– Был… Пока ты хлебал баланду, в городе многое изменилось. – Липницкий снова бросил взгляд. – А ты чего, батю… ну, Кешу… серьезно, что ли, хочешь вытащить с дурки?
– Чем быстрее, тем лучше.
– Хорошая шутка, – засмеялся Липницкий.
– Я серьезно.
– Я тоже. И как раз об этом хотел с тобой погутарить. Подскажу, посоветую, поддержу. По старой дружбе…
– Когда?
– Смотри, Барин. – Виктор откинул манжет сорочки, обнаружив под ним дорогие часы. – Сейчас уже не успеваем. Через тридцать минут у меня заседание.
– А ты кто теперь?
– Депутат… Точнее, спикер городской думы. Сегодня у меня пленарка.
– И ты, такая шишка! И мотался за мной в психиатричку? – усмехнулся Баринов.
– Боялся зевнуть. Софка всполошилась, я и рванул. Ищи потом тебя, дурня. Натворишь чего, а мне потом расхлебывай.
– Не понял?
– Все не так просто, старый. Есть инструмент, на котором нужно лабать, а не ломать. Вот об этом будет базар.
– И все равно не понял.
– Поймешь. – Липницкий остановил машину, достал из бардачка визитку. – Тут моя мобила. Вечером звонишь. Встретимся, кинем по стопарю, все обсудим. Кстати, как у тебя с бабками?
– Нормально, – ответил Баринов, выбираясь из внедорожника.
– Будут проблемы, не стесняйся.
– Привет.
Когда Егор отошел уже от машины, Липницкий окликнул его:
– Слышь, вернись на момент.
Тот вернулся.
– Говоришь, был у Зайцевых?
– Ну был.
– Деваху там заприметил?
– Видел какую-то.
– Классная телка. Двинутая, правда, слегка, но в остальном оттяжная. Бывшая невестка прокурора. Обрати внимание!
– Сватаешь? – ухмыльнулся Баринов.
– Почему нет?.. Не женат ведь? В тюряге шмару не зацепил? А тут вариант. И заодно решишь все проблемы. – Виктор рассмеялся, подмигнул. – Держись, дружбан, и запомни. Верной дорогой пойдем, товарищ. – Врубил передачу, рванул с места.
Егор постоял в раздумье, сплюнул, не спеша завернул в сторону полуподвальной пивной.
Пивная была небольшая, уютная. Народа в такое время тоже было немного.
Егор сидел за столиком у окна, потягивал пенистое пиво в высокой кружке, смотрел сквозь решетку на частых прохожих, на проносящиеся машины, на когда-то родной, а сейчас такой чужой неуютный город.
Прежде чем войти во двор, Баринов какое-то время походил неприметно вдоль забора, присмотрелся, чтобы сориентироваться.
Машины Зайцева видно не было, следов его дочки он тоже не заметил. По плиточной дорожке неторопливо выхаживал охранник, время от времени бросая взгляд на хозяйку, расположившуюся на веранде то ли с компьютером, то ли с книгой на коленях.
Егор прямиком и решительно направился к массивной калитке, попробовал открыть, как в прошлый раз, но она не поддалась.
Нажал на кнопку звонка.
С той стороны медленно и с достоинством подошел охранник, открыл калитку.
– Что нужно?
– Тебя ж вроде до этого не было?
– Не было, поставили.
– Марина дома?
– А тебе зачем?
– Я спросил, ты ответь.
– А ты кто?
– Приемный сын.
– Остряк… Нету ее.
Охранник почти закрыл калитку, с веранды донесся голос:
– Кто там, Сергей?
– Человек какой-то. Мариной интересуется.
– Впустите.
– Мне он незнакомый, Наталья Петровна.
– Впустите.
Сергей нехотя отступил, Егор вошел во двор, направился к ожидавшей его на крыльце изящной, в тонком шерстяном платье, жене Зайцева.
Поднялся по ступенькам, сделал несколько шагов, остановился.
– А, это вы?.. – не то с удивлением, не то с интересом произнесла Наталья Петровна. – Вам нужна Маринка?
– Да, она дала денег, хотел вернуть.
– Марина дала вам денег? – удивилась женщина. – Когда она успела?
– Ночью в сарае, – соврал Егор.
– Оставьте, я передам.
– А можно, я сам?
– Как пожелаете… Она как раз в своем магазине, можете заглянуть.
– Далеко отсюда?
– Охранник подскажет. Сережа, сориентируйте молодого человека, как пройти к магазину.
Охранник вывел гостя на улицу, показал рукой:
– Идешь до того поворота, берешь направо, там увидишь… Других магазинов тут нету.
Магазин был небольшой, но вполне приличный, ладно оббитый сайдингом, с рекламой на щитах и в окнах. По тому, как народ шастал туда-обратно, было понятно, что торговля идет бойкая.
Баринов потоптался возле цветочницы, ткнул на красную розу в ведерке, сунул сто рублей и вошел внутрь.
