кулаком, второго локтем и на обратном движении ещё добавил первому), а третьего круглолицего, с франтоватыми усиками, в прыжке вбил двумя ногами обратно в темный двор, не дав вытащить наган из-за пояса. Собственно, вот и всё знакомство. Затащил всех троих подальше во двор, быстро осмотрел карманы, и отбросив в сторону еще один наган и клинок в ножнах, пошёл своей дорогой.
Следующим вечером в ресторане к его столику подошёл человек лет 30-ти, держа в руках бутылку коньяка и приязненно улыбаясь.
– Почту за честь завести знакомство, – шевельнув короткими усами произнёс он, презентуя бутылку Туманову – Рядов Николай Фомич, к вашим услугам…
– Лукин Фрол Ксенофонтович, коммивояжёр, милости прошу, – Туманов указал на свободный стул.
– Рад знакомству, господин коммивояжёр, – молодой человек слегка наклонил голову, не отпуская взглядом Туманова, – но мне показалось, что вам больше подходит чин штабс-капитана, прошу меня извинить, если ошибся.
– У нас есть общие знакомые? – Туманов осмотрел зал, боковым зрением контролируя визитёра, – И чем обязан вашему вниманию?
– Теперь уже есть: та троица, с которой вы невежливо объяснились, – молодой человек слегка наклонился к Туманному и тихо произнёс – вы догадались проверить свои карманы со вчерашнего вечера?
Туманов оценивающе осмотрел фигуру собеседника.
– Не удосужился. И что же там, в моих карманах? – (вчера он уже ознакомился с неожиданной находкой, но решил подождать естественного развития событий).
– В правом боковом. Будьте любезны…
Туманов аккуратно достал из правого бокового кармана плотную картонку визитной карточки. Не торопясь, с выражением прочитал вензельное:
– «Союз защиты Родины и свободы». Лихо. Когда же это вы успели?
– Вчера, господин штабс-капитан, пока вы изволили тащить наших людей в подворотню. Что же вы так не внимательны? А если бы вас сдали с этой карточкой ГубЧК?
– Так не сдали же. Что говорит о вас, как о людях серьёзных, – Туманов улыбнулся, – штабс-капитан Туманов. Честь имею.
– Прапорщик Клепинов, Флеогонт Францевич. Честь имею.
Туманов был наслышан о структуре Савинкова и его личном телохранителе, но на встречу с последним и не рассчитывал. Разговор продолжили в квартире на Рыбнорядной улице, где оказалось что-то вроде оперативного штаба. Туманова поначалу не на шутку встревожила этакая деконспиративная откровенность Клепинова, но тот, почувствовав настороженность штабс-капитана, разъяснил ситуацию – Туманова узнал поручик Балуев, некоторое время служивший в штабе Западного фронта, где часто встречал Туманова и слышал отзывы и оценки о нем штабных офицеров. Сам он с ним не был знаком, а после ранения весной 1918 года его комиссовали. Сейчас он возглавлял боевые спецгруппы эсеров в Казани. Не вдаваясь в подробности, Туманов объяснил своё появление в Казани поручением изучить возможность штурма города Народной армией. В этот раз обговорили налаживание связи со штабом Каппеля через возможности Клепинова, а следующие два дня были посвящены составлению диспозиций сил красных, анализу имеющихся у подполья сил и средств, и (неожиданно) прибытию 1 августа в Казань теплоходом академии Генерального штаба, во главе с бывшим генерального штаба генерал-майором А.И. Андогским. Сутки пароход, с имуществом и профессорским составом академии, стоял на якоре посреди Волги, и только 2 августа началась выгрузка в реквизированные для них помещения. Силами наружного наблюдения группы поручика Балуева установили адреса выделенных под жилье преподавательского состава и профессуры помещений, и собственно учебной части академии. В течении следующих суток были налажены контакты с преподавателями и учащимися старших курсов, среди которых ожидаемо оказалось много знакомых и антибольшевистски настроенных офицеров. Немалая часть из числа последних уже была привлечена командующим восточным фронтом красных Вацетисом – бывшим полковником и выпускником академии – к работе в штабе фронта, из-за катастрофической нехватки специалистов. Через них савинковцы получили дополнительный поток свежей оперативной информации. Туманов потребовал не мешкая переправить полученные данные Каппелю, узнав о том, что последний выдвинулся с отрядом из Симбирска на Казань, и рекомендовать ему немедленный штурм города.
Время «Ч»
(Август 1918)
Туманов вернулся на пасеку 4 августа и перевёл отряд в режим постоянной готовности к немедленному выступлению. Когда состоится активная фаза операции он не знал, поэтому готовность и была обозначена постоянной. Поручив Нуртдинову, Шайдавлетову и Аюпову приобрести или увести (не важно) три подводы к концу завтрашних суток, он увез Щукина, Филатова и Поздеева на кладбище, где разместил их в открытых пустых склепах, снабдив продовольствием на сутки. Время Ч неумолимо приближалось.
О Государственном банке и его хранилищах Туманову удалось к этому моменту выяснить следующее. В Банке имелось два хранилища ценностей – верхнее и нижнее. Основной золотой запас располагался в нижнем хранилище, какая-то часть в верхнем. Охрана банка насчитывала до 40 стрелков, вооруженных винтовками и наганами, с прямым подчинением начальнику охранной службы. Прием и выдача ценностей производилась по личному распоряжению директора банка Марьина, под бдительным контролем охраны. Имелось два входа в помещения банка – парадный и рабочий, во внутреннем дворе, через который осуществляли прием-выдачу больших партий ценностей.
5 августа, с утра, Туманов встретился с Клепиновым и Балуевым, вместе уточнили состав пикетов для встречи десантов Народной Армии и корректировку предстоящей артподготовки. Вторую половину дня, предоставив событиям развиваться своим чередом, он потратил на организацию плотного наблюдения за банком, оборудовав на чердаке близстоящего дома наблюдательный пост.
В полдень стала слышна канонада, артиллерия чехословацкого корпуса уже закрепилась на высотах Верхнего Услона и брала под контроль водный путь по Волге. Народная армия Комуча, высадила десанты на пристани и на противоположном берегу Волги, чем создала реальную угрозу для гарнизона Казани. Каппель, обойдя город с востока силами трёх рот, занял пригород, а от пристани на город начинали наступление чехи, под командованием полковника Степанова.
В банке царила суета: приезжали и уезжали автомобили с товарищами в кожанках и латышскими стрелками, бегали посыльные, нервно переминалась охрана у входа. Уже в сумерках приехали четыре грузовика с полувзводом стрелков и пулеметом, и легковая автомашина. Все заехали во внутренний двор и началась погрузка ящиков. Туманов спустился на улицу и поймав катящего домой по позднему времени, ошалевшего от выстрелов и канонады извозчика добрался до квартиры. Переодевшись в форму и собрав вещи поднял по тревоге заскучавших в склепах казаков, и рванул с ними к виднеющемуся в сумерках госпиталю. Сторожа на воротах сходу заперли в будке, припугнув начавшимся штурмом и атакой белых, и реквизировали санитарный грузовик «для нужд фронта». Туманов прыгнул за баранку, Филатов крутанул стартер и покатили, освещая брусчатку тусклым желтым светом.
На улицах города начиналась перестрелка – боевики Клепинова активно разыскивали по составленным заранее спискам большевиков и комиссаров,
