Кто-то просто подменил содержимое перевозимых ящиков.
Это нападение секты. Та самая расплата, о которой говорил Вильям Круфорд? Нет. Апостол Регула. Даже его имя, наверняка, просто фальшивка.
Робот ужасно громыхал по крыше вагона. Он потерял одну руку при столкновении с «тростью», но это не вывело основной механизм из строя. В центр машины должно быть ядро, энергетическая искра, которая питает и приводит механизмы в движение. Достаточно просто испортить хоть одну внутреннюю шестеренку, близкую к ней, чтобы вся «жестяная банка» полетела к чертям.
Робот пробил дыру в крыше вагона, но Дай был быстрее и манёвреннее – легко увернулся. Будь железяка компактнее, от неё был бы толк. А ведь в вооружении армии были модели собак…
Впереди показалась дверь. Он подскочил к ней, попытался раскрыть заклинившие дверцы. Мышцы рук свело от напряжения.
Из приоткрывшегося проёма показался дневной свет. Воздух в районе живота Дая вспорол длинный клинок. Парень интуитивно отскочил назад.
Дверцы с грохотом защемили орудие. Оглушительный лязг искривленных петель заставил поморщиться.
Робот замахнулся своими лапами.
Дай выставил перед собой угольно чёрное остриё тонкого лезвия, уже не спрятанного в трости, присел. Дверь слетела с петель.
Рывок.
Алые капли брызнули на стены. Обагрили чёрные рукава сюртука Дая и мантию сектанта. Рот искривился в беззвучной агонии.
Дай оттолкнул тело на опешившего сектанта перед ним.
Чёрное лезвие осталось чистым. Впитало кровь поверженного врага.
Робот пробил крышу и свалился, загнав себя в ловушку. В тесном вагоне он не мог развернуться.
Дай выхватил из-за пояса кинжал, перекинул в руке. Он принадлежал Лилит.
Кисть его расслабилась, Дай глубоко вдохнул.
– Прости, Лилит, – шепнул он и метнул кинжал, целясь роботу прямо в светящуюся точку в сердцевине груди.
Машина застыла. Жестяная голова задергалась, как и его лапы и ноги. Густой дым повалил из прорезей на теле.
Дай рванулся вперёд, скользя мимо «чёрных мантий».
Прогремел взрыв.
Вопли сгорающих людей и запах палёной плоти доносился до Дая, стоявшего на переходе в другие отсеки вагонов.
Колеса мирно стучали по рельсам. Сухой с песком ветер трепал его волосы, так похожие цветом на пепел.
«Убийство – страшнейший из грехов», – эхом пронеслось в голове проклятье Элрика. Наставник приюта при монастыре любил это повторять.
Это «заклинание» до сих пор не дает совести Дая уснуть. Невыносимое чувство вины вонзает в него свои клыки каждый раз, когда он берёт в руки оружие.
«Однажды эта слабость погубит тебя».
– Но пока я ещё жив, – прошептал он, и слова потонули в шуме ветра.
Поезд пересекал равнину с крутым склоном, а за ним простиралась Пустошь. Вот он, Путь Каина.
Стиснув в руке оружие, Дай прыгнул в предпоследний вагон.
Он оказался на пороге просторных грузовых отсеков без окон. Лишь тусклые лампочки на стенах озаряли тёмное помещение.
Пятеро сектантов и один спящий робот ожидали его прибытия. И этим они хотят сразить его? Слабовато.
Толпа угрожающе вытащила из-под мантий оружие. В фиолетовых лезвиях преломился рыжий свет.
Мужчина перед Даем оскалился, перехватил в руке кинжал и…
Дай взмахнул «тростью». Брызнула кровь, заливая стены и пол. Хриплые хлюпы вырвались из недорезанного горла. Он схватился за шею, стискивая рану пальцами, но они лишь беспорядочно скользили по коже. Мечась в агонии, сектант ударился о стену. Одним коротким ударом Дай пробил его сердце.
