Что еще по-твоему я должна была сказать?
Ноги онемели от холода. Не чувствуя пальцев я попыталась вылезти при этом откашливаясь, но получилось у меня с трудом. Точнее не получилось. Привыкнув к когтям я с ужасом наблюдала, как они постепенно слезают под действием порошка, как обнажают мои иссохшиеся к тому же и отросшие ногти. Как грязная вода стекает с моих ладоней постепенно обнажая чистую человеческую кожу и жуткое осознание звериного страха берет вверх над рассудком. Все это словно стало частью меня. И теперь меня этого решили. Меня вернули к тому, с чего все началось. Вернули мою человечность, оголили и представили во всей красе. Последнее, от чего я шарахнулась, были рога, со звоном упавшие на каменный пол и отлетевшие куда-то в угол.
