С тех пор Рина управляла Селби не только фактически, но и номинально.
Брэд лишь для приличия возразил, когда она настояла на том, чтобы он подписал соглашение с синдикатом судовладельцев Квента. Этот флот, проникавший сквозь блокаду, располагал капитанами в каждом порту от Мобила до Кейп-Фиер, в соглашении точно оговаривалось, что флот доставит хлопок Селби в Нассау и английский Мидленд в обмен на равный дележ прибыли… С начала войны это был единственный вклад Брэда в дело. Он никак не мог понять, как Рина сумела удержать его рабов на земле, причем ни один из них не бежал по дороге свободы, или как она могла поддерживать Селби в столь прекрасном состоянии в трудное военное время.
В действительности она была рада тому, что он воспринял ее способности как нечто само собой разумеющееся, как и свое не прекращавшееся благополучие. Она особо гордилась, что его плантация, как и ее собственный дух, до сих пор находится на подъеме, в то время как петля Союза не на шутку затягивалась. Работа поглотила ее целиком, избавив от необходимости задумываться о будущем. Только одного не хватало: Селби Холл оставался без наследника, а в браке они жили уже шестой год…
Сегодня вечером, сидя на диване с притворной беспечностью в новом розовом кружевном платье, которое Квент специально привез ей из Парижа, Рина наблюдала, как пальцы брата бегают по клавишам. В детстве они с Квентом никогда не были близки. Потребовалось столкновение деловых интересов, чтобы им пришлось вспомнить о своем родстве и вытекающих из этого преимуществах.
Правда, иногда они ссорились. Как и Дядя Док, Квент набросился на нее за то, что она отказалась найти убежище в Южной Джорджии или во Флориде. Еще суровее он ругал ее за упрямую веру в плантацию и в Брэда. Именно Квент считал, что ей следует предоставить Брэда его судьбе, поскольку война явно проиграна. Брат не понимал, что она с радостью вложила одно состояние в брачные узы, потерявшие теперь ценность, а другое — в виде говядины и муки отправила в штаб Конфедерации. Она также не смела сказать брату о необходимости произвести на свет сына, которого требовал Брэд. Квент был софистом и холостяком. Брат никогда не поймет, что эта потребность в ребенке стала самой крепкой цепью, привязавшей ее к мужу, только это удерживало их брак на плаву.
Освободившись от старых печальных дум, Рина подошла к пианино.
— Я иду в контору надсмотрщика, — сообщила она. — Если Брэд спросит, передай ему.
Играя трудный аккорд, Квент не оторвал глаз от клавиатуры.
— Когда ты научишься не путать работу с удовольствием?
— Не сегодня… если ты настаиваешь на поездке в Мейкон. Я хочу, чтобы ты сегодня произвел наш окончательный расчет.
Брат перестал играть.
— Ты же не собираешься загнать Люка Джексона в угол раньше Брэда? Как раз вовремя могу спросить, привез ли уже Люк верные сведения об Атланте?
— Разумеется, ты хочешь этим вопросом о верных сведениях сказать, что Брэд не готов смотреть правде в глаза?
— Мы вместе с Брэдом учились в Университете. Даже тогда он не допускал, чтобы правда мешала его развлечениям. И сегодня он не изменился.
— Я обиделась бы на тебя, если бы у меня было время.
Квент улыбнулся и стал играть длинное траурное арпеджио.
— Лорена, я отпускаю тебя, каковы бы ни были мотивы твоего ухода. Только не оставляй гостей слишком долго одних.
— Я вернусь через пять минут, — ответила она. — Честное слово.
На портике ее плечи обнял холодный ноябрь, но она не стала возвращаться за палантином, который оставила на диванчике. Свежий ночной воздух тут же взбодрил ее, как и запахи, доносившиеся из промокшего от дождя сада. Зная, что совершает языческий ритуал, и убедившись, что никто за ней не наблюдает, она опустилась на одно колено на тропинке и пальцами коснулась земли в клумбе цветов.
Как ни странно, этот ритуал тут же успокоил ее. Рина сейчас призналась, что она и земля Джорджии едины, что она и впредь будет служить этой земле до конца. Хотя Рина до сих пор оставалась бесплодной, этот красный глинозем принес еще один богатый урожай… Неужели есть хоть зерно правды в классической легенде о том, что мать земли Деметра может возродить всех тех, кто нуждается?
Брэд уедет завтра: он сообщил об этом за ужином. За последнюю ночь в Селби они все еще могли бы наверстать пять бездетных лет.
