– Полагаю, – медленно проговорил Дамблдор, – что с вашей точки зрения вопрос вполне естественный. Так что же, мистер Поттер, если профессор Снейп отныне оставит вас в покое, то этот разговор не повторится? Или мне следует ожидать новых требований еженедельно?
– Оставит в покое меня?! – возмутился Гарри. – Я не единственная его жертва, и не самая беззащитная! Вы что, забыли, насколько ранимы дети? Как легко их обидеть? Отныне Северус будет к каждому ученику в Хогвартсе относиться с подобающей его профессии учтивостью, либо вы найдёте нового учителя зельеварения, либо вам придётся поискать себе другого героя!
Дамблдор расхохотался. В полный голос, тепло и весело, как будто Гарри только что выступил перед ним с комедийным номером.
Минерва не решалась пошевелиться. Она покосилась на Северуса: тот тоже замер.
Взгляд Гарри стал ещё холоднее:
– Вы ошибаетесь, директор, если считаете это шуткой. Это не просьба. Это ваше наказание.
– Мистер Поттер… – строго начала Минерва, хоть и не знала, как продолжить. Такое просто невозможно было спустить.
Гарри остановил её жестом и продолжил.
– Возможно, мои слова кажутся вам невежливыми, – его голос слегка смягчился, – но вы спокойно употребили их в отношении меня. Вы бы не стали разговаривать таким образом с человеком, которого считаете мыслящим существом, а не непокорным ребёнком. И я буду платить вам той же монетой…
– Ох, вот уж что верно, то верно! Вот наказание так наказание, ничего не скажешь! Ну конечно! Ты защищаешь шантажом своих товарищей, а не себя! И как я мог подумать иначе! – Дамблдор, ещё сильнее расхохотавшись, трижды стукнул кулаком по столу.
По лицу Гарри пробежала тень неуверенности.
Повернувшись к Минерве, он впервые за всё это время к ней обратился:
– Извините, ему лекарства пора принимать или что?
– А-а…
Минерва не знала, как ответить.
– Ох, прошу простить, – сказал Дамблдор, вытирая слёзы, – за то, что перебил. Продолжай шантаж, пожалуйста.
Гарри растерянно открыл рот, а потом снова закрыл.
– Э-э… Ещё он, – мальчик указал на Снейпа, – должен перестать читать мысли учеников.
– Минерва, – убийственным голосом начал Северус, – ты…
– Меня предупредила Распределяющая шляпа, – перебил Гарри.
– Что?!
– Без комментариев. И вообще, на этом вроде бы всё. Больше требований нет.
Тишина.
– И что теперь? – поинтересовалась Минерва, когда стало ясно, что остальным сказать пока нечего.
– Что теперь? – эхом откликнулся Дамблдор. – А вот что: герой, конечно, побеждает.
– Что?! – хором воскликнули Северус, Минерва и Гарри.
– Ну, он же нас поставил в безвыходное положение, – радостно улыбнулся Дамблдор. – Но Хогвартсу не обойтись без злого учителя зельеварения, иначе это и не магическая школа вовсе, правда ведь, Гарри? Как насчёт такого: профессор Снейп будет несправедлив только к пятому курсу и старше?
– Что?! – повторили все трое.
– Ты беспокоишься о самых ранимых. Возможно, ты и прав, Гарри. Возможно, я забыл за прошедшие десятки лет, каково это – быть ребёнком. Так что предлагаю компромисс. Северус продолжит присуждать слизеринцам незаслуженные баллы и закрывать глаза на их шалости, а неслизеринцев продолжит донимать на пятом курсе и старше. С остальными он будет строг, но в меру. Он пообещает читать мысли только в том случае, если безопасность ученика того потребует. Хогвартс не потеряет своего злого зельевара, а самые ранимые ученики, как ты выразился, будут спасены.
Изумление Минервы МакГонагалл достигло предела. Она неуверенно взглянула на Северуса, который бесстрастно взирал на происходящее, как будто не определился, какое выражение лица подойдёт больше всего.
– Полагаю, это приемлемо, – странным тоном сказал Гарри.
– Вы серьёзно? – в голосе Северуса и на его лице не было эмоций.
– Я такое решение всецело поддерживаю, – медленно сказала Минерва. Она настолько его поддерживала, что её сердце бешено колотилось в груди. – Но что мы скажем ученикам? Они не спрашивали, когда Северус… был чересчур строг со всеми, но теперь…
– Гарри может им сообщить, что обнаружил какой-нибудь ужасный секрет Северуса и прибегнул к шантажу, – сказал Дамблдор. – Что, в конце концов, чистая правда. Он обнаружил, что Северус читает мысли учеников, и он нас несомненно шантажирует.
– Это безумие! – взорвался Снейп.
