Теперь танки разворачивались по левому флангу. Меньше чем за минуту перед его батальоном выстроилась линия из десяти «Т-62», стволы, башни и толстая лобовая броня которых были обращены на восток. Вдруг они остановились. Почему? И тут он увидел, как из застывших на месте БТР высаживается пехота, а пустые бронетранспортеры на большой скорости отъезжают на безопасное расстояние.
Опустив голову вниз, он крикнул:
— Готовится пехотная атака! Открыть минометный огонь! Дальность тысяча восемьсот метров! Приготовиться к беглому заградительному огню!
Офицеры штаба подтвердили, что приказ понят, и принялись отдавать приказания роте тяжелого оружия.
Фон Брандис нахмурился. Минометный огонь поможет задержать наступление пехоты, но не сможет и краску поцарапать на «Т-62».
Очень-очень медленно танки начали двигаться вперед, выпуская дым. Они создавали дымовую завесу, распыляя дизельное топливо на выхлопные газы моторов, чтобы прикрыть серовато-белым облаком подход пехоты.
Перед линией наступления кубинцев начали взрываться мины, поднимая клубы дыма и песка. Фон Брандис спрыгнул вниз, уступив свое место молодому артиллеристу. Оттуда лейтенант мог хорошо разглядеть вражеские позиции, чтобы точно определить траекторию заградительного огня.
Пытаясь найти место, где встать, фон Брандис сначала чуть не отдавил чью-то ногу, потом попал ногой на столик для карты. Боже милостивый! Командовать сражением изнутри этой металлической клетки — все равно что дирижировать симфонией в переполненном поезде метро. Раздраженный, он схватил рацию, открыл один из верхних люков и вылез на бронированную крышу «рейтела» — отсюда, по крайней мере, можно рассмотреть, что происходит.
Пущенные из миномета мины приземлялись теперь в дымовой завесе позади кубинских танков. Не было видно, причиняют ли они какой-либо ущерб, но по крайней мере, они взрывались там, где надо. Его бронемашины прекратили огонь, поскольку БТР, которые могли стать легкой добычей, исчезли из поля зрения, а обстреливать из легких орудий «Т-62», пока они не подойдут поближе, не было никакого смысла.
Тут его внимание привлек треск зенитных установок. Самолеты вернулись! Фон Брандис быстро спрыгнул с крыши «рейтела» и притаился слева от него. Осторожно заглянув за угол, он увидел, как «флоггер» заходит для атаки.
Он знал, что, с точки зрения кубинского пилота, его батальон занимает идеальное положение. Выстроившиеся в одну линию вдоль насыпи без какого-либо прикрытия сверху или с тыла, его «рейтелы» и «эланды» были чертовски уязвимы.
Истребитель быстро промчался мимо, стреляя из своей автоматической пушки и вздымая песок и камни вдоль всей линии 5-го механизированного батальона. Метрах в трехстах от командного пункта что-то взорвалось, но «МиГ-23» не покинул поле боя. Вместо этого он задрал нос, подобно псу, вынюхивающему добычу. Потом нос опять опустился вниз, выбрав очередную мишень.
На этот раз фон Брандис увидел, что стрельба ведется по ближайшему к нему «рейтелу». Траектории летящих к БТР снарядов не были видны лишь шквал огненных взрывов вокруг него. По «рейтелу» попали как минимум три снаряда, а один задел кого-то снаружи, в буквальном смысле слова разорвав его на куски.
Фон Брандис услышал крики — из всех люков бронетранспортера в клубах черного дыма стремительно вылезали люди. Одни были окровавлены, другие обожжены. Черт! Машина повреждена, личный состав покалечен.
Послышался рев еще одного приближающегося истребителя, и фон Брандис подумал, что на этот раз зенитная батарея батальона его подобьет. Он посмотрел на ближайшую зенитку, спаренную 20-миллиметровую установку. Она управлялась вручную и была лишена радиолокационного определения дальности, но эта чертова штука по крайней мере лучше, чем установленный на боевой машине пулемет. Вдоль всей линии обороны его батальона были размещены четыре таких орудия.
В воздух полетели снаряды, проходя очень близко от второго «МиГа», но ни один не задел его. Напротив, «МиГ» подбил один «эланд», попав ему в топливный бак — красно-оранжевый взрыв производил жуткое впечатление.
К окружающим звукам добавился еще один, и фон Брандис понял, что это его «эланды» снова открыли огонь. Он вылез на насыпь и залег на железнодорожных путях, прижав бинокль к глазам. Кубинские танки были меньше чем в километре от его линии обороны. Находящийся в пятидесяти метрах справа от него «эланд» выстрелил, и полковник почувствовал радостное возбуждение — снаряд попал точно в «Т-62».