Здесь тоже было прилично, на прилавках всего вдоволь – от спиртного, продуктов до бытовых мелочовок: посуды, чайников, утюгов, даже мобильников. Продавщицы ловкие, шустрые, молоденькие.
Егор остановился возле мясного отдела, кивнул продавщице:
– Марину. Ну, хозяйку… можно?
Молодуха оглянулась, позвала:
– Марина Дмитриевна!.. К вам молодой человек!
– Симпатичный? – донесся в ответ голос.
– Даже очень.
– Сейчас буду.
Баринов пошарил глазами по богатому выбору колбас, буженины, разных рулетиков, полез было в задний карман за деньгами, но тут услышал:
– Опля… Откуда свалился?
Перед ним стояла удивленная Марина, стройная, изящная, в голубом служебном халатике. Под глазом виднелся удачно замазанный тоном синячок.
– Как всегда – с небес, – ухмыльнулся Егор, пряча в карман деньги и довольно элегантно протягивая купленную розу. – От чистого сердца и бурлящих чувств-с!
– Во как! – усмехнулась Марина, принимая розу. – Успел заработать или на мои шикуешь?
– Если честно, на ваши, мадемуазель. И об этом как раз хотелось покалякать. Пять минут имеем?
Марина нехотя пожала плечами.
– Ну, проходи, – посторонилась, пропуская его, строго взглянула на напрягшихся продавщиц, жестом показала гостю, куда идти.
Протолкались по узким, заставленным ящиками, коробками, бидонами коридорам подсобки, мимо каких-то дверей, рабочего народа и прочей прислуги, завернули за угол и оказались в итоге в просторном светлом кабинете.
– Располагайся, – кивнула Марина на один из стульев, усевшись напротив. – Как нашел?
– Мать подсказала, – ответил Баринов, с интересом озираясь.
– Ты успел побывать у нас дома? Рисковый мужик. Мог бы и на отца напороться.
– Или он на меня. – Егор снова огляделся. – Крутая точка.
– А чего тут крутого? Точка как точка. У бати таких по всему городу разбросано. С чем пришел?
– Должок вернуть. – Баринов выгреб из кармана все бумажки. – Не полностью, правда, но сколько осталось.
Марина с усмешкой взглянула на кучку купюр на столе:
– Мобильник купил?
– На какие шиши?.. Спешил с тобой рассчитаться.
– Со мной до конца жизни не рассчитаешься.
– Вот так сразу?
– Постепенно. Кешу видел?
Егор не ответил, смотрел на нее тяжело, сквозь зубы процедил:
– Ты спросила, я оглох. На этом базар закончили.
Помолчали, Марина нервно хрустнула тонкими пальцами, достала из буфета чашку для чая, сахарницу, вазу с конфетами, поставила на стол.
Егор отодвинул все это в сторону:
– Лучше колбаски. И хлебушка. С сыром.
– Совсем ничего не жрал?
– Меня жрали.
Марина открыла дверь, крикнула кому-то:
– Настя!.. Быстро поднос с бутербродами. И побольше!
Вернулась на место, с улыбкой посмотрела на гостя.
– А я ведь приглашала на фазенду. Закочевряжился, гордого изобразил.
– В следующий раз соглашусь.
– Следующего раза не будет. Я – девушка гордая. Стреляю только один раз.
– Ничего. Бывает стрельнешь, и осечка. Придется еще раз попробовать.
Вошла продавщица, поставила на стол поднос с разнообразными бутербродами.
– Все, Марина Дмитриевна?
– Гуляй!.. Нужно будет, крикну.
Баринов медленно, почти любовно, взял один из бутербродов, стал с удовольствием жевать. Сказал со смехом:
– Сейчас поем и захочу спать.
Марина помолчала, наблюдая, как жадно ест гость, спросила:
– Так чего с Кешей?
– Хреново.
– Совсем хреново?
– Нужны бабки.
– Сколько?
– Кучу.
– Не дам.
– А я и не прошу.
– После мужа подцепила на собственную шею одного придурка. Полгода терпела. Мало что жил на мое бабло, так еще и шлюхам подарки за мой счет делал. С тех пор сказала: никому не верю, никого близко не подпущу, никому ни копейки не дам.
– Мне же дала, – улыбнулся Егор.
– Пожалела.
– Даже половину долга вернул.
– Вот на эту половину я сейчас куплю тебе мобилу, будешь звонить, отчитываться, привозить остаток, пока полностью не рассчитаешься.
Вместе вышли из магазина, Егор повертел в руках новенький мобильный телефон, подмигнул Марине:
– Теперь я у тебя на поводке.
– Сдался ты мне! – хмыкнула она. – Куда дальше?
– Пока прямо, а там, глядишь, и заверну куда-нибудь.
– Ноги только не переломай.
Баринов оглядел магазин, цокнул языком:
– Не, все-таки крутая лавка.
– Чем она тебе так приглянулась?
– Любуюсь, радуюсь за тебя. Такое богатство нужно серьезно охранять.
