Теперь, когда в голове у Гарри прояснилось, он отчётливо представлял, каким должен быть следующий шаг. У него есть лишний час на подготовку, и доступны ещё пять, если потребуется…
* * *
Минерва МакГонагалл была в кабинете директора.
Дамблдор сидел на своём мягком троне, одетый в четыре слоя строгих мантий бирюзового цвета. Минерва сидела на стуле рядом с ним. С другой стороны устроился Северус. Перед троицей профессоров стояла пустая табуретка.
Они ждали Гарри Поттера.
Гарри, – отчаянно думала Минерва, – ты же обещал не кусать учителей!
И тут же представила себе его гневное лицо: Я обещал не кусать, пока меня самого не укусят!
В дверь постучали.
– Войдите! – откликнулся Дамблдор.
Дверь распахнулась, на пороге стоял Гарри Поттер. Профессор МакГонагалл чуть не ахнула. Мальчик выглядел хладнокровным, собранным и невозмутимым.
– Доброе у… – Гарри осёкся и замер с открытым ртом.
Минерва проследила за его взглядом: мальчик уставился на Фоукса на золотой подставке. Феникс взмахнул красно-золотыми крыльями – словно пламя встрепенулось – и склонил голову в вежливом приветственном кивке.
Гарри перевёл взгляд на Дамблдора.
Тот подмигнул.
Минерва почувствовала, что чего-то не понимает.
На лице Гарри промелькнула неуверенность. Маска невозмутимости на секунду дала трещину. В глазах появился страх, потом злость, а потом снова спокойствие.
По спине ведьмы пробежали мурашки. Что-то здесь не так.
– Присядь, пожалуйста, – сказал Дамблдор. Его лицо снова стало серьёзным.
Гарри сел.
– Итак, Гарри, – сказал Дамблдор, – я уже выслушал доклад профессора Снейпа. Не хочешь ли и ты своими словами рассказать о случившемся?
Гарри бросил на Северуса пренебрежительный взгляд.
– Это не сложно, – одними губами улыбнулся мальчик. – Он хотел поиздеваться надо мной. Ну, как обычно издевался над всеми неслизеринцами с тех самых пор, как Люциус навязал его вам. Для обсуждения деталей я прошу приватной беседы. В конце концов, разве ученик, который жалуется на профессора, злоупотребляющего своим положением, должен высказывать свои претензии в присутствии этого самого профессора?
На этот раз Минерва и впрямь ахнула.
Северус просто рассмеялся.
– Мистер Поттер, – веско произнёс директор, – о профессорах Хогвартса в подобных выражениях не отзываются. И, боюсь, вы заблуждаетесь. Я полностью доверяю профессору Снейпу. Он работает здесь по моей просьбе, а не по требованию Люциуса Малфоя.
Несколько секунд в кабинете царила тишина.
– Я что-то не понимаю, – ледяным тоном нарушил её мальчик.
– Вы многого не понимаете, мистер Поттер, – сказал директор. – Для начала, вы не понимаете, что цель нашего разговора – обсуждение вашего наказания за утренние события.
– Этот человек терроризирует школу уже много лет. Я поговорил с учениками и насобирал достаточно сведений, чтобы начать в газетах кампанию по его дискредитации среди родителей. Некоторые ученики плакали, рассказывая свои истории. Я сам чуть не расплакался, когда их услышал! И вы предоставили этому негодяю свободу действий? Вы обошлись так с собственными учениками? Почему?!
Минерва сглотнула ком в горле. Иногда ей в голову приходили эти вопросы… но почему-то она никогда…
– Мистер Поттер, – строго сказал директор, – у нас совещание не о профессоре Снейпе. Оно о вас и вашем неуважении к школьной дисциплине. Профессор Снейп предложил, и я с ним согласен, три месяца отработок…
– Я отказываюсь, – холодно перебил Гарри.
Минерва потеряла дар речи.
– Это не просьба, мистер Поттер, – сказал директор, обрушивая на него всю тяжесть своего взгляда. – Это ваше наказа…
– Вы объясните мне, почему позволили этому человеку обижать учеников, которые, между прочим, находятся под вашим присмотром, и если ваше объяснение меня не удовлетворит, я начну в газетах кампанию уже против вас.
Минерву покачнуло от такой изысканной дерзости. Даже у Северуса был обескураженный вид.
– Крайне недальновидная мысль, – медленно выговорил Дамблдор. – Я главная фигура, противостоящая Люциусу в этой игре. Если ты это сделаешь, он получит преимущество, а мне казалось, что ты не на его стороне.
Мальчик на секунду замер.
– Наш разговор переходит на личные темы, – сказал он и указал рукой в сторону Северуса. – Отправьте его прочь.
Дамблдор покачал головой:
– Гарри, разве я не сказал тебе, что полностью доверяю Северусу Снейпу?