Но когда дым рассеялся, танк продолжал ехать вперед, вращая башней как ни в чем не бывало. Темное пятно у него на броне показывало, куда попал 90-миллиметровый бронебойный снаряд, который не причинил танку ни малейшего вреда.
Тут внимание фон Брандиса привлекло какое-то движение слева, и он увидел летящую к танку черную точку. В воздух взметнулись дым, огонь и песок. Еще одно попадание! Но на этот раз кубинский танк вздрогнул и с визгом остановился — его люки, скрытые за пеленой огня, широко распахнулись. Но никто в них так и не показался.
Хоть противотанковые орудия действуют, подумал фон Брандис. Над головой проревел очередной самолет, и он увидел, как загорелся еще один «рейтел» и разнесло зенитную пушку. Распластанные тела убитых и раненых лежали рядом.
Черт! Эти проклятые «МиГи» устроили настоящую бойню! Где, черт побери, их собственная авиация? Его охватило чувство неуверенности в себе. Может, было лучше запросить по рации Преторию, вместо того чтобы пытаться нанести внезапный удар?
Шум боя усилился — противники пришли в соприкосновение, и теперь больше орудий с обеих сторон могли вести огонь. Он наблюдал, как его бронемашины продолжают стрелять по танкам, но безрезультатно — из-за их мощной лобовой брони. Вдруг на него брызнул песок — рядом на насыпи приземлился шальной кубинский снаряд. Пора уходить.
Фон Брандис сполз с насыпи к ожидавшему его «рейтелу». Тот вел огонь, и полковник инстинктивно прижался к его броне, когда над головой пронесся очередной «МиГ».
Он быстро надел наушники. Включив их на максимальную громкость, он заорал:
— «Фокстрот-Дельта-один»! Приказываю передислоцироваться на юг! Необходимо нанести по танкам фланговый удар! Прием!
Он едва расслышал ответ, хотя командир 4-й роты говорил медленно и отчетливо:
— Мы не можем двигаться. Нет горючего. Две машины полностью исчерпали запас топлива, так что даже башню крутим вручную. Целимся по гусеницам — стараемся лишить их возможности передвигаться. — Его голос то и дело пропадал за грохотом канонады.
Вдоль батальонной линии обороны снова пронеслись «МиГи», покрыв все огнем с бреющего полета. Каждый очередной налет приносил новые жертвы — все больше машин горели, оставленные людьми.
Бах! Бах! Бах! Это «Т-62» приблизились на достаточное расстояние. Хотя у них были длинные орудия, с двигающегося танка было довольно трудно подстрелить маленькую, хорошо укрытую цель. Вот они и ждали момента, чтобы подойти поближе. Воздух наполнился грохотом крупных бронебойных снарядов.
ПЕРЕДОВОЙ КОМАНДНЫЙ ПУНКТ, КУБИНСКИЕ ЭКСПЕДИЦИОННЫЕ ВОЙСКАВысокий голос молодого штабного офицера выдавал его возбуждение.
— Товарищ генерал! Полковник Пельерво докладывает, что его танки находятся всего в пятистах метрах от противника!
Вега удовлетворенно кивнул. Пора приниматься за уничтожение врага.
— Хорошо. Прикажите истребителям возвращаться на базу, артиллерии — вести огонь в соответствии с планом. Пусть как следует пристреляются, а потом ведут беглый огонь по противнику в течение трех минут!
Он позволил себе едва заметно улыбнуться, когда приказ передавали по радио. Он провел годы, размышляя над тем, как лучше всего уничтожить южноафриканский батальон в бою, придумывая один план за другим и тут же отвергая их, стараясь как можно лучше использовать свои сильные стороны и слабости противника. И вот теперь произошло то, о чем он так долго мечтал: прижатым к железнодорожной насыпи юаровцам было нечего противопоставить его воздушной мощи и превосходству в артиллерии.
5-Й МЕХАНИЗИРОВАННЫЙ ПЕХОТНЫЙ БАТАЛЬОНУлетающий самолет был для фон Брандиса первым проблеском надежды в практически безнадежной ситуации. Должно быть, у «МиГов» наконец кончилось горючее или вышли боеприпасы. Тогда он принялся размышлять, можно ли поднять оставшиеся зенитки на насыпь и подготовить их к бою до подхода кубинской пехоты. 20-миллиметровые пушки можно было вполне успешно применять для уничтожения личного состава.
