– Да. Вот здесь, – карандаш обвел овалом часть труднодоступного участка горного района, – по данным разведки, скапливается группа. Участники просачивались горными тропами со всех сопредельных сторон. Боевики из числа чеченских незаконных вооруженных формирований, есть и арабские наемники. Но самое главное, среди них и Магомед Евлоев. Предполагается, что он прислан чуть ли не самим Басаевым с секретной миссией. В чем она заключается, неизвестно. Возможно, подготовка террористического акта, но, скорее всего, для руководства бандподпольем, организации саботажа, подрывной деятельности, покушения на лидеров Чеченской Республики. Понял ситуацию?
– Так точно. Будет приказ на захват?
– Не будет, а уже есть. Приказ пришел из штаба бригады. С формулировкой «принять все меры» и «не в ущерб основной задаче». Понял мое положение? Я и тебе должен создать условия, и из батальона не могу ни одного человека дать.
– Ставьте задачу, товарищ подполковник. Я выполню, – постарался произнести спокойным голосом Шамин.
– Куда мы с тобой денемся, – проворчал Коростелев. – Расшибись, а выполни. Слушай приказ. Выйти до наступления темноты вот в этот район. – Карандаш снова обвел овалом участок карты.
Шамин не удержался и присвистнул.
– Не свисти, – поморщился подполковник, – денег не будет. Я дам тебе два «уазика». Без водителей, понимаешь?
– Так точно. Один поведу сам, второй – прапорщик Логовой. Он опытный водитель.
– Дальше рассредоточишься. У штаба нет представления, куда бандгруппа двинется точно. Либо… короче, у них два возможных направления движения. Решишь сам на месте. Далеко от этого места ты на машинах не проедешь, горные тропы проходимы только для людей, даже вьючные лошади там не пройдут.
– Все решится в течение суток, максимум двух, – задумчиво глядя на карту, сказал Шамин. – Если мы о них узнали, то, как следует из практики, они тоже теперь знают про нас. Они будут спешить, а может, уйдут назад. Но на это надеяться не стоит. Они или разделятся, или пойдут одной группой. Наверное, все-таки пойдут одной группой и попытаются прорываться с боем, если наткнутся на кордон. Сколько человек в бандгруппе?
– По сведениям разведки, не менее двадцати человек, при трех ручных пулеметах, нескольких «Шмелях» и двух 60‑миллиметровых минометов бесшумной стрельбы. Понял ситуацию? Задача – ликвидировать Магомеда Евлоева, а группу принудить к уходу в сторону границы. Ни в коем случае не допустить прорыва группы в глубь территории Чечни. Чем тебе помочь?
Шамин посмотрел в сторону гор, пожевал губами и начал перечислять:
– Бронебойные боеприпасы и повышенной пробиваемости – все, какие есть. По шесть дополнительных магазинов на каждого моего бойца, три комплекта патронов. «Подствольники», сухой паек на двое суток, по две дополнительные фляжки на каждого бойца. Восемь комплектов приборов ночного видения.
– Сказал бы я тебе, что ты охренел, майор, но не скажу. Ты меня ночью слепым оставляешь. Но тебе нужнее. Всех с собой берешь?
– Девятерых. Пастухов ногу подвернул, по горам он не ходок, а нам к утру надо пройти…
– Значит, у тебя остается один снайпер? Рубич?
– Логовой заменит Пастухова. В крайнем случае, Рубича придется выводить на самую реальную позицию.
Два армейских «уазика», на которых жидкой глинистой грязью старательно замазали все опознавательные знаки, подтверждающие их принадлежность к подразделениям внутренних войск, развернулись на дороге и ушли на большой скорости назад. Шамин даже настоял на том, чтобы свинтить с машин и номерные знаки. Теперь грязные неопознанные машины пронеслись по дороге мимо населенных пунктов, а внутри, тесно прижавшись друг к другу, сидели девять спецназовцев, обложенных дополнительным имуществом. Во второй машине на заднем сиденье ехал сержант Рубич. Прижав к груди зачехленную армейскую «СВД» со сложенным прикладом, он старательно упирался ногами в пол «уазика», чтоб смягчать тряску.
Шесть часов беспрерывной гонки закончились в зарослях терна и барбариса. Серые сумерки наползли сразу. Стерлись четкие контуры предметов, исказилось расстояние и перспектива. Рубич привычно переложил оружие на сгиб локтя левой руки и ждал, когда бойцы группы замаскируют машины. Командир посматривал на часы и что-то в полголоса говорил прапорщику Логовому.
Хороший стрелок, но слишком грузный для снайперской работы, подумал Рубич о прапорщике. Ему борцом выступать, штангу толкать, а не среди камней ужом прятаться и переползать. Весь он какой-то бочкообразный.
