Тут я долго не сомневался. Высокоскоростной флэш-модем стал моим. Теперь все мои действия в Интернете будут выполняться быстрее и виртуальная жизнь пойдет как по маслу.
А еще мне пришел первый счет за Интернет. Впервые в жизни, взглянув на квитанцию, я не смог удержаться от истерического смеха. $2300. За месяц. При тогдашних ценах в пять долларов в час нетрудно подсчитать — я находился в киберпространстве больше ста часов в неделю!
Таких денег мне было не достать ни за что на свете. Работать я не мог, и признаков ближайшего выздоровления не наблюдалось.
Врач сказал, что не понимает, что со мной. Симптомы не напоминали ни одно известное ему заболевание. Как будто часть моего мозга отключилась, и всё. Мне стали недоступны почти все чувства, а мысль о контакте с реальными людьми вызывала настоящую панику.
Еще у меня постоянно пересыхало во рту, все время хотелось пить. Сыпь распространилась по всему телу. Я страдал почти полной потерей долговременной памяти, потолстел, перед глазами все мутнело, а в ушах стоял звон. Я всегда чувствовал себя усталым, и это была не просто легкая слабость, а полная потеря сил. Дыхание стало беспорядочным, а порой я и вовсе задыхался.
Наконец врач поставил диагноз «стресс».
Четверг, 12:02
Двадцать второго ноября я познакомился с Лори. И Холли. И Керри. И Майей.
Мой кибермарафон удался.
Отчасти причиной этому была моя новая система соблазнения, основанная на демографическом факторе и научном исследовании. Я выяснил, какие фразы и вопросы вызывают максимальный отклик у целевой группы (девочки из чатов), и выбраковал те, что сразу отталкивают клиента (старое доброе «Опиши себя» и «Сколько ты зарабатываешь?»).
Мне также пришло в голову, что, возможно, стоит сказать о себе правду, но я быстро отказался от этой мысли.
Лори, aka Мельба, хотела узнать, действительно ли я настоящий лорд. Я не стал ее разочаровывать. Лори была инженером из Южной Каролины с примесью индейской крови.
Она как-то отличалась от других. Сама задавала вопросы, а не ждала, пока я спрошу.
Ее жизнь была той же мыльной оперой, что и у Джеки, но Лори пришлось стать матерью-одиночкой с грудным ребенком на руках после того, как муж избил ее, она попала в реанимацию, а муж — в тюрягу.
Лори хотела уехать из Южной Каролины, например, в Майами, где жила ее мать. Но у нее не было денег. По соседству жила ее сестра, но они не разговаривали с тех пор, как сестра выстрелила в нее из ружья во время ссоры.
Но что больше всего привлекло мое внимание, так это то, что Лори нравились мужчины постарше.
«Они более зрелые», — заявила она.
Пятница, 17:08
Я сидел в ванной и рассматривал свою сыпь. Кожа как-то очень сильно покраснела и чесалась, и это было плохо, поскольку до приезда Кейт оставалось каких-то два часа.
Кейт два дня было не слышно, и я уж начал думать, что она струсила, но все равно нервничал так, как никогда в жизни. Я помылся не меньше пяти раз (и за те месяцы, когда ходил грязным).
За час до ее приезда я стал ходить из угла в угол, желая только одного: чтобы все поскорее закончилось. Я так настроил освещение, что в той комнате, где Кейт могла бы увидеть меня голым (нас двоих — меня и мою сыпь), было очень темно даже с включенным светом.
Потом мне пришло в голову, что я ее совсем не знаю. Я собирался заняться сексом с незнакомой женщиной, даже не представившись. Как вы понимаете, со мной такого еще не случалось.
Пятница, 19:42
Прошло два с половиной часа, и я наконец смог облегченно вздохнуть. Вместе с тем я был разочарован, что Кейт не приехала. В ковре от моего хождения туда-сюда едва не появилась дырка (было сложно понять, так это или нет, ведь он и до этого был весь в дырах). Кажется, настало время немного расслабиться.
Я плюхнулся в кровать и набрал номер Кейт. Мне просто хотелось узнать, почему она передумала. Но никто не брал трубку.
И тут я услышал стук в дверь.
Пятница, 20:12
Увидев Кейт, я сразу обратил внимание на две вещи.
Во-первых, в жизни она была лучше, чем на фото. Среднего роста, стройная, с длинными и шелковистыми рыжими волосами. Мне понравился ее нос, совсем как у Мег Райан. Правда, жуткие старомодные очки ее не красили, за стеклами не было видно красивых, глубоко посаженных карих глаз, и губы она сжала в неодобрительной мине, что придавало ей суровый вид. Еще она собрала волосы в пучок, что усугубляло сходство со школьной училкой. Да, Кейт была не красавица, но, говоря напрямую, я тоже далек от совершенства.