Брови мальчика полезли на лоб:
– Он ваше слабое место! Ведь не только я могу начать в газетах кампанию! Это безумие! Зачем вы это делаете?
– Извини меня, Гарри, – вздохнул Дамблдор, – но дело касается вещей, которые ты пока не готов услышать.
Мальчик сверлил директора взглядом. Потом повернулся к Северусу. Потом снова посмотрел на Дамблдора.
– Да, это безумие, – констатировал Гарри. – Вы считаете, что он вписывается в «истинное устройство мира». Что Хогвартсу, чтобы быть настоящей волшебной школой, необходим злой зельевар, равно как и призрак, преподающий историю.
– Очень на меня похоже, правда? – улыбнулся Дамблдор.
– Это неприемлемо, – отрезал Гарри. – Я не потерплю грубости и издевательств. Я рассмотрел множество способов справиться с этой проблемой, но, пожалуй, остановлюсь на самом простом. Либо уйдёт он, либо я.
Минерва снова ахнула. Что-то странное мелькнуло в глазах Северуса.
Взгляд Дамблдора тоже похолодел:
– Исключение из школы, мистер Поттер – последний аргумент, который может быть использован по отношению к ученику. И дети, как правило, не угрожают директору своим исключением. Хогвартс – лучшая школа магии в мире, и обучение здесь – привилегия, доступная далеко не каждому. Неужто вы считаете, что Хогвартс без вас не обойдётся?
Гарри сидел и улыбался. Минерву охватил внезапный ужас. Он ведь не будет…
– Вы забываете, – сказал мальчик, – что не только вы способны видеть истинное устройство мира. Наш разговор становится личным. Отправьте е… – Гарри прервался на полуслове и полужесте.
По его лицу было видно, что он вспомнил… Минерва ведь сама ему об этом тогда сказала.
– Мистер Поттер, – сказал директор, – ещё раз напоминаю, что я полностью доверяю Северусу Снейпу.
– Вы ему рассказали, – прошептал мальчик. – Старый дурак.
Дамблдор не отреагировал на оскорбление:
– Рассказал ему что?
– Что Тёмный Лорд жив.
– О чём, во имя Мерлина, вы говорите, Поттер?! – ошеломлённо и возмущённо вскричал Северус.
Гарри бросил на него мимолётный взгляд и мрачно улыбнулся.
– Ох, а ведь и правда слизеринец, – сказал он. – А то я уж засомневался.
Воцарилась тишина.
– Так о чём же вы говорите? – спокойным тоном произнёс наконец директор.
– Прости меня, Альбус, – прошептала Минерва.
Снейп и Дамблдор повернулись к ней.
– Профессор МакГонагалл мне ничего не говорила, – быстро и даже слегка взволнованно вмешался Гарри. – Я сам догадался. Говорю же: я тоже вижу устройство мира. Я угадал, и профессор МакГонагалл, как и Северус сейчас, попыталась скрыть от меня свою истинную реакцию. Правда, у неё это получилось чуть-чуть хуже.
– И я сказала ему, – призналась Минерва дрожащим голосом, – что об этом знаем только ты, я и Северус.
– Что она сделала в качестве встречной уступки, чтобы я не начал тут же проводить собственное расследование, чем ей тогда и пригрозил. Мне бы следовало поговорить с кем-нибудь из вас наедине, притвориться, что она мне всё рассказала. Может, тогда я бы узнал что-нибудь ещё. Навряд ли, конечно, но попытка не пытка, – мальчик коротко хмыкнул, а потом снова улыбнулся. – Угроза всё ещё действует, и я ожидаю, что в скором будущем буду проинформирован по полной программе.
Северус посмотрел на Минерву с неимоверным презрением. Та вздёрнула подбородок. Она знала, что заслужила это.
Дамблдор откинулся на спинку своего трона. С того дня, когда погиб его брат, Минерва никогда не видела, чтобы Альбус смотрел на кого-то настолько холодным взглядом.
– Значит, вы грозитесь предоставить нам самим разбираться с Волдемортом, если мы не будем потакать вашим капризам.
Голос Гарри стал резким как бритва:
– Вынужден вас разочаровать: вы не центр вселенной. Я не угрожаю бросить магическую Британию на произвол судьбы. Я угрожаю уйти лишь от вас. Я не слабохарактерный Фродо. Это мой квест, и если вы хотите в нём участвовать, придётся играть по моим правилам.
Взгляд Дамблдора не потеплел:
– Я начинаю сомневаться в том, что вы подходите мне как герой, мистер Поттер.
Взгляд Гарри не уступал в холодности:
– Я начинаю сомневаться в том, что вы подходите мне как Гэндальф, мистер Дамблдор. Такую ошибку, как Боромир, можно понять. Но что этот Назгул забыл в моём Братстве?
Минерва ничего не понимала. Она взглянула на Северуса: может, он знает, о чём речь? Тот, отвернувшись от Гарри, улыбался.