– Муа-ха-ха! – отозвался Дамблдор.
– Кхм… А если кто-то спросит, почему пятый курс и старше остались под ударом? – неуверенно спросил Гарри. – Я не удивлюсь, если они разозлятся на меня, а это вообще-то не моя идея…
– Скажи им, что компромисс предложил не ты и большего добиться не смог. Об остальном – умолчи. Здесь ведь тоже ни слова вранья. В том, чтобы так говорить правду, есть своё искусство, и ты со временем его постигнешь.
Гарри осторожно кивнул.
– А баллы, которые он снял с Когтеврана?
– Вернуть их нельзя, – вмешалась Минерва.
Гарри повернулся к ней.
– Мне очень жаль, мистер Поттер, – ей и впрямь было жаль, – но непослушание должно иметь какие-то последствия, иначе эта школа провалится в тартарары.
– Согласен, – пожал плечами Гарри. – Но впредь профессор Снейп не будет портить мои отношения с однокурсниками, снимая с Когтеврана баллы, и не станет занимать отработками моё драгоценное время. И если ему покажется, что я веду себя некорректно, то он всегда сможет обсудить свои наблюдения с профессором МакГонагалл.
– Гарри, вы будете соблюдать школьную дисциплину? – спросила МакГонагалл. – Или вы теперь вместо Северуса стали превыше закона?
Гарри снова посмотрел на неё. В его глазах мелькнуло что-то тёплое, но тут же исчезло.
– Я буду вести себя как остальные ученики по отношению ко всем членам преподавательского состава, за исключением злых, безумных и тех, кто попадёт под их влияние. – Гарри мельком взглянул на Северуса, а затем вновь повернулся к Дамблдору. – Оставьте Минерву в покое, и в её присутствии я буду обычным учеником Хогвартса. Никаких привилегий и никакой неприкосновенности.
– Красота, – искренне восхитился Дамблдор. – Слова настоящего героя.
– Кроме того, – сказала Минерва, – мистер Поттер обязан при всех извиниться за своё поведение.
На этот раз Гарри одарил её скептическим взглядом.
– Школьная дисциплина серьёзно пострадала от ваших действий, мистер Поттер, – сказала она. – Её необходимо восстановить.
– Думаю, профессор МакГонагалл, вы придаёте слишком большое значение тому, что вы называете школьной дисциплиной, учитывая, что историю здесь преподаёт призрак, а некоторые учителя позволяют себе измываться над вашими учениками. Поддержка существующей иерархии и правил кажется куда более мудрым, важным и высокоморальным занятием тому, кто занимает место на вершине. Для тех же, кто внизу, всё выглядит несколько иначе. В качестве доказательства я мог бы привести ряд исследований, но это займёт уйму времени, так что на этом я и закончу.
– Мистер Поттер, – Минерва покачала головой, – вы недооцениваете важность дисциплины потому, что лично вам она не нужна… – она запнулась. Получилось совсем не то, что она хотела сказать, и теперь Северус, Дамблдор и даже сам Гарри непонимающе смотрели на неё. – Ну, то есть, для того, чтобы учиться. Не каждый ребёнок способен обучаться, если над ним никто не стоит. И если другие дети начнут следовать вашему примеру, то навредит это прежде всего им.
Гарри криво усмехнулся:
– Истина превыше всего. Истина состоит в том, что я зря дал волю гневу, зря сорвал урок, что всем этим я подал другим ученикам нехороший пример. Истина также в том, что Северус Снейп вёл себя неподобающим для учителя Хогвартса образом, и что отныне он будет более трепетно относиться к чувствам учеников на четвёртом курсе и младше. Если мы оба встанем и во всеуслышание об этом объявим, я согласен.
– Не дождётесь, Поттер! – выплюнул Северус.
– В конце концов, – мрачно улыбнулся Гарри, – если ученики увидят, что правила созданы для всех… что даже профессора им следуют, а не только бедные беспомощные ученики, которые в нынешней системе лишь страдают… что ж, положительный эффект на школьную дисциплину это произведёт несравненный.
Краткий миг молчания, а затем Дамблдор хохотнул:
– Минерва думает, что ты куда более прав, чем у тебя на то есть право.
Гарри поспешно отвёл взгляд от Дамблдора и уставился в пол:
– Теперь вы читаете её мысли?
– Проницательность часто путают с легилименцией, – сказал Дамблдор. – Я обговорю это с Северусом, и если с его стороны извинений не будет, с твоей стороны они также не потребуются. Итак, объявляю вопрос закрытым, во всяком случае до обеда. – Он замолк на миг. – Впрочем, Гарри, боюсь, Минерва хочет обсудить с тобой ещё одно дело, и я здесь совершенно ни при чём. Минерва, будьте добры?
