Фридман, поэтому я выдавливала из себя улыбку, пока визажист наносила макияж на мое уставшее лицо, а Мэгги показывала подготовленные наряды.
— Какое платье будет сочетаться с одеждой родителей?
Мэгги принесла длинное платье в пол темно-синего цвета из плотной ткани, v-образным вырезом и небольшим бантом сзади. Оно казалось простым, но ткань красиво переливалась под светом и гармонично смотрелась как с моим макияжем, так и с туфлями на большом тонком каблуке.
— Мне обязательно их обувать? — спросила я, с ужасом глядя на туфли.
— Это ваши любимые, — ответила Мэгги.
Я уже сталкивалась с ситуациями, когда игровая Шейлин влияла на меня. Особенно это касалось одежды или обуви, которые мой взгляд никогда бы не зацепил в реальной жизни.
Туфли вообще были отдельной темой. Я легко рассекала на большом каблуке, потому что Шейлин Фридман умела на них ходить, но каждый вечер с последствиями сталкивалась реальная Шейлин, изнывая от боли в ногах.
— Ладно, — выдохнула я.
Девушка стилист закончила наносить макияж, и Мэгги помогла мне одеться, расхваливая наряд и мою красоту. Разумеется, в привычной сдержанной для нее манере.
Когда я спустилась на первый этаж и прошла в крыло, где принимали гостей, все работники дома заканчивали последние приготовления. Дженесса и Колинн стояли в небольшом зале с зеркальным потолком, круглыми столами, застеленные белыми скатертями и заставленные закусками.
Наряды обоих были того же цвета, что и мое платье. Колинн, не изменяя себе, надел классический костюм с черной рубашкой и лакированные туфли. Дженесса выбрала платье с юбкой до колен и длинными рукавами. Скромный образ дополняли дорогие украшения и убранные наверх рыжие волосы.
Я прислонилась к косяку, рассматривая игровых родителей.
Они общались с работниками кухни, пока те ловко маневрировали между столов и проводили последнюю проверку. Люди к ним тянулись, не страшились высокого статуса и относились с уважением.
Я снова почувствовала трепет в груди, глядя на то, как Колинн смотрел на Дженессу или слегка прикасался к ней. Как она улыбалась в ответ и отвечала на прикосновения. В их глазах было столько любви, что мне в какой-то момент стало неудобно. И немного грустно. Потому что в реальности я не видела людей, которые бы так друг на друга смотрели.
— Шейлин! — Дженесса направилась ко мне. — Ты готова, милая?
— Да… мама.
Колинн, подошедший за ней, остановился рядом и погладил меня по плечу.
— Ты очень красивая. Как и всегда.
— Есть в кого, — смущенно сказала я.
Почему смущенно? Потому что эти мысли принадлежали мне, а не игровой Шейлин. Потому что мне самой хотелось это сказать.
— Господин. — В проеме остановился один из охранников особняка. — Первая машина проехала главные ворота.
— Хорошо. Давайте пойдем встречать гостей.
Колинн подставил два локтя для меня и Дженессы, и мы втроем вышли в главный холл.
Следующие полчаса сплелись для меня воедино. Я пыталась запомнить всех гостей, была приветлива и улыбалась так много, что скоро у меня заболели скулы. Мужчины и женщины, которые были только смутными образами на нашей с Блейном помолвке, теперь обрели более четкие черты лица. Они расспрашивали у меня о планах на жизнь, поздравляли со скорой свадьбой.
Благо, стоя у входа, мне было необязательно вступать в долгие разговоры, потому что работники тут же провожали гостей внутрь дома, а я ожидала появления других людей. И так по кругу.
Иначе чувствовалось появление семьи Леоны и Блейна.
Леона сразу подбежала к нам, быстро поприветствовала Дженессу и Колинна, и кинулась на меня с объятиями.
— Будь осторожна, — шепнула она мне на ухо. — Виделась сегодня с Дианой. Она бесится из-за того, что ты по-прежнему работаешь в приюте у Элдана.
«Диана может идти в задницу».
Леона прочитала ответ в моих глаза, подмигнула и скрылась в доме вместе со своими родителями и братом.
Появление семейства Мэнйсфилд привлекло больше всего внимания. Некоторые гости даже вышли в главный холл, чтобы лично лицезреть это.
Пока родители обменивались стандартными приветствиями, Блейн наклонился и нежно поцеловал меня в щеку. Это тоже не осталось незамеченным гостями, и я все время чувствовала на себе взгляды.
Затем в дверном проеме появился высокий мужчина в темно-коричневом костюме, с черными волосами по плечи, которые были зачесаны назад, в компании молодой девушки, похожей на мужчину как две капли воды. На их лицах одновременно читалась легкая надменность и превосходство. Они были единственными, кто приехал на встречу без водителя и охраны. Когда мужчина заговорил с Колинном, я непроизвольно вздрогнула. У него был неприятный грубый голос, в котором проскальзывали жесткие нотки.
Блейн заметил мою реакцию и шепотом спросил:
— С тобой все хорошо?
— Да.
Причина моей нервозности заключалась в том, что не только девушка, стоящая рядом, была точной копией мужчины. Я знала еще одного человека, который унаследовал эти черные волосы, серо-голубые глаза и выразительные черты лица.
Передо мной стоял отец Эммета и его близняшка, Эллен. Два человека после Мариссы, которых я хотела избегать до конца прохождения новеллы. И дело было не только в моих личных пожеланиях.
Лонс Гарнер выгнал своего сына из семьи, когда тот попытался отстоять свои права, а Эллин была той, кто поддержал отца. Это позволило ей стать наследницей семьи. Думаю, именно поэтому вместе с самодовольством, которое передалось ей от Лонса, в глазах читалась радость. Она светилась от счастья, стоя перед нами рядом с отцом.
«Раньше рядом с ним стоял Эммет».
Я попыталась подавить раздражение. Безуспешно. Вдобавок, моя резкая смена настроения не осталась незамеченной. Лонс Гарнер сухо поздоровался и пошел дальше, а Эллен с кривой улыбкой поздравила нас с Блейном с помолвкой. Я выдавила благодарность.
«Хорошо, что мне не придется вести этот вечер».
Блейн убедился, что мое раздражение поутихло, и пошел к своим родителям. Я была очень благодарна за то, что он выстоял со мной эти долгие минуты и разбавлял усталость тихими разговорами.
Когда до начала официального приема оставалось десять минут, приехал Элдан в компании миссис Орест. В этот раз я смогла получше рассмотреть женщину, которая едва не застукала меня в спальне своего сына.
Из-за черного платья в пол миссис Орест казалась совсем миниатюрной. Наряд был украшен жемчугом на воротнике и поясе. Маленькие жемчужины прятались и в ее светлых волосах, убранных в низкий аккуратный хвост. На ее лице было много косметики, красная помада делала лицо бледным и болезненно выделяла скулы и глаза.
Оценивающий взгляд женщины пробежался по каждому углу в холле и одежде других. Больше всего ее, конечно же, привлекли мы с Дженессой и Колинном.
— Чудесно выглядишь, — сказал
