Дальше я слушать не стал, и вынырнул из Астрала. Все-таки Ллос! Богиня САМА приказала дроу выдать одну из них замуж за меня! Не Асутиролса, как я предполагал изначально! И это все усложняет, поскольку я прекрасно понимал, что в этом случае дроу не отступят, даже если я разнесу всю их столицу в клочья. Будут стоять и доброжелательно улыбаться, лишь в мыслях проклиная меня…
– Палаэль!!!
– А? Чего? – вскинулся я на резкий окрик. Причем, видимо, не первый, со стороны Истамирэля.
– Его Высочество изволил заснуть на ходу? – иронично уточнил Седрик, вызвав своим предположением смешок Истамирэля. Несмотря на мрачную обстановку вокруг, у моих товарищей, к коим я отнес и Седрика, было приподнятое настроение. И если Седрик еще хоть как-то сдерживался от чрезмерного проявления интереса к окружающему, то Истамиэль беспрестанно крутил головой, осматривая высокие своды пещер, по которым мы ехали, задерживая взгляды на видневшихся то тут, то там сталактитах.
– Нет. Просто задумался, – отмахнулся я, – или не имею права?
– Над чем же? – выразил заинтересованность Истамирэль, перейдя при этом на имперский язык. Неужели о Седрике подумал, ничего не понимающего по эльфийски?
– Над мировыми проблемами!
– Интересно узнать, над какими?
– Глобальными, – мой ответ вызвал недоверчивые взгляды собеседников, и я с юмором пояснил. – Господа! Над какими еще проблемами может задумываться величайший гений всех времени народов. Пока, к сожалению, никем не признанный.
– Где он? – хором воскликнули они, закрутив головами по сторонам.
– Кто? – я тоже покрутил головой, но кроме девушек-жриц, нас сопровождавших, да Сиралосу с Раксалоной, никого не увидел.
– Тот гений, о котором ты сейчас говорил!
Негодяи! Признаю, уели.
– Близорукостью страдаем? – осведомился я. – Или гения во мне не видите?
– Ах, вот оно что! – всплеснув руками, вскричал Истамирэль, привлекая тем самым внимание со стороны дроу. Даже Сиралоса обернулась, – А мы-то гадаем, где он!
– Тьфу на вас, – придав лицу обиженное выражжение, я повесил голову, – я разочарован! С кем мне только приходится общаться? За что мне все это?
– О Великий! Прости нас, недостойных дышать с тобой одним воздухом, – хохотнул Истамирэль.
– Так и быть, прощаю! – проявил я великодушие, и уже серьезно продолжил. – Меня интересует один вопрос. Почему жрицы никак не отреагировали на появление здесь человека, пусть и в качестве моего спутника. И Шилол легко согласилась на присутствие Седрика. Сомневаюсь, что представители расы людей являются здесь частыми гостями.
– Тебе не все ли равно, – махнул рукой Истамирэль, – согласились, и согласились. Что с того?
– Действительно, почему? – это уже Седрик задался тем же вопросом, что и я. – По идее, они должны были хотя бы вначале проявить негативное отношение, а здесь…
– Так спросите у них, – Истамирэль указал на ближайшую жрицу, идущую всего в нескольких шагах от нас, и старательно не обращающую на нас внимания. Услышав его фразу, девушка лишь подняла подбородок, изобразив ТАКО-О-ОЙ неприступный вид!
– Не ответит, – покачал головой Седрик.
– Согласен, – поддержал я, с сомнением покосившись на эту независимую и чрезвычайно горделивую жрицу, кою из себя изображала девушка, которой, судя по внешнему виду, еще не исполнилось и двухста лет. По меркам и дроу, и эльфов весьма молоденькая, хотя и старше любого из нас. Видимо, нас совсем за малышей принимает, несмотря даже на то, что прекрасно видит мой магический уровень.
– Даст! – уверенно бросил Истамирэль. – Просто вы не умеете договариваться!
– Даст??? – я чуть не упал, споткнувшись о небольшой камень, – Мы здесь сомневаемся, что она нам просто ответит, а он!
– Что тут такого? – с недоумением уставился на меня Истамирэль, причем на пару с Седриком. – Даст ответ, и что с того? Чем ты так шокировался?
– Ах, в этом смысле! – я потер руками виски, поражаясь своей испорченной цепочке мыслей. – Тогда давай, дерзай.
Истамирэль глянул на нас несколько снисходительно, и подошел к жрице, не бросившей даже мимолетного взгляда в его сторону.
– Леди… Гхм… – начал он, пытаясь завязать диалог, но тщетно. Леди идти на контакт не желала категорически, хотя Истамирэль пыжился, как мог, буквально излучая обаяние. После нескольких попыток заговорить, он возвернулся к нам, весьма озадаченный полученным результатом, а вернее его отсутствием.