Он пинком отбросил раненного на его сообщников. Чужая кровь заливала взор. Волосы на затылке слиплись от пота.
Чёрный клинок в его руке мрачно поблескивал в свете ламп.
В воцарившейся тишине было слышно, как бились алые капли о металлический пол.
Пронзительный женский вопль прервал молчание.
Прикусив до крови нижнюю губу, сектантка кинулась на Дая. Слезы ненависти стояли в её глазах.
Дай извернулся, проскочив вперёд, подрезал кожу под её коленями.
Отчаянные крики разрывали спокойствие Пустоши.
Робот загудел, а из его суставов повалил пар. Пробудили, значит.
Женщина повалилась на колени, крикливо рыдая. Сектант слева кинулся на Дая с фиолетовой саблей.
Клинки зазвенели, выбив при столкновении искры. Дай проехался по крови к стене, где самый молодой и напуганный из них попытался всадить нож ему в бок. Юноша перехватил его руку и рывком сломал запястье. Откинул его к тому, что замахнулся саблей.
Женщина на карачках кинулась к Даю с кинжалом в дрожащих окровавленных пальцах. Робот атаковал со спины. Кулак со свистом пронесся над головой – Дай ушёл вбок, и железная лапа обрушилась на женщину.
Она вскрикнула, прежде чем когти пригвоздили её к полу. Кровь брызнула на мерцающие лампочки на груди бездушной машины.
Лязгая суставами, тварь кинулась на юношу. Дай ушел в кувырок, и жестянка вбила лапы в другого сектанта. С саблей. Он отбросил мальчишку в сторону, и когти пробили его грудь. Безумные глаза отыскали Дая, и осознание промелькнуло в них. Даймонд собирался избавиться от сектантов их же оружием.
Свет в вагоне замигал, и показалось, что на безразличном лице Дая блеснула тень улыбки.
Когти робота застряли в стене вагона. Он рыпался, силясь вырвать руку из железных тисков.
Дай выставил перед собой тонкое чёрное лезвие. Одним коротким прыжком достиг врага и пробил ядро. Голова машины задергалась, залязгали перекосившие в груди шестерёнки. Дай выдернул клинок.
– В укрытие! – гаркнул на мальчишку-сектанта последний выживший. Командующий операции.
С перекошенным от ужаса лицом мальчик сорвался к ящикам.
Дай схватил за капюшон труп женщины, выставил перед собой.
Ослепительная вспышка. Оглушительный взрыв.
Дая откинуло к стене. Боль обожгла спину. В ушах зазвенело. Он скинул на пол ошпаренное тело.
Яростные порывы ветра хлестали по лицу. Часть вагона оторвало, и рельсы опасно замелькали перед глазами. За дырявой стеной бешено несущегося локомотива проносились величественные пейзажи мертвой долины. Выжженную землю Пустоши на многие километры покрывали огромные массивы песка. Море песка. И ни одной живой души, только редкая змейка или скорпионы.
Разлетевшиеся куски робота и деревянные ящики-укрытия облизывало пламя.
Мужчина и мальчишка стояли возле них.
– Сдавайтесь! – крикнул Дай, отступив от обрыва. – Если всё расскажите, я!..
– Мы ничего не скажем тебе, Ищейка, – проскрипел главный. – От тебя решено избавиться. Ты стал слишком часто путаться под ногами. Регул больше не потерпит этого!
Мужчина вытащил из набедренной сумки колбочку, в ней плескалась густая чёрная жидкость. Мальчишка, едва стоявший на ногах, в ужасе вытаращил глаза.
– Достань свою ампулу, – процедил командующий. Под его устрашающим взором мальчик съежился и дрожащими пальцами вытащил колбу из-под плаща.
Дай нахмурился и крепче стиснул к руке «трость». О таких ампулах ему не рассказывали. На данный момент Замку известны только две ампулы: «жидкое золото»,