– Построились! – коротко приказал Шамин.
Солдаты выстроились в две шеренги, Логовой замер на правом фланге. Все было проделано четко и быстро, но без торопливости новобранцев. Командир коротко повторил задачу, разделив и без того маленькую группу спецназовцев на две части. Обычная процедура, повторявшаяся сотни раз во время учебных выходов и во время реальных операций здесь, на Северном Кавказе. После постановки задачи последовал приказ разойтись и проверить снаряжение. Шамин и Логовой уселись на корточки и под куском прорезиненной ткани определились с маршрутами. Прапорщик с тремя бойцами встречал боевиков в нижней точке, если боевики разделятся и пойдут разными дорогами. Сам Шамин с четырьмя бойцами встречал в основной точке на тропе. Он дважды повторил вводную – что бы ни случилось, как бы ни сложилась ситуация, ни в коем случае не кидаться на выручку второй группе. Так можно проворонить основные силы боевиков, пропустить Евлоева и не выполнить приказа. Каждый рассчитывает сам на себя.
– И последнее. – Шамин сложил планшет и защелкнул кнопку. – Самое позднее, к тринадцати ноль-ноль сюда, вот в эту точку, выйдет рота десантников. Они перекроют выход из гор. Поэтому, если возникнет огневой контакт и потребность отходить, делать это можно не раньше двенадцати ноль-ноль. Не раньше, – подчеркнул он.
– Да, только боезапаса у нас на пару часов хорошего боя. Может, на три, – кивнул прапорщик. – Если разведка не врет и их два десятка, если они разделятся, то продержимся.
– Не о том думаешь, прапорщик! Надо во что бы то ни стало не дать уйти Евлоеву. Главное – выполнить приказ.
– Нормально, командир, сделаем, – поднимая зачехленную снайперскую винтовку, ответил прапорщик. – Пора выдвигаться. Пока сумерки, нам бы тропу найти.
За ночь группа Шамина поднялась на высоту около двухсот метров. Дыша как запаленные лошади, спецназовцы повалились между деревьями на жиденькую траву. Многие потянулись за фляжками, чтобы сполоснуть обезвоженную слизистую оболочку рта. Майор приказал отдыхать два часа. С учетом того, что пришлось выставлять два дозора и сменять друг друга через час, то каждому удалось поспать всего около часа.
Как только контуры деревьев и больших валунов стали видны, командир поднял группу. Самыми трудными были первые шаги, первые несколько минут изнурительного пути вверх по склону. Потом снова все втянулись, боль в ногах и плечах стала привычной. В девять утра командир остановил группу.
Перед спецназовцами раскинулась небольшая седловина с пологими склонами. Здесь тропа уходила на относительно ровное пространство, а через двести метров снова выходила на склон и начинала петлять между деревьями, устремляясь вниз. Отличное место для засады. Только вот боевики тоже не новички, многие имеют и хорошую боевую подготовку, и опыт действия в горах. Они тоже отдают себе отчет, что именно здесь их могут встретить «федералы».
– Товарищ майор, – подошел к командиру Рубич, – видите наверху карниз? Скала выходит языком. Оттуда тропа будет просматриваться метров на сто. Если они заподозрят неладное, это будет видно. Могут остановиться, а могут попытаться обойти опасный участок сверху. Если с альпинистским снаряжением, то пройдут. А, может, и без него пройдут.
Резон в словах снайпера был. Строение скальных выходов сверху было таково, что можно предположить возможность прохода по самому краю. Снайперу, тем более с таким опытом, как у Рубича, верить на слово стоит.
– Хорошо, лезь на карниз и возьми с собой…
– Там вдвоем не улечься, – возразил Рубич. – Да и стоит ли в кучу сбиваться, если у них два миномета и «Шмели»? Одним ударом двоих накрывают, а маневрировать и менять позицию там негде.
Рубич лежал на камнях уже минут сорок. Он, камешек за камешком, выбрал из под себя все лишнее, что мешало, отвлекало, создавало неудобства. Подтянутый ремень охватывал руку под локоть, свернутый вещмешок служил мягкой прокладкой на камне. Обзор был и в самом деле отличный: Рубич видел тропу даже дальше, чем предполагал.
Сержант-контрактник второго срока, Рубич был в бригаде на особом положении. Лучший снайпер, благодаря которому командование выдерживало самые строгие проверки и получало высокие показатели на учениях. И во время спецопераций, участником которых был Алексей Рубич, заменить его было сложно. Он чувствовал противника, умел прятаться на местности, умел выбирать позицию интуитивно.