В рабочем кабинете Люка Джексона лампа ярко горела, освещая бухгалтерские книги. Рина взошла на крыльцо, понимая, что не сможет вернуться к Квенту, не предъявив ему доказательства, что ее ночная прогулка была оправданной. Когда позади источника света кто-то зашевелился, она, испугавшись, подалась чуть назад, потеряв на мгновение свое спокойствие, обретенное с таким трудом. Затем, убедившись, что это Саладин, она переступила через порог.
— Сал, мне жаль, что тебе приходится работать так поздно.
— Мадам, мастер Люк велел мне сегодня закончить все. Он говорил, что эти отчеты вам нужны к отъезду мастера Квентина. — Голос молодого негра звучал твердо: только пропуск отдельных звуков в словах выдавал его происхождение. Было трудно поверить, что до начала войны он работал в поле. Раздумывая над тем, правильно ли она поступила, так быстро повысив Саладина, Рина понимала, что у нее не оставалось выбора. Несмотря на цвет кожи, люди с хорошими мозгами в Селби ценились выше всего. Армия в Округе Крей забрала всех мужчин. Сал стоил трех Люков Джексонов, когда дело шло о подготовке отчетов; он неутомимо задавал темп и на поле, и на хлопкоочистительном заводе. В отличие от него надсмотрщик напоминал терпеливого барана-вожака, державшего в подчинении работников, не внушая им личную преданность. Способности Люка были ограничены. Всякий раз хозяйка Селби убеждалась, что умственным возможностям Сала нет предела.
Сделав себе такое признание, она почувствовала некоторое недовольство и услышала, как из могил поднимаются голоса ее предков. Видно, белый человек рожден для того, чтобы заправлять экономикой плантации. Он создан для того, чтобы отдавать распоряжения, проявлять щедрость и, в конце концов, на свой манер играть роль бога. Она бросила вызов этому древнему принципу, когда допустила Сала, пусть даже в условиях военного времени, к своей бухгалтерии. Захочет ли он после войны снова взяться за мотыгу? Простят ли ему в округе то, что он явно на равной ноге общался, хотя и короткое время, с ее надсмотрщиком?
Рина задала этот вопрос в уме и склонилась над гроссбухами, а раб находился у нее под рукой. Ее немного беспокоило то, что в его присутствии она не чувствовала ни малейшего напряжения.
— Все эти книги нам сегодня понадобятся в Большом Доме, — холодно сказала она. — Мистер Роули скоро возвращается в Уилмингтон. Он должен сверить наши транспортные накладные со своими собственными.
Город Уилмингтон, находившийся в штате Северная Каролина, был одним из портов сторонников Конфедерации, который оставался открытым во время блокады. Судоходный синдикат Квента перенес свои конторы туда и бизнес по-прежнему процветал. Но Саладин, как и она, знал, что хлопок, уложенный в тюки в Джорджии, больше не найдет выхода из Уилмингтона. Армия Шермана перерезала железные дороги, соединявшие Округ Крей с востоком через Атланту.
— Как мы отправим хлопок, мисс Рина?
— Мы не будем отправлять, — ответила она. — Я только жду случая, когда положение улучшится. Но мистер Роули должен точно знать, что у нас лежит на складе.
— Мадам, разве он не может продать его контрабандистам?
От последнего слова обоим стало неловко. Всем было известно, что брокеры северян, выступая впереди армий Союза, были готовы при молчаливом согласии начальников военной полиции запереть на висячие замки склады с хлопком в районах боевых действий. Хлопок, отмеченный таким своеобразным знаком, можно было продавать по цене, диктуемой армией, а затем перепродать его по истинной стоимости… Рина ответила не сразу. Видно, Саладин легко раскусил хитрости белых людей.
— Даже если подобные контракты не были бы запрещены законом Джорджии, — ответила она, — капитан Селби не разрешил бы делать это. Янки всегда будут нашими врагами. Мы никогда не сможем заключать сделки с ними. Если учесть, как они поступили с Югом.
Бывший раб робко опустил глаза, но его голос странным образом не выдавал робости.
— Мисс Рина, мы ведь раньше продавали Северу хлопок! Разве нельзя снова продать, раз война почти закончилась?
— Сал, сделки с контрабандистами совсем иное дело.
— Извините меня, мадам. Наверно, я это сказал, не подумав.
Рина отвернулась, озадаченная логикой этого вопроса. Она знала, что между собой негры только и говорили о том дне, когда обещанная им свобода станет действительностью. Саладин намеревался жениться на одной из ее домашних рабынь, красивой девчонке по имени Флорри, когда такие союзы станут законными. Рина уже почти согласилась на этот брак. Без Сала и его огромного влияния на работников она так и не смогла бы собрать весь урожай. Сейчас было трудно возразить ему прежними обветшалыми аргументами.
