Поэтому я шел.
Я видел некоторые сумасшедшие вещи во время своих прогулок. Я сталкивался с животными. Но я никогда не находил никого спящим на каменной скамье.
Когда я впервые увидел картину, то замер и зажмурился.
Это был не первый раз, когда я видел ее в лесу. Но когда я моргал, она исчезала. В этот раз было иначе. Это был реальный человек на скамейке. Свернувшись калачиком с надетым капюшоном, спящий человек.
Тогда я подошел ближе и включил маленький фонарик, который у меня был. Это была женщина. Вероятно, из той группы людей. Оглядываясь назад, я понял, насколько далеко этот человек отошел от вечеринки. И как близко она была к краю горного хребта. И если бы она сделала неправильный шаг…
Мое сердце сжалось и заныло. Это забрало у меня дыхание на несколько секунд.
Я взял себя в руки и снова посмотрел на нее. Она начала дергаться. Потом трястись. Ее правая нога шевелилась несколько секунд, а потом вернулась в исходное положение. Она снова затряслась и издала звук, который сказал мне одну вещь.
Она была слишком пьяна, но это и хорошо, потому что…
Я отступил назад, когда услышал звук рвоты, вырывающийся на землю. Она начала скатываться со скамьи, поэтому я положил руку ей на плечо, чтобы удержать от падения в собственную рвоту.
— Все хорошо, — я сказал ей.
Чтобы немного утешить ее.
Ее волосы упали ей на лицо, и я поспешил убрать их, чтобы они не запачкались.
— Я рядом, — сказал я ей, надеясь, что она откроет глаза и поймет, что она, черт побери, наделала.
Так же быстро как ее стало тошнить, ей стало лучше.
Потом она сказала:
— Тэд…
Кто, твою мать, это был? Это парень из лагеря, который был рядом с ней? Парень не был достаточно умен, чтобы приглядывать за своей женщиной, когда она напилась и ушла прочь.
Хотя, был ли я лучше?
Она снова легла, как будто ничего и не случилось.
Снова глянув через плечо, я не мог поверить, как далеко она зашла. Пьяная. Спотыкаясь. В темноте. У нее, наверное, должен быть телефон. Я надеялся, что ее друзья — или парень — увидят, что она пропала и позвонят ей.
Я не мог оставить ее здесь. Она не замерзнет до смерти в это время года в горах. Она проснется холодной, дрожащей и мокрой от росы, но ничего опасного не случится. Самое опасное — это ее выпивка. Если она повернется на спину и ее снова стошнит…
Я не мог поверить в то, что собирался сделать.
Я просунул одну руку ей под ноги, а другую под ее шею.
И поднял ее вверх.
Она хватала меня за плечи. Мое лицо. Мою бороду. А потом положила голову на мою грудь и, прижавшись, выпустила довольный вздох.
Я зарычал и скрипнул зубами.
Это была не моя гребаная проблема, которую нужно решить.
Я повернулся и посмотрел в темный лес.
У меня не было выбора — мне придется взять ее домой.
***
Я положил ее на диван, и она не сдвинулась ни на дюйм. Я принес ей одеяло, и она схватила его и завернулась плотнее, слегка постанывая, что было похоже на облегчение. Я просто стоял и смотрел на нее.
Мои губы сжались, и меня сразу посетило очень много мыслей.
Я, наверное, сейчас спас ей жизнь. Таким образом, если бы кто-то сделал…
Я помотал головой.
Нет, Си, нет.
Я присел, и мои колени хрустнули. Я наблюдал за ней, когда она спала. Я убрал волосы с ее лица и снова скользнул пальцами к ее шее. Она была жива. И она была в порядке. Утром она проснется с похмелья и будет беситься, потому что она в чужом доме в лесу. Так что я был готов к такому разговору, а также, чтобы успокоить ее и объяснить, где она, как сюда попала и что — нет, я ничего не делал с ней.
Надеюсь, к тому времени ее друзья проснутся и будут искать ее.
Я проговорил ее имя у себя в голове.
Лара.
Это было милое имя. А также она была красивой женщиной. Кто бы ни был тот парень с ней, он заслуживает удар кулаком в морду. Он позволил ей ускользнуть из его рук и пойти в лес. По крайней мере, он вернет ее. Какой везучий сукин сын.
