но даже такой брак даст законный повод претендовать на власть. Конечно, при условии, что все остальные представители входящих в них семей будут уничтожены. Магистр Габриэль Рэннь мог бы попросить поддержки у стихий.
— Нет, так как наш соперник распустил слух, что маго-колдовская защита от блуда усопшего мужа императрицы настолько ослабла, что можно будет без помех поживиться на нашей территории.
И тут я вспомнила непреложное правило Риасса: «Если кто-то, даже враг, обвиняет тебя в слабости, ты не имеешь права обращаться за помощью. Иначе те, кто считают клевету правду, нападут. По древним Законам будут в своём праве. Они оставят от твоего дома только трупы и дымящиеся руины. Сначала докажи, что сможешь справиться с бедой сам. Только продержавшись год, сможешь попросить о поддержке любые союзнические силы».
Видимо, побелела, как снег, так как кровь тут же отхлынула от моего лица. Потом всё перед глазами завертелось, и я чуть не упала. Правда, понимала, что поступить так сейчас не имею права. Лишь врождённые гордость и ведьмина вредность не дали опозорить и себя, и всех, кто, так или иначе, связан со мной. Особенно семейство Бад и Эринэля. Сделала несколько глубоких вдохов, заставляя реальность прекратить вертеться перед моими глазами, потом выдохнула:
— Придётся придумать, как продержаться год без постороннего вмешательства. Конечно, можно усилить патрули, подняв на крыло всех боеспособных драконов и грифонов-оборотней, но это не лучший выход. Так нашёптывает мне моё чутье.
— Почему? — увидеть крайнюю степень изумления на лице ректора Дарэсса оказалась совершенно не готова.
— Он именно этого от нас и ждёт. Иного пути попросту не видит. Чтобы сорвать ему все планы, надо предпринимать совершенно неожиданные для противника действия. Тогда все их стратегии окажутся неэффективными.
Увидеть чуть не вылезшие из орбит от удивления глаза стало для меня немного неприятным открытием. Потом вспомнила, что боевой маг без опыта думает несколько иначе, чем, например, много чего повидавший на своём длинном веку мой Эри.
— Адептка Магнолия, вы случайно специализацию не попутали? Вам с вашим типом мышления самое место в Академии Стражей.
— Насколько мне известно, туда принимают только тех, у кого либо вообще нет никакого дара, либо в наличии сильный магический дар ударного типа. Так мне рассказывал магистр Эринэль. Я — не маг-стихийник и не некромантка. Так что у меня нет, и тени возможности быть туда зачисленной. Я — ведьма, да ещё и Призванная.
— У вас два стихийных дара.
— Это против традиций. Империя Акросс, как и любая страна Риасса, строго блюдёт древние законы. Иначе в магическом мире воцарятся хаос и бесконечная кровавая грызня на тысячи лет. От того же, кто окажется настолько безумным, чтобы рискнуть самой тканью бытия, быстро избавятся, как… — я замолчала, давая ректору тёмных магов самому сделать единственно правильный вывод.
— От Императора Риннарра Гелля, что был супругом императрицы Виктории.
— У каждого здешнего рода есть свой Хранитель или Хранительница и многочисленные защитники. Они не только оберегают, но и карают тех, кто совершил проступки, за какие существует только одно наказание — неотвратимая и быстрая смерть.
— На ваш взгляд, что стоит предпринять? Уверяю, что спрашиваю, скорее, из чистого любопытства.
— Он жаждет много крови с обеих сторон, коль скоро, как вы сказали, скорее всего, тёмный эльфийский маг. Значит, надо сделать что-то, что будет выставлять их в смешном свете, не лишать жизни, но вызывать ощущение собственной никчёмности. Пусть их правители и военачальники почувствуют себя шутами без капли таланта и полными неудачниками. Как это сделать привычными для вас методами, разберётесь уже без меня. К сожалению, мой уровень колдовской подготовки, пока что, не позволяет устроить неприятелю такой весёлый бардак с непредсказуемыми последствиями.
— Что касается магии, тут уже есть несколько толковых идей. Насчёт чар обращусь к коллеге Орхидее. Скорее всего, императрица Виктория тоже не останется в стороне.
— Давайте посмотрим, что мы ещё могли упустить с этой странной рунной аркой. Тут нет ни одного целительского плетения. Тёмной магии в три раза больше, чем колдовства. Для такого состава должна быть причина. Если угадаем её, то поймём, как мыслит кукловод. Значит, сможем предугадывать, какие шаги он может предпринять. К сожалению, чутьё и дар предвиденья иногда дают слишком туманные ответы и подсказки.
— О боги, вы уже в конце третьего курса начинаете рассуждать, как ректор Орхидея! В кого же вы превратитесь после тринадцати лет обучения, адептка Магнолия?
— Не вижу в этом ничего плохого. Я просто стану рассудительной и хорошо обученной Высшей ведьмой, пришедшей из другого мира. Учитывая политическую ситуацию, очень скоро нам понадобятся все светлые головы и умелые воины, колдуньи, целители и маги, чтобы нас не растащили по кускам, как новогодний торт при дворе!
— Отчасти вы правы, адептка Магнолия, но только отчасти. К сожалению, попадая в нашу Академию, вы уплачиваете за знания и мудрость собственной юностью.
— Вы ошибаетесь, ректор Дарэсс. Шалости и проказы ещё никто не отменял! — и я улыбнулась, вспомнив, как мой любимый тыкворр напугал вздумавшую слишком драть нос молодую аристократку с совсем слабенькими способностями к магии.
Расфуфыренная шатенка приехала с отцом и матерью, чтобы сдать вступительные экзамены, но с треском провалилась и решила сорвать злость на мне. За что и поплатилась.
— Это вы про случай с леди Альдивой Теннь, младшей дочерью сестры Авира Тення?
— Да. Зубик тогда на неё такого страха нагнал, что она прямо во дворе Академии обернулась алой драконицей и попыталась сделать из него «Печёную тыкву», как она визжала перед сменой ипостаси. Учитывая, что с самоконтролем у неё ещё хуже, чем у моей сокурсницы Маргаритки…
— Ничего, кроме скорого замужества, ей не светит, — вынужден был согласиться мой собеседник.
Я никак не могла понять, почему в душе всё сильнее поднимается раздражение на саму себя. Как будто недооцениваю собственные стихийные дары, какими наградили меня Суть Моря и Суть Ветра. Решив, что просто так ничего в моей жизни обычно не происходит, выудила из тайника книгу. Она попала ко мне в руки совсем недавно. Раскрыла фолиант на первой странице и принялась внимательно изучать нечаянное богатство, прочитать текст на страничках, как выяснилось позже, не мог никто, кроме меня.
Просветил меня на счёт этого нюанса сам ректор Дарэсс:
— За последние три тысячи лет этот колдовской труд впервые нашёл себе хозяйку. Видимо и местные колдуньи, и Призванные были недостаточно мудры, чтобы давать им доступ к такому могуществу.
— Что-то мне подсказывает, что здесь можно отыскать пару-тройку заклятий, что помогут ощутимо осложнить жизнь тем, кто собирает силы, чтобы напасть.
— Согласен. Я