Второе, что я сразу заметил, был сильный запах алкоголя. Но мы с Кейт приняли обет молчания, и я решил держать свои наблюдения при себе.
Кейт робко вошла и приложила палец к моим губам. В полутьме я заметил, что на ней простое черное платье с глубоким вырезом, черные чулки и туфли на высокой шпильке.
Я поднял подол ее платья, чтобы рассмотреть белье. У меня всегда был бзик на белье. У Кейт оно было черным и кружевным, трусики и лифчик — из одного комплекта. То, что надо.
Затем она расстегнула мне джинсы, а я стоял со скучающим видом, как будто такие вещи происходили со мной ежедневно.
Мы поцеловались, а потом, пытаясь снять друг с друга одежду, стали распаляться все сильнее и сильнее. Ее груди были в точности, как она описала, — упругие и небольшие. Я коснулся их в качестве прелюдии, и на этом с предварительными ласками было покончено.
Я провел ее в спальню, уложив на кровать так, чтобы моя сыпь была меньше заметна, и мы занялись сексом.
Через пятьдесят секунд я уже лежал на спине, уставший и измученный. Мы так и не произнесли ни слова, но на ее лице ясно читался вопрос: «И это всё?»
Пятница, 20:39
Когда дело наконец дошло до разговора, выяснилось, что Кейт двадцать четыре года и она достаточно наивна, чтобы поверить моим уверениям, будто в следующий раз будет лучше.
Мы поговорили о том, как странно знакомиться с людьми по Интернету. Оказалось, что она уже встречалась с мужчинами из Сети, но дальше чашки кофе дело не зашло: не было пресловутой искорки.
Кейт призналась, что, увидев мою фотографию, едва не передумала ехать. Честно говоря, то был не лучший из моих снимков, но другого я не нашел: из-за своего больного вида я годами избегал фотокамер. Это было отрицание действительности высшего порядка — раз у меня нет фотографий, на которых я выгляжу ужасно, значит, все в норме.
Мысля таким образом, я также убедил себя, что почти полное отчуждение от общества — это тоже абсолютно нормально.
В конце концов, под действием алкоголя, усталости и изнурительного секса продолжительностью почти в минуту (!) Кейт заснула рядом со мной.
Стрелки часов показывали полдвенадцатого, и Кейт прижималась ко мне своим великолепным обнаженным телом. А я мог думать только об одном.
Что еще немного, и я упущу тех девочек из североамериканского колледжа, которые как раз сейчас должны появиться в чате.
Пятница, 23:07
Кейт спала крепко, и я встал с кровати, включил компьютер и вошел в чат, даже не разбудив ее.
В ночной тишине визг модема казался громче обычного, и я удивился, как это человек может спать под эти звуки. На случай если Кейт проснется, я заготовил оправдание — мол, всю жизнь страдаю от бессонницы.
А на самом деле я не спал из-за Майи. С ней мы познакомились во время кибермарафона. Она заинтриговала меня тем, что умела пошутить, была уверена в себе и обладала столь хорошим вкусом, что мне даже не пришлось притворяться, будто я люблю все то, что на самом деле терпеть не могу.
Майя работала в книжном магазине в городе Берлингтон, штат Вермонт, и ее обязанностью было искать малоизвестные книги. Она особенно гордилась тем, что сумела обнаружить опус под названием «Выращивание улиток в кулинарных целях».
Она увлекалась актерским мастерством и шекспировским театром, была умна и писала без орфографических ошибок. Одним словом, именно в такую девушку я мог бы влюбиться. Но если бы это произошло, мне каким-то образом пришлось бы распутывать ту паутину вранья, которую я наплел в начале нашего знакомства. Зачем я это сделал, сам не знаю. Наверное, правда надоела. Реальная жизнь казалась такой скучной.
Во-первых, я натрепал, что занимаюсь издательским бизнесом. Из этого вранья мне удалось выпутаться, я сказал, что поторопился сообщить ей свой род занятий, так как думал купить маленькое местное издательство, но сделка сорвалась.
Я также сказал, что мне тридцать четыре года. Хотя узнав, что Майе всего двадцать лет, пожалел, что не сбросил еще пяток годков. Но кажется, ей было все равно.
Кроме того, Майя была гораздо образованнее меня. Но стоило ей упомянуть какую-то малоизвестную пьесу (слыхали про «Юнону и Павлина»[4]), как я тут же лез в Интернет и выдавал полноценное мнение по этому поводу. Сегодня я, правда, был слишком рассеян, потому что сказал: «О да, Юнона, как же, помню — ирландский бунт, трагическая героиня и все такое… Она еще была беременна и не замужем».
