«Мне холодно, спокойно газ горит…»
Мне холодно, спокойно газ горитТо баснословное — оно передо мноюСама с собой победа говоритИ сон ее долит над глубиноюСама собой победа здесь царитКак тяжело писать при свете газаСвинцовою рукою шевелитьКораблик шел посередине глазаИ море превращалось в сон о море
«Музыка звучала в подземелье…»
Музыка звучала в подземельеНо откуда? — удивлялся узникВедь вокруг глубоко и далёкоТолько камень что не видит сновОн слышал как люди кричалиКак кто-то медленно плакалТо затихая, то вновь принимаясьИ как проснувшись позднею ночьюГоворили во тьме голосаИ так он был во всех башняхБыл близок ко всем подваламОн слушал усталый городОн слушал годы и годыОпускались железные сводыОн тихо сложил иссохшие рукиИ закрыв глаза вспоминал все звукиОн расскажет их темПред которыми каждый пел
«Солнце сжало в железных руках…»
Солнце сжало в железных рукахНаконец познавшего страх
«Трубы, трубы и трубы…»
Трубы, трубы и трубыПод землею на дне морейГлубоко зарыты в гореДуши по трубам скользятМузыка слышится в нихИногда трубы выходят в прекрасный садНо иным невозможно вернуться назадЭти трубы идут на солнцеТихо течет в них светВ трубах слышны отдаленные звуки иных мировШум отдаленных мировСолнцеУйти в подземелья труб— Пять миллионов лет —Достигнуть созвездийВыйти из труб на свет
«Волей далеких птиц…»
Волей далеких птицБыло не приближатьсяИбо они умираютОт приближения к раюОставаясь над безднойВдали отчизныИх голос снежныйКричал нам о лучшей жизниНо мы звали их к намМы рыдая их призывалиИ они опустились к снамИ они перестали быть
«То что всплывало со дна…»
То что всплывало со днаБыло ядом старинного имениОно замутняло водуКораблей лишало свободыА вверху был огонь облаковЯркий свет отдаленных сновА матросы кричали, матросы кричалиПодымая руки и плакалиИ померкло небо — всё стало зимойНа железной цепи повернулось пленное солнцеПризрак по звездам вернулся домой
«Что с Вами стало?…»
Что с Вами стало?Нет сил поднятьсяМетельБоже, как хочется спатьОбнять снеговую постельИ зарыдатьЗакрыв глазаГоры покрытые снегомКамни сияют льдом —В снегу от векаВ снегу наш домПоцелуем же снежные цепи
«За стеной играли флейты — там учились…»
За стеной играли флейты — там училисьБыло страшно снежноПоезда в степи остановилисьБелоснежныйТихо, медленно в снегу шуршаКто идет? — Мировая душаДайте выйти мне, дайте пригретьсяО, откройте железное сердце!Но двери закрыты, но люди спятДля них не стоит ни жить, ни сиять
«Конец небесного дня…»
Конец небесного дняБыл полон восторга и удивленьяБыло видно за тысячу верст —От горных темных селенийДо звездТак что жеТак день прошелСлишком высок для счастьяСлишком далек для жизниСлаваПричастьяЗнамя отчизныБоже, как странно — я вас не вижуНе слышу что говорюСтрашную дивную музыку слышуВедь я в раюПерехожу в неподвижность
«Солнце, очнись от света…»
Солнце, очнись от светаЛето, очнись от счастьяСтатуя, отвернисьВернись к старинной болиНеобъятный ветер безумныйСтрашный краткий безумный чумныйКрик земной непрошенной болиПотому что даже если воскреснетСолдат с оторванной головойВсё же навеки, навеки в безднеБудет звучать разрастаясьЧуждый чумный безумный крикИ — как черный палец —Вонзаться в сердце света
«Отдаленная музыка неба…»
Отдаленная музыка небаНам мешала играть на роялеОтдаление рая играяЗаглушало тоску о ГраалеА за дверью стояли духиИ с улыбкой слушали звукиОни ждали чтоб мы заснулиЧтобы черным пальцем коснутьсяСердца мира
«Небо было привиденьем…»
Небо было привиденьемЗемля была пророчествомА совесть — далеким звуком,Далеким отблеском звукаКак долго падает снегВремя молчит закусивши хвостЯ видела снег во снеВ снегу спало время закусивши хвостИ я спала и видела сныКак тяжки снегаКак долги годаИ не будет весныПотому что так мы постигнемСвободу
«Тяжелый ангел в подземелье спал…»
Тяжелый ангел в подземелье спалНад ним закрыты сотни воротИ сняты сотни железных лестницИ убиты тысячи вестницИ на сотню дверей налетает снегИ спускаются сводыЖелезные цепи снятся ему во снеНиже и глушеМертвые душиУмрем — проснемсяЗабудем жизнь
«Никто не знает когда…»
Никто не знает когдаРазрывается цепь минутКогда можно будет уснуть навсегдаНавсегда уснуть —Глубоко в землеСложив прекрасные рукиЗабыв ужасные звукиНавсегда улыбаясьКаменным ртомРукой касаясьЗвезд…
«Улицы зажгли свои огни…»
Улицы зажгли свои огниДождь идет блестящими волнамиВоротник подняли беднякиУлицы покрыты облакамиТише, холодно — мы в бездне, мы одниМы с вамиЗа железом решетокЗа камнем подваловЗа безысходными толщами стенЛежит золотая трубаХристос сидит на стулеОн спитС золотою трубою в рукахХристос проснется
«Улицы мокры, огни зажглись в тумане…»
Улицы мокры, огни зажглись в туманеДождь идетМы идем с Евангелием в карманеМы идем впередЗнаем:В подземельеВнизу глубокоХристос на стулеОн держит в руках весы спокойностиВесы покачнутся —Христос проснетсяПоднимет рукуМы вспомним всё
«Ночь стояла на белой дороге…»
Ночь стояла на белой дорогеНаправляясь к огромному городуТам высокие окна ждалиА вдали погасали далиСлишком много кричали трубыМирозданье уже засыпалоНаклоняясь в бездну усталоПочему так скоро темнеет?Потому что счастье устало
«Никто не мог отрешиться…»
Никто не мог отрешитьсяПовернуться к входящим зорямТам деревья качались в окнахНочь блестела на синих стеклахВсе кричали, все уставалиПрикасались ко лбу рукоюВсе с последним сном расставалисьПервый поезд шел за рекоюУтро тихо открыло портьеруСмерть входила в костюме серомСмерть вошла — уронили картыПосмотрели в стеклянный шар
«Кто дошел до середины…»
Кто дошел до серединыМожет только остановитьсяОн не верит в обратный путьОн мечтает только заснутьНет дороги назад во злоРаскаленные рельсы — добро
«Солнце долго ходило. Устало…»
Солнце долго ходило. УсталоЗаходило в подвалы кварталовЗасыпает теперь на краюОсень тихо проснулась в раюКто нас помнит? Нас все забылиМы другие, мы новые людиМы так слабы, болит головаЕле слышны наши словаНо быть может мы что-то знаемЧто не знает яркое время —Почему умирало так страшноТак безумно хотело житьВсё так ясно — будем суровыМы иные, мы строги и новыБережем мы каждое словоКаждый терний венца ХристоваМы спокойны в тени крестаСветлый крест золотой простой —Это мир золотой простойЧерный рыцарь висит на немПоклонимся ему челом
«Голос в страшном отдалении…»
