общей трапезе.
Вот так вот они и оказались у костра все вместе. Фая и Шен сидели рядом буквально вплотную, бок к боку, невольно касаясь друг друга коленями, и страшно тушевались, и медлили, отвечая на вопросы семейства.
Пока похлёбка готовилась на костре, их спросили о том, откуда они родом.
Они отвечали, что Фая жила в лесу и была дочерью егеря, а Шэн случайно заблудился в лесу и наткнулся на их дом.
Тогда вопросы начали касаться уже самого Шэна, о том, как это он оказался в здешнем дремучем лесу и откуда он родом.
Шэн отвечал хуже, несвязнее, ему явно не хватало человеческого общения в последние пару лет жизни. В какой-то момент Фая решила спасти его, и сама поведала семейству историю, о неудачном наёмнике, отряд которого разбили бандиты.
Семейство покивало с важным видом, видимо решив, что эта тема болезненна для Шэна, потому он так несвязно что-то лопочет.
Дальше вопросы неожиданно стал задавать младший сын, по имени Кири, парень неловко улыбался Фае, то и дело отводил в сторону глаза, но его в бок подпихивали старшие, может потому он и решился на свои странные вопросы.
— А какого это молодой девушке жить в лесу одной, без подруг?
— Ну… со мной были мои родители, — больше Фая ничего не добавила, в её понимании родителей было больше, чем достаточно, и ещё кто-то ей не требовался, она и понятия не имела зачем они вообще нужны, эти друзья, ведь всю свою девятнадцатилетнюю жизнь она как-то обходилась без них.
Однако Кири такой ответ не удовлетворил и показался странным, но видя, что девушка не собирается его дополнять, он задал следующий вопрос, и пока он его задавал, Шэн готов был покляться, что парень покраснел как рак, однако в желтоватом неровном свете костра цвет его лица разглядеть было невозможно:
— Но ведь у тебя и жениха никакого не была, как это женщине без суженного… совсем никакого будущего. Что собирались сделать твои родители, когда бы… ну… пришло время?
И отвёл глаза в сторону, однако искоса на Фаю поглядывал. Над костром повисла тишина. Два других брата перестали шептаться. А отец семейства и матрона внимательно смотрели на девушку, вылезшую из леса, кажется, и их интересовал ответ на этот непростой вопрос.
Однако Фая лишь широко улыбнулась, и ответила просто.
— Но Светлоликий послали ко мне Шэна, так что к чему теперь волноваться? — она обхватила рукой сидящего рядом парня, притянула к себе, и на глазах у семейства Феримор впилась в его губы.
Шэн уже очень давно не участвовал в таких посиделках, потому чувствовал себя неловко сверх меры, и такая подстава от подруги выбила его из колеи окончательно. Их долгий показной поцелуй прекратился. Люди у костра улыбались и о чём-то перешёптывались, а Шэн отставил в сторону пустую плошку, из которой совсем недавно хлебал похлёбку, встал, и пошёл к их с Фаей общей лёжке, сооружённой из веток, палых листьев и сверху накрытая плащом.
Он ощущал на своей спине недовольный острый взгляд Фаи, но участвовать в этом недоразумении ему больше не хотелось.
Он лёг, закрыл глаза, в бок тут же воткнулась какая-то сучковатая палка. Он повозился, пытаясь поудобнее улечься, но это ему удалось не сразу, и он ещё больше разозлился, хотя на кого конкретно направленна вся эта злость он понять так и не сумел. Уснул. А разговоры у костра не утихали ещё долго.
Чуть позже он проснулся от того, что рядом легла Фая. С неба светила луна, полная, яркая. Отдающая холодной желтизной. Он лежал на спине, и смотрел на сияющую россыпь звёзд, Фая прижималась к нему тёплым боком. Он сам не заметил, как успел продрогнуть. Посмотрел на медные локоны девушки, что в темноте казались чёрными, на её довольное лицо, она казалась счастливой, глаза умиротворённо прикрыты, расслаблена. Очень быстро она засопела, кажется, уснув, при этом одну руку она положила на грудь Шэна, прижалась к его плечу щекой. Он не смог удержаться и тоже лёг на бок, к ней лицом. Обнял, носом уткнувшись в её волосы, пахло хвоей и дымом костра.
Лёжа вот так вот, ночью, посреди леса, с ней в обнимку, он почувствовал себя вполне счастливым. Закрыл глаза, и вновь провалился в сонную негу.
Ему снился замок Сантерра. Шэн стоял у его каменных стен. Один. Вокруг ни души, был день, свинцовые облака нависли над миром. Никакого ветра. Не звучало пения птиц. Он ходил по смятой траве, по следам лошадиных копыт, по пятнам крови… что были повсюду. Но никого живого вокруг. Лишь звенящая тишина.
Вдруг он услышал шёпот. Он шёл откуда-то рядом. Совсем близко, словно шепчущий невнятные слова стоял у него над ухом. Он испуганно обернулся, но всё так же никого не увидел. А шёпот стал ещё ближе и чётче, он звучал словно у него в голове:
— Плоть… кровь… ты голоден… ты соскучился по человеческому мясу… пожри его… найди и пожри… живую… ещё дымящуюся теплом…ПЛОТЬ…
Последнее слово прозвучало стальным скрежетом, и он быстро опустил голову, наконец найдя источник шума. Круглый медальон, с треугольником внутри, он дрожал, он требовал взять его в руки, и Шэн стиснул его пальцами. Ощутил через потемневший металл как бьётся чьё-то сердце, ощутил тепло, и как по его пальцам стекает кровь.
Его разбудили, его вырвали из непонятного сна силой. Толчком, его оттолкнули в сторону, оттянули за волосы назад. Он ещё не успел проснуться, не успел понять, что происходит, а его уже выгнули назад и к глазам приставили кривоватое лезвие ножа. Шэн помнил этот нож. Ощущал от него знакомый запах копчёного кролика. А чуть впереди шипела и бодалась Фая, он видел её силуэт, и тени двух плотных парней, двух старших братьев, что оттаскивали её в сторону. Костёр уже погас, потому света было совсем немного, лишь от полной луны на небосводе, однако глаза Шэна ещё не успели до конца проснуться, потому он плохо различал очертания неровных теней и силуэтов,
