с улыбкой глядя на четвертого принца:
– Стоя снаружи, я лишь смутно расслышала звуки плача второго принца.
После этого я поклонилась, собираясь вежливо попрощаться и уйти.
– Своему зятю ты сказала то же самое? – бесстрастно поинтересовался принц.
Этот вопрос заставил мое согнутое в поклоне тело слегка омертветь, и я разогнулась очень медленно.
– Именно так! – отозвалась я, сладко улыбаясь.
Он одарил меня взглядом, в котором не было и капли теплоты. Я же нежно глядела на него в ответ, продолжая улыбаться как можно слаще. Мы долго смотрели друг на друга, прежде чем он негромко произнес:
– Ступай.
Я с улыбкой снова поклонилась ему, неторопливо повернулась и отправилась к себе.
Во дворике меня встретила Юйтань и со смехом спросила:
– И чего это ты, сестрица, сегодня такая счастливая?
Я изумленно замерла и осознала, что, оказывается, продолжала улыбаться на протяжении всего пути. Как только я это поняла, мое лицо тут же стало мрачнее тучи. Юйтань испугалась, не понимая, что в ее невинной фразе заставило меня так резко перемениться в лице. Я лишь кивнула ей и направилась прямиком в свою комнату, больше не желая ни о чем думать.
Вот бы император Канси побыстрее вернул второму принцу титул! Мне действительно больше не хотелось отвечать ни на чьи вопросы. Если даже всегда сохранявший абсолютное спокойствие четвертый принц не смог остаться равнодушным, то можно себе представить, что происходило со всем двором. С одной стороны, вину за неподобающее поведение наследного принца взвалили на старшего принца, наложившего на наследника заклятие; с другой же стороны, второй принц по-прежнему оставался под стражей. Само собой разумеется, что все были в замешательстве и никак не могли определить, куда дует ветер.
Прошло несколько дней. Как-то в послеобеденное время я сидела в комнате, листая книгу. Внезапно ко мне вбежал Ван Си и, присев на левое колено, сразу встал и молча застыл посреди комнаты. Я отложила книгу, озадаченно взглянула на него и сказала:
– Если у тебя есть ко мне какое-то дело – говори.
В сомнении он бросил на меня быстрый взгляд и опустил голову. Затем он все же медленно проговорил:
– Сегодня во время утренней аудиенции Его Величество пребывал в великом гневе.
Я испугалась. Великий гнев Его Величества, безусловно, дело серьезное, но зачем Ван Си специально прибежал ко мне, чтобы об этом сообщить?
– Из-за чего же? – собравшись с духом, поинтересовалась я.
Ван Си быстро вскинул на меня глаза и, видя, что я смотрю на него ясным и незамутненным взглядом, вновь опустил голову. Поколебавшись несколько мгновений, он рассказал:
– Во время сегодняшней аудиенции Его Величество спросил у всего двора, кому следует отдать титул наследного принца. Министры А Линъа, Ао Луньдай, Куй Сюй, Ван Хунсюй и другие сановники, а также девятый, десятый и четырнадцатый принцы поддержали кандидатуру восьмого принца.
Эта новость заставила меня вскочить со стула. Во все времена императоры ненавидели, когда их сыновья сговаривались с министрами, опасаясь, что воюющие фракции довоюются до того, что монарх вместе со своим двором останется без всякой опоры. Император Канси не был исключением из этого правила.
Немного помолчав, я спросила:
– И что сказал Его Величество?
– Его Величество очень рассердился и сказал, что… – немного нерешительно начал Ван Си и замолк.
– Говори как есть, – сурово проговорила я.
– Так как до своего заключения под стражу старший принц упоминал, что в будущем хотел бы поддерживать восьмого принца, Его Величество сказал, что первый и восьмой принцы вступили в сговор, чтобы присвоить титул наследного принца; также Его Величество сказал, что восьмой принц тайно собрал при дворе свою клику, а еще…
Он вновь замолк. Сгорая от нетерпения, я не удержалась и вскричала:
– Продолжай!
Ван Си еще никогда не видел меня такой раздраженной. Аж подпрыгнув от испуга, он торопливо продолжил:
– Его Величество сказал, что восьмой принц из тех, кто всегда мягко стелет, да потом жестко спать. Он строил планы и объединял вокруг себя людей с целью погубить Иньжэна. Сегодня же он был разоблачен, и его следует лишить титула, немедленно надеть на него колодки и взять его под стражу, а его дело передать в Совет князей-регентов и сановников для судебного разбирательства.
Ван Си дословно воспроизвел слова императора Канси на одном дыхании. Я почувствовала, что холодею. Перед глазами все почернело, и я обмякла, сидя на стуле. В голове стало пусто, и лишь в ушах снова и снова звенели слова «немедленно надеть колодки и взять под стражу… надеть колодки и взять под стражу…». Сперва мне казалось, будто я не до конца понимаю смысл этих слов; прошло много времени, прежде чем я осознала, что это значит. Как только я поняла, моя душа заболела еще нестерпимее. Надеть колодки на него, безукоризненно чистого человека с такими изысканными манерами!
Ван Си, видя, что я застыла на стуле, как изваяние, тихонько позвал:
– Сестрица, а, сестрица…
Силой заставив себя успокоиться, я слабым голосом спросила:
– А что было потом?
– Несколько принцев попросили снисхождения для восьмого принца, а четырнадцатый принц преклонил колени и сказал Его Величеству: «У восьмого брата не было таких намерений, и ваш сын готов принять смерть, чтобы спасти его», – произнес Ван Си, подражая интонациям четырнадцатого принца.
Я кивнула, веля ему продолжать свой рассказ.
– Однако Его Величество больше всего ненавидит, когда принцы вступают с министрами в сговор ради титула наследника; к тому же в тот момент Его Величество и так пребывал в гневе, а четырнадцатый принц не только упорно опровергал слова Его Величества, но и сказал, что не пожалеет собственной жизни, чтобы спасти восьмого принца и ценой своей смерти доказать его невиновность. Его Величество был так сильно разгневан, что выдернул меч у одного из стражников, собираясь ударить четырнадцатого принца.
Я вскрикнула от ужаса, глядя на Ван Си, который, в свою очередь, смотрел на меня с выражением неизжитого страха на лице. Вскоре я успокоилась, утешив себя тем, что ничего страшного точно не произошло: четырнадцатый принц доживет до момента вступления на престол императора Цяньлуна.
– Продолжай, – велела я, глядя на Ван Си.
– Тогда пятый принц бросился к Его Величеству и, обняв его ноги, принялся умолять со слезами на глазах, – говорил евнух. – Остальные принцы безостановочно отбивали земные поклоны. Лишь тогда Его Величество немного смягчился.
Он снова замолчал, и я, тяжело вздохнув, протянула:
– Что случилось, то случилось. Разве может быть хуже? Говори, не мямли.
– Его Величество дал оплеуху девятому принцу, – торопливо добавил Ван Си, – а
