На длинном верстаке, о который она невольно оперлась рукой, в штативах были зажаты несколько покалеченных взрывом выдвижных манипуляторов, которыми Райвен обычно пользовался, когда ему хотелось поднять какой-нибудь небольшой предмет.
– Так что думает об этом наша маленькая бледная леди? – повторил Шнайдер свой вопрос, явно наслаждаясь произведенным эффектом. Двое охранников у входа в беспечных позах наблюдали, как забавляется их босс.
– Я думаю, что таким ублюдкам, как ты, нет места среди живых, – тихо, но отчетливо произнесла она, глядя прямо в глаза полковника.
Во взгляде Шнайдера мелькнуло сначала удивление, потом ярость и, наконец, запоздалое понимание собственной ошибки, но было действительно поздно что-либо исправлять, – увесистый манипулятор Райвена вдруг чудесным образом оказался в руках Беат. Растерявшиеся охранники услышали шелест рассекаемого воздуха и сдавленный вопль полковника, когда тяжелый манипулятор ударил того в пах…
Согнувшись пополам, он рухнул на пол, а Беат, одной рукой подхватив расколотую кристаллосферу, резко повернулась, швырнув клешнеобразную трубу в лицо оторопевшего от неожиданности охранника.
Второй из подручных Шнайдера едва успел сообразить, что происходит, – настолько быстрыми и точными были движения женщины. Он только тянулся к оружию, торчавшему из плечевой кобуры, когда услышал отвратительный чавкающий звук и почувствовал, как что-то влажное окропило его лицо – это манипулятор Райвена размозжил голову его напарника.
Отличительной чертой людей, кто продает свою жизнь за деньги, но не за идею, во все времена было их нежелание умирать в самые ответственные моменты. Наемник всегда останется наемником, сколько бы ему ни платили, и потому не было ничего удивительного в том, что рука второго охранника застыла на полпути, так и не дотянувшись до кобуры. Глумиться над беззащитной жертвой и вступать в смертельную схватку с разъяренным противником, которому абсолютно нечего терять, – суть не одно и то же…
Все описанное выше заняло едва ли десять-пятнадцать секунд.
Охранник поднял руки в тот момент, когда в свободной руке Беат оказался сорванный с верстака лабораторный штатив.
– Твой пропуск, живо! – выкрикнула она, все еще пребывая в аффекте короткой схватки.
Подручный Шнайдера безропотно протянул ей пластиковую карточку с магнитным кодом.
– Где внутренний космопорт?
– Там, – охранник махнул рукой в сторону видневшегося через приоткрытую дверь коридора.
Беат оглянулась. Шнайдер лежал на полу, не подавая никаких признаков жизни. Крови не было, но она очень надеялась, что убила его, вложив всю свою ненависть в один удар. Разбираться подробнее было некогда.
– Отойди! – приказала она, отбросив штатив и быстрым движением вырвав из кобуры охранника тяжелый «Гервет», снаряженный сферическими пулями с микроскопическими ядерными зарядами.
Тот послушно отшатнулся, и она рванулась в освободившийся проход, по пути саданув незадачливого наемника в висок. Тот крякнул и без сознания осел на пол рядом со своим мертвым напарником.
От вида крови Беат стало дурно. Если секунду назад она действовала машинально, то сейчас разум постепенно отходил от шока, и она сильно пожалела, что прибила этого парня. Впрочем, те, кто довольствовался деньгами такого мерзавца, как Шнайдер, не заслуживали особого сожаления…
Захлопнув за собой дверь, она выскочила в ярко освещенный радиальный коридор.
Указатели на стенах были четкими и понятными. Сдавшийся охранник дал ей верное направление.
Внезапно за ее спиной раздался чей-то грубый окрик. Беат развернулась, прижимая к груди драгоценную кристаллосферу, и «Гервет» в ее руке дважды вздрогнул, разнеся вдребезги осветительную секцию потолка. Свет в коридоре погас, и впотьмах ярко заискрили перебитые провода. Сзади уже отчетливо слышались разъяренные ругательства членов экипажа, спешивших к месту возникновения нештатной ситуации. По коридору медленно полз едкий дым от горящей изоляции силовых кабелей.
Никто ничего не понимал. На палубах корабля началась паника, чего, собственно и добивалась Беат. Развернувшись, она бегом бросилась в сторону стартовых шлюзов.
* * *
Внутренний космодром «Виктории» был как две капли воды похож на сотни подобных отсеков на других космических кораблях. За одним существенным исключением: на его стартовых плитах, перед огромными, плотно сомкнутыми створами, не было запарковано ни одного малого космического аппарата. Не было вообще ничего – только пустые плиты да сиротливые фермы обслуживания вокруг них.
Беат в изнеможении прислонилась к стене.
«Ну вот и все…» – отрешенно подумала она, инстинктивно прижимая к себе расколотую кристаллосферу. Путь к бегству оказался отрезан.
Откуда ей было знать, что на борту «Виктории» есть еще один, тщательно замаскированный среди палуб стартовый отсек. Командовавший кораблем Шнайдер серьезно готовился к проникновению в запретную зону вокруг Деметры. На тот случай, если «Викторию» обнаружат, он собирался пустить на борт инспекторов космофлота и просто развести руками – заблудились-де мы, неопытные астронавты, вот взгляните, даже планетарной техники у нас нет…
Впрочем, для вжавшейся в переборку женщины это уже не имело никакого значения. Ее шансы остаться в живых стремительно падали к нулевой отметке.
Однако сдаваться она не собиралась.
Наглухо заблокировав вход в отсек, она для верности перебила выстрелом питающую замки проводку и огляделась в поисках чего-либо, что могло ей помочь выпутаться из создавшейся ситуации.
В первую очередь ее интересовали скафандры. Она прекрасно понимала: как только преследователи вычислят ее местоположение, этот отсек будет вскрыт, причем о сохранности ее жизни беспокойства не будет проявлено вообще, – людей на борту интересовал исключительно кристаллосфера, а не ее здоровье. Вряд ли теперь ее станут рассматривать в качестве ценного агента…
Окинув взглядом стены внушительного отсека, она с некоторым облегчением заметила подсвеченную изнутри секцию со скафандрами. Это уже был огромный плюс в ее незавидном положении.
Конец ознакомительного фрагмента.
