— Сразу к ангару подгоняй! — крикнул тот, что побойчей, смешливый парнишка с восточным лицом, этнический китаец или кореец…
— В эту жестянку? — возмутился я. — Сами в броне, а мою ласточку на гибель?
— Всё нормально, пресса, нечисть туда не лезет, они человеческий дух чувствуют, — улыбнулся он.
Успокоил… А я не мылся два дня, духан, поди, такой, что скоро вся монстрячья Москва сюда сбежится.
Только поставил машину внутрь, как из тёмного провала входа, словно снежный человек из пещеры, неторопливо вышел ещё один защитник — со звёздами на погонах, постарше возрастом и пожёстче лицом. Однако и он был спокоен. Выслушав доклад, он тут же доложил кому-то по рации.
Профессиональным жестом предъявил лейтенанту удостоверение и «открывашку» — сказывается практика! Познакомились. Я не расшаркивался, побыстрей бы оказаться внутри станции. Мужики же хотели общения. Делать было нечего, встал на свежем воздухе рядом с ними.
— Ого! Пресса пожаловала наконец-то! Слушай, журналист, а ты газеты привёз? — первым делом поинтересовался лейтенант Демешин.
Не привёз. Всё раздал, кто же знал, что Арбуз меня катапультирует к подземникам? Хотя… Вернувшись к ангару, я попросил открыть замок и вытащил из бардачка два последних номера — Димон пытался читать в дороге. Как часто бывает, работники редакции не знают, что творят коллеги, не видят цельного результата.
— Вот теперь уважаем! — заорал китаец, схватил газеты и убежал в будку.
— Либрюк, гад, оставь газеты старшему! — крикнул командир укрепления.
Клац! Люкодверь захлопнулась.
— Сволочь! В наряд! — с уточнением констатировал старший. — Обычно в хорошую погоду их туда трактором не затолкаешь. Внутри, при закрытой двери, уже через десять минут начинаешь обильно потеть, а через пару часов может наступить кислородное голодание. Или выходят, курцы хреновы, или дверь открывают, а это не по уставу…
— Устав надо переделывать! — безапелляционно заявил второй караульщик. — После смены регулярно наблюдаю в себе подавленное самочувствие, утомление в виде резкой скованности рук и ног, а также всего туловища, я докладывал. Медик отмечает головную боль с явлениями тошноты и шума в ушах — прям так в карточке и записано!
— Да и идите вы в задницу, неженки, — командир не поддался. — Дурака валяете. Что вы меня перед журналистом позорите? На грибы хотите? Пошли, Гунн.
Решётчатые ворота он открыл рукой, сразу закрыв на три задвижки.
— Дурака? Не хотел бы я ожидать появления огнедышащего дракона в стальном гробу!
Демешин тут же остановился и, хотя мы уже зашли в тень помещения станции, где некогда располагались кассы, оглянулся и посмотрел на небо.
— Хорошо бы дракошу…
— Ты о чём?
— Вкусные они. И мяса много, будет на станции праздник, а нам Григорий Николаевич премии выпишет.
Я вытаращил глаза.
— Ты хочешь сказать, что едите драконов?
— Сами не едим, для свиней. Местные грибы не пробовал? Ничего, попробуешь, на обратном пути поделишься впечатлениями. Страсти нагоняют перед новым человеком… От каждой бронебашни лаз идёт к казармам.
— Про драконов — это серьёзно?
— Удивляешься? Все новенькие удивляются. Конечно, лучше бы квазиовцу добыть, они тут под полтонны весом бегают! — мечтательно продолжил офицер. — Знаешь, какое у них мяско? С перчинкой! Ни на процент не вру! Сущий деликатес, редкость.
Ёксель-моксель, натурально излом шаблона, феномен надо осветить… Оказывается, при моделировании метрошных монстров в наземных моделях используется вполне себе съедобная плоть, мясная, иногда даже качественная!
— Без башки наши охотники, вот в чём беда. Били зверя без разбора, теперь стерегутся, редко подходят на выстрел.
— Почему не сталкеры, а охотники?
— Эти сталкеры вот где сидят! — Демешин провёл ребром ладони по горлу. — Куда ни плюнь, кругом сталкер. Приедут сюда из Зоны и начинают щёки надувать… Так что у нас ни хантеров нет, ни сталкеров, да и зачем? Что, русского языка не хватает?
— Опасно охотиться?
— Ещё как! Вкусные-то они вкусные, но зверски клыкастые, зубастые и тяжёлыми лапами топтастые.
Он ещё что-то рассказывал, а я всё не мог прийти в себя, торопливо переваривая услышанное. В Метрозоне намечается очередная сенсация — здесь отступления от канона очень велики. Впрочем, ещё неизвестно, как дела обстоят в Эльфятнике или в историческом Попадоне с альтернативной историей… А как же грибы с поросями подземными, исключительно на грибках вскормленными? Драконов свиньи жрут, во как!
