где мы произнесли клятву и пообещали провести вместе всю оставшуюся жизнь, я не могу этого сделать.
И из-за этого я перешел на опасную территорию.
Она перевернулась ко мне лицом и положила руку мне на грудь. — О чем ты думаешь?
Нет. Я не могу.
Я не могу, блядь, сделать это.
Это слишком.
— Ни о чем, — холодно отвечаю я, вставая, чтобы натянуть штаны.
Ее глаза на секунду закрываются, но прежде чем она успевает сказать что-нибудь о том, что я снова от нее отгораживаюсь, ее телефон вибрирует на журнальном столике. Она встает и подходит к нему, совершенно голая, не испытывая ни малейшего стыда. Ее даже не волнует сперма, стекающая по ноге.
— Привет, Эш, — говорит она, отвечая на звонок. — Э… да. Дай мне минут десять, ладно? Без проблем. Пока.
— Она прекрасно чувствует время, — думаю я, но резкий взгляд, который она бросает в мою сторону, говорит о том, что я перегнул палку.
Схватив свою одежду, она идет в ванную, чтобы привести себя в порядок, а затем ставит компьютер на кухне. Я должен оставаться в гостиной. Поиграть в видеоигры или посмотреть чертов фильм. Нет никакой причины, по которой я должен сидеть у острова.
Разве что… он ближе к ней.
Так что я иду именно туда.
Раньше я никогда не считал себя озлобленным человеком. Я не был самым счастливым, но не думаю, что мне когда-нибудь было так горько. Но сидя здесь, делая вид, что листаю телефон, а сам исподтишка наблюдаю за работой Лейкин, я не могу не чувствовать этого.
Не поймите меня неправильно, я был честен, когда сказал ей, что горжусь ею. Горжусь. Я знаю, как сильно она этого хотела, и то, что она добилась этого, просто невероятно. Я никогда не сомневался в том, что она это сделает. Я видел некоторые вещи, которые она написала, и она действительно талантлива.
Но я не был частью этого.
Она уехала, и без нее моя жизнь развалилась на части. Но Лейкин? Она не просто выжила без меня. Она, блядь, процветала.
Может быть, карма с ней согласна. Может быть, она была вознаграждена за то, что поступила правильно, защитив меня, хотя я никогда не просил ее об этом. Вполне возможно, что так оно и есть.
Но есть и вероятность того, что я всегда просто сдерживал ее.
Она заканчивает работу и закрывает компьютер, наконец, впервые за последние два часа посмотрев на меня. — Ты так и будешь на меня пялиться, или ты действительно хочешь поговорить?
— Не знаю, о чем тут говорить, — просто отвечаю я.
Она закатывает глаза. — Ну, можно начать с того, почему ты все это время наблюдаешь за мной с хмурым выражением лица. У тебя скоро появятся морщины.
Я пожимаю плечами, отводя от нее взгляд и сосредотачиваясь на своем телефоне. — Есть вещи и похуже морщин.
Она обходит остров сбоку, пока не оказывается передо мной, прислонившись к стойке. — Или ты можешь рассказать мне, о чем ты думаешь каждый раз, когда уходишь в себя после нашего секса.
Первое. Определенно, блядь, первое.
— Знаешь, говорят, что морщины показывают, что ты много смеялся в течение своей жизни, — говорю я ей.
Бесполезная информация, которую я почерпнул на каком-то вечере тривиальных игр, на который меня однажды затащили Кэм и Мали. Я помню, потому что Мали сказала, что мне не о чем беспокоиться и на моем лице не будет морщин.
Я отмахнулся от нее.
— Хейс, — вздыхает Лейкин. Она осторожно берет у меня из рук телефон и кладет его на стол. — Поговори со мной. Пожалуйста.
Мой взгляд встречается с ее, и я ненавижу то, как она смотрит на меня. Хрупкий — это не то слово, которым меня можно описать, но с ней я чувствую, что могу разбиться в любой момент. После ее ухода я пытался собрать себя обратно, но это всегда было невыполнимой задачей.
Поэтому я притворялся.
Я натягивал улыбку на лицо перед всеми, кто имел значение, и пил с друзьями, делая вид, что мне хорошо. Но сейчас, когда она стоит здесь и смотрит на меня так, словно видит мою душу, я понимаю, что все это было проклятой ложью.
Я не в порядке.
С тех пор как она ушла, не было ни одного момента, когда я был в порядке.
— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать.
— О чем ты думаешь, — предлагает она. — Что ты чувствуешь.
Я думаю о том, что ты собираешься разбить меня на миллион кусочков, и чувствую, что земля может уйти у меня из-под ног в любую секунду.
— Как долго студия позволит тебе работать удаленно?
Она хмурит брови. — Мы не говорили об этом, а что?
Я пожимаю плечами. — Просто интересно, сколько еще ты здесь пробудешь, прежде чем вернешься к своей новой идеальной жизни.
— Так вот в чем дело? — спрашивает она. — Хейс, я здесь. Прямо здесь. Разве ты этого не видишь?
— Да, — хмыкаю я. — Вижу. Я также вижу, что у тебя есть все, что ты когда-либо хотела, в твоем новом доме с Нолан. Веселая соседка, с которой ты можешь пойти на вечеринку. Работа мечты. У тебя все это есть.
— Нет, — говорит она мне. — Нет! Потому что там нет тебя!
— Может быть, так оно и должно быть! — кричу я. — Тебе никогда не приходило в голову, что, может быть, твоя жизнь там так чертовски хороша, потому что меня в ней нет? Признай это, Лейкин. Тебе лучше без меня.
Она качает головой. — К черту. Я вообще не верю в это дерьмо.
— А тебе и не надо. Доказательства прямо перед твоим лицом.
Повернувшись, она делает два шага от меня, затем останавливается. Ее пальцы вцепились в волосы, и она дергает их, застонав от разочарования.
— Тьфу! Ты такой чертов… уф! — Отпустив волосы, она упирается руками в стойку. — Я не собираюсь стоять здесь и слушать, как ты намекаешь, что ты мне не подходишь! Это полная чушь, и ты, блядь, это знаешь!
— Кто знает. Может быть, и так, — говорю я с видом полного поражения. — А может быть, я просто мысленно готовлюсь к тому неизбежному дню, когда ты снова уйдешь.
— Тогда почему бы тебе просто не попросить меня остаться? — кричит она.
— Потому что я не знаю, хочу ли я этого!
Это чушь. Полная ложь. Конечно, я хочу, чтобы она осталась. От одной мысли о том, что она снова уйдет, мне становится плохо.