– И как? – спросил я его с подколкой в голосе.
– Ты сам все слышал, – буркнул он, – холодный камень, а не женщина!
Тут мы заметили, что Сиралоса и Раксалона остановились, явно дожидаясь нас.
– Истамирэль, – обратилась Сиралоса, едва мы с ней поравнялись, – ты что-то хотел спросить? – при этом она тщательно игнорировала меня, зато одаривая моих спутников ослепительной улыбкой. Раксалона же со смешинкой в глазах посматривала то на нее, то на меня, видимо забавляясь над нами. И отвернулась, как только напоролась на мой мрачный взгляд.
– Да, – обрадовался Истамирэль. – Сиралоса, ты не могла бы пояснить, почему твои соплеменницы так спокойно отнеслись к появлению человека в Подземном Королевстве?
– На это есть две причины, – немного подумав, начала Сиралоса. – Первая: мы заранее предупредили о визите сюда человека, так что все были готовы и удивления факт появления Седрика в арке портала ни у кого не вызвало. Это, пожалуй, основная причина…
– Почему она отказалась отвечать этот вопрос, если здесь никаких секретов нет? – перебил ее Истамирэль, головой указав на жрицу, растерявшую при приближении Сиралосы весь свой неприступный вид.
Должен заметить, что когда еще я учился в Академии, у Истамирэля взыграли гормоны, и он проявил повышенную активность в отношении девушек. Он пользовался у женской половины определенным успехом, вызывая молчаливую зависть у половины мужской. Не раз, и не два его выдворяли по ночам из женских комнат, несколько раз он имел продолжительные беседы на эту тему с ректором Академии, но, тем не менее, все равно продолжал. Истамирэль решительнейшим образом отказывался прислушиваться к словам Тилиэля, списывавшего этот успех на его происхождение, и воспринимал все знаки внимания со стороны эльфиек, как результат своей природной неотразимости. И сейчас показушное равнодушие со стороны девушки-дроу, которой было ровным счетом все равно, кто у Истамирэля папа, задело его за живое.
– Лучше скажи, почему она должна вообще отвечать тебе? – подняла бровь Сиралоса. – Тем более официально сопровождаю до Дома вас я, и разговаривать с вами имею право только я, а также жрицы рангом стоящие выше меня. Вот если бы был в данный момент один, она могла бы заговорить с тобой.
– С этим все ясно, – вклинился я, не желая слушать повторно о порядках, заведенных у дроу, лекцию о которых нам прочли еще в Академии. Я ее, в отличие от Истамирэля, помнил, потому и подначил его идти что-то там выяснять, заведомо зная о результате.
– Второй же причиной служит то, что у нас уже есть один человек.
– У вас живет человек? – в один голос пораженно воскликнули Седрик и Истамирэль, после чего смущенно переглянулись, и Седрик продолжил. – Где он? Как он к вам попал? Почему он еще жив? По всем представлениям, существующих о народе дроу в мире, вы должны были его сразу же убить, едва он оказался на вашей территории!
– Но, но, но… – Сиралоса вскинула руки, как бы закрываясь от потока вопросов, последовавших от ниберийца. – Давай по порядку. Этот человек попал в подземелья несколько десятков лет тому назад, и поселился на пограничной с гномами территории. Мы его не стали трогать, поскольку в той пещере, местом обитания которую он избрал, проживает семейство Арахнидов – гигантских пауков. И они его пропустили! Мы восприняли это как знак от Ллос.
– А гномы? Почему его не тронули гномы? Территория-то, сама говоришь, пограничная, – озадачился Истамирэль.
– Нам это не ведомо, – пожала плечами Сиралоса.
– И что он делает в этих пещерах? – вновь пристал с вопросами Седрик. – Чем питается?
– Питается крысами и мелкой живностью, которую ему добывают два гоблина, появившихся вместе с ним. По поводу того, что он делает в этих пещерах, могу сказать только одно – он что-то карябает на скале, и каждую полночь бьет в большой гонг. Зачем – не знаю, но звук того гонга раздается очень далеко, безумно раздражая жителей приграничных поселений. Если бы не знак Ллос, они бы его только за это подвергли мучительным пыткам.
– Ты его сама видела? – спросил я ее, особо не рассчитывая на ответ, но Сиралоса, чуть подумав, решила-таки ответить:
– Нет. Зачем?
– А вот я хочу на него взглянуть, – озвучил я свое намерение. Мне вдруг стало любопытно посмотреть на человека, совершенно бесстрашно сунувшегося в страшные подземелья, в которые ни один разумный человек, находясь в трезвом уме и здравом рассудке, по доброй воле ни за что не сунулся бы. И выжил при этом!