Внутри сооружения сохранилась облицовка мрамором серо-дымчатого оттенка. Перед эскалаторами на полу виднелся красный круг с небольшим крестиком в центре.
— Зона пузырения! — гордо объявил Демешин.
Напротив места появления пузырей с новичками ярким пятном белела крашеная стальная дверь с красным крестом и полумесяцем.
— Санчасть? — спросил я.
— На обеде наша Света, с поварихами болтает. У нас пузырение по нечётным числам.
В круглый зал выходят двери других помещений, здесь есть всё, что нужно для жизни маленького гарнизона, — казармы, пороховые погреба, санчасть, кухня, штабные помещения, склады и бытовки. С разрешения офицера я открыл пару дверей, заглянул туда, где не храпели. Планировка аскетичная и во многом одинакова. Либо прямой, либо Г-образный коридорчик. Каждая дверь тоже имеет защиту — вход осуществляется через откидывающуюся верхнюю половинку бронированного полотна. Помещения внутри окрашены краской болотного цвета, есть печки-буржуйки, одна электролампа в решётчатом плафоне под потолком и телефонная связь — раритетные аппараты висят на стенах.
Рядом с верхним краем неподвижных лент эскалаторов на месте будки дежурной по станции стоял небольшой трёхамбразурный ДОТ, часовой тоже на обеде, а вот пулемёт торчит! Заглянул и туда… Ужас, средневековая камера для пыток. Внутри всё настолько компактно, что внутрь приходится лезть на карачках. У них что, отборные карлики служат? Или, может, хоббиты?
Очередная новация поджидала прямо здесь. Левый эскалатор полностью забран металлическими кольцами, словно железный удав ползёт внутрь…
— Безопасный спуск, — охотно пояснил Демешин.
Попасть в него можно из служебных помещений и из фойе. Внизу толстенные гермоворота намертво запирают нижний вход на станцию, устье тоннеля упирается в отдельную калитку. Мрачный подземный коридор в неизведанные глубины… Для меня неизведанные.
— Давай, спускайся, я уже доложил главе, — невозмутимо произнёс Демешин.
Честно говоря, я думал, что он меня проводит.
— По безопасному?
— Лучше так. Сейчас спокойно, да кто его знает, знаешь поговорку про бережёного?
Делать было нечего, и я, поправив автомат на плече и подсвечивая под ноги фонариком, под углом тридцать градусов осторожно пошёл вниз. Работоспособность присланных часиков, прокачивающих тебя до стадии человека-ПНВ, испытать забыл.
Глава 11
Подземка Зомбятника. Люди и монстры
Время удивлений прошло.
Набрав впечатлений и опыта в предыдущих командировках, я перестал реагировать на несоответствия ожидаемому образу.
Пилонная трёхсводчатая глубокого заложения станция «Новокузнецкая» на новом месте и в новые времена выглядела совсем не так, как её описывали в душеразрывательных книжках про мистические ужасы столичных глубин. Постройками, жилыми, складскими, сервисными и производственными, заставлена лишь часть территории, наиболее плотно — примерно половина площади с правой стороны центрального зала шириной почти в десять метров.
Здесь ничего не напоминает цыганский табор или лагерь беженцев. Нет и ожидаемого кислого запаха, помещение прекрасно вентилируется. Внутренний интерьер станции богато украшен элементами художественного оформления — только видно их плохо. Пилоны и свод станции облицованы мрамором, часть которого уже обвалилась, и знаменитыми барельефами с эпизодами боевых операций. Барельефы копчёные, никто их не моет. Из шести мозаичных панно на потолке, что висят напротив каждого из проходов к платформам, уцелело лишь четыре. Зал пересекает ряд торшеров, ни один не горит.
Штабное помещение начальника станции, Григория Николаевича Люльки, находилось ближе к входу с поверхности, между двумя механическими мастерскими. У крайней в разобранном состоянии лежала небольшая фильтро-вентиляционная установка, двое пацанов возились рядом. Видел ещё несколько людей возле медпункта, кто-то ворочался в паре жилых отсеков, и всё, остальные пашут на рабочих местах или стоят на боевых заслонах в глубине тоннелей — рабочий день ещё не закончился. Да и посменных вахт хватает, отсыпаются люди.
Когда я вернулся из короткой ознакомительной пробежки по «Новокузнецкой» с обязательным, как выяснилось, посещением медпункта, где меня допросили на предмет аллергических реакций и астматических проявлений, то застал начстанции за читкой «Эха Попадона». Узнав, что я притащил пару номеров и оставил их наверху, Люлька отреагировал начальственно — позвонил по телефону, коротко отдал приказ, и через несколько минут газеты у караульщиков изъяли и притащили шефу.