Некоторым из нас не так повезло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я поймал себя на том, что касаюсь ее щеки, отслеживая невидимые линии.
Она немного замурчала, и я сделал глубокий вдох.
Я почувствовал комок в горле и как что-то перевернулось в моей груди.
Лара, первая и единственная женщина, которая когда-нибудь проводила ночь в моем доме.
ГЛАВА 5
Где Я?
Лара
Я проснулась на диване и не узнала запах, который учуяла. Кофе было причиной, почему я неожиданно села. А ром был причиной тому, что я вернула голову обратно. Я положила подушку на голову, когда она начала пульсировать. Вот тогда все медленно начало возвращаться ко мне.
Потом я осознала, что была на диване, чего поначалу не поняла. Я должна быть в спальном мешке. В палатке. В лесу.
Я сбросила подушку на пол и снова села. Мой желудок сделал сальто. Я глубоко вдохнула. На столе передо мной был стакан воды. И две белые таблетки рядом с ним.
Я оглянулась и никого не увидела.
Я рассмотрела домик.
Он был красивым. Невероятно уютным и теплым. Дом был простым, но и в тоже время прекрасным. Немного украшений или чего-нибудь другого, но это не проблема, ведь дерево само по себе и так роскошно. Я сидела прямо возле большого кирпичного камина, но огня там не было. Просто стопка дров рядом с очагом.
Запах кофе снова ударил мне в нос.
Я знала, что мне нужно встать и выяснить, что случилось со мной прошлой ночью. Но часть меня не хотела этого знать. Ведь… как я добралась от лагеря до хижины?
Был ли со мной еще кто-нибудь?
Может быть, начался дождь или что-то еще.
Или… подождите…
Костер. Дрова.
Точно. Мы не могли разжечь костер. Ну, не я. Я никогда не занималась этим дерьмом. Ребята не принесли достаточно дров. Но Алекс нашел немного в лесу.
Я наклонилась вперед и потерла ноющий лоб.
— Тебе надо выпить воды, — сказал глубокий голос.
Я подпрыгнула и вскочила на ноги. Потом повернулась, и комната начала вращаться. Я выставила руки для равновесия, но и так удержала его. Мои глаза сфокусировались на секунду, и я увидела высокого и широкого мужчину. Парень выглядел, как дровосек с заросшей бородой, одетый в бело-черную клетчатую фланелевую рубашку с закатанными рукавами. Рубашка максимально обтягивала его плечи, руки и грудь. Моя рука коснулась его, чтобы поймать равновесие. Это была чертова каменная грудь.
Он схватил меня за руки, безумная сила исходила от него.
— Эй, — сказал он. — Тебе нужно сесть, Лара.
Вот бля.
Он знал мое имя.
Что еще он знает обо мне?
Мой ум спрашивает, если он и я… не то, что было бы плохо. Его телосложение было как у монстра, и он был сексуален. Как будто я не видела никогда никого подобного в жизни. Такое впечатление было, что он никогда не выходил из леса.
Он медленно опустил меня на диван. С такой грубой силой, но мне это понравилось. Он положил меня на спину, головой на подушку. Он навис надо мной, оставив меня в раздумьях, что он собирался сделать со мной.
Я ожидала, что он опустится, но он этого не сделал. Вместо этого он отошел.
Он указал на стол:
— Выпей воды. Те таблетки от головной боли. Я уверен, что она у тебя есть.
— Подожди, — сказала я. — Как ты… где я?
— Ты в лесу, дорогуша, — сказал он. — Недалеко от места, где ты должна быть, но дальше необходимого, из-за чего ты меня шокировала. Я сейчас вернусь с кофе.
Он знал, что я была в лагере? Если да, то где были все остальные?
Я села обратно, на этот раз медленнее. Я осмотрелась еще раз. Не было никакого признака, что здесь кто-то еще.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я потянулась за водой. Потягивая воду, я посмотрела на таблетки.
Что, если этот парень был какой-то свихнувшийся убийца и хотел меня усыпить?
Я схватила таблетки, но не приняла их. А положила их в карман на всякий случай.
