фартука.
— Здравствуйте! Валерий, — протянул он руку, подойдя к дивану, на котором сидел Дима.
— Дмитрий, — несколько растерялся тот, но ответил на рукопожатие.
— Даша, плов готов. Можно обедать.
— Спасибо, — кивнула она и посмотрела на Диму: — Присоединишься?
— Нет, спасибо, — сразу поднялся он. — Меня мои к обеду ждут. Ну что, Митька, телефон у тебя есть, звони теперь мне сам. В следующий раз поедем на автодром. А сейчас извини, не получится. Дедушка в больнице. — Он бросил быстрый взгляд на ее нового знакомого. — Я поехал. Всего доброго!
— До свидания, Дима!
Когда дверь за ним закрылась, Даша облегченно вздохнула:
— Я так проголодалась!
— Прошу к столу.
После обеда Митя пошел к своему другу, живущему по соседству, а Даша стала мыть посуду. Валерий попытался оттеснить ее от раковины, но она запротестовала:
— Нет, так нечестно. Раз ты готовил, то убираю я.
— Женщине нужно беречь кожу рук. А мне не в тягость.
— И мне не в тягость. Я люблю мыть посуду.
— И я люблю.
Даша в сомнении покачала головой:
— Ни один мужчина не любит домашнюю работу, а особенно мыть посуду.
— Значит, я не такой, как все.
— Я уже поняла, — улыбнулась Даша, не поворачиваясь от раковины. — Ты вообще уникальный.
— Моя бывшая жена говорила: «С тобой, Воронов, дружить хорошо, а жить сложно».
— Дружить — это здорово! — Даша сполоснула руки и закрыла кран. — Дружба — это, пожалуй, самое лучшее, что нам дано в жизни.
— А любовь?
— Любовь, к сожалению, быстротечна. — Она присела у стола напротив Валерия, и на какой-то миг ей вспомнилось, как они сидели здесь с Колей. Она нахмурилась и тряхнула головой, прогоняя эти воспоминания. — А дружба, настоящая, — это на всю жизнь.
— Не могу не согласиться. Моя жена ушла от меня к другому мужчине, а мне звонит по-прежнему. Особенно, когда нуждается в совете.
Даша задумчиво покачала головой:
— Какая странная штука жизнь. В ней может быть даже такое, чего в принципе не может быть.
— Это как раз не такой уж редкий случай, как может показаться. Мы расстались не скандально, по обоюдному согласию, можно сказать. Она честно мне все рассказала, и мы, посоветовавшись, решили расстаться.
— Ты отпустил ее?
— Зачем удерживать, если человек уже не твой? И не с тобой.
— Другого мужа волновало бы только, как он сам останется без жены. Ты поступил благородно.
— Я поступил нормально, — ответил Валерий, но было видно, что ему приятны ее слова. — Свой эгоизм нужно держать в узде.
— А совсем искоренить, значит, не получится?
— А совсем и не надо.
Глава 15
О смерти Артема Борисовича Даше сообщил Дима. Случилось именно так, как больше всего боялся их отец. Он умер в конце июня в реанимации, так и не увидев на прощание родных лиц. Даша на похороны не ездила. Фигура ее уже раздалась и не оставляла сомнений о ее состоянии. У нее и с Митей был большой живот. На пятом месяце своего интересного положения уже не скроешь. Начальник отделения спросил ее напрямую:
— Что ж, Дарья Михайловна, значит, скоро в декретный отпуск собираетесь?
— Не так уже и скоро, Петр Тимофеевич.
— А что ж молчали? Мне же придется вам замену искать.
— Я бы сказала за месяц.
— Ха! За месяц! За месяц я бы и сам увидел.
В их банковском отделении отношения между всеми сотрудниками, не исключая начальства, были дружескими, и на поддевки шефа Даша не обижалась. Смущало другое: в банке почему-то все решили, что это ребенок Валерия. Их совместные походы домой с самого начала ее работы не могли остаться незамеченными. И, поразмыслив, кассирши решили, что Валерий Олегович сам позвал ее в отделение, не афишируя их связь. Но теперь-то все понятно. Женщины поделились своими соображениями с остальными, и теперь весь коллектив считал их парой.
Когда Даша поняла это, то сначала опешила от такого странного вывода, но потом ей стало смешно и немного неловко перед Валерием. Она словно сваливала вину за свое положение на ни в чем не повинного экономиста Воронова. Она хотела с ним объясниться. Но этого не потребовалось. Валерий понял ее с первого же слова. С некоторых пор у Даши появилось ощущение, что Валерий знает о ней гораздо больше, чем она думала.
— Наши коллеги давно так решили, — подтвердил он. — Меня это не пугает. А тебя?
— Меня? — растерялась она. — Мне казалось, что это тебя…
— …обязывает к каким-то действиям? Что ж, возможно. Но не могу же я сам…
От его слов она пришла еще в большее замешательство. На несколько секунд смутился и Валерий. Но уже через минуту снова стал деловитым и похожим на строгого школьного учителя, который разбирал сложный, но все же разрешимый пример.
— Хорошо, Даша. Давай поговорим откровенно. — Он остановился и указал на ближайшую скамью в сквере, по которому они проходили.
Они сели. Валерий помолчал некоторое время, собираясь с мыслями. Даша терпеливо ждала.
— Я никогда не спрашивал тебя… — начал он и снова умолк, но только на мгновение и тут же продолжил: — Но в этом и не было необходимости. За время нашего знакомства я неплохо узнал тебя. Ты очень хорошая мама, Даша. И мальчик твой, несмотря на то, что растет не в полной семье, развивается правильно. Он любознательный и неглупый. Я видел его отца. Он мужчина видный, и я понимаю твои чувства. А что так все сложилось… Так это не такая уж редкость и не единичный случай, когда мужчина имеет две семьи. Поскольку у нас двоеженство наказуемо, то одна семья — это законный брак, а вторая… такая, как у тебя. Другое дело, что неофициальная жена и ее дети находятся в… уязвимом положении. Некоторые женщины так живут всю жизнь. Но они постоянно страдают от неопределенности. Я никогда не спрашивал тебя, что у вас произошло и почему ты решила изменить ситуацию. Ведь еще совсем недавно тебя все устраивало.
Валерий внимательно посмотрел ей в глаза:
— Вот в связи с этим у меня к тебе вопрос. Все же я не ясновидящий. Что случилось? Почему ты вдруг решила изменить это, причем в ожидании второго ребенка? Ведь, насколько я могу судить, о вас он заботится по-прежнему. Хоть редко, но все же видится с сыном. Материально поддерживает.
Даша покачала головой:
— У нас все было не так. Я бы не стала заводить роман с женатым. Мы с ним работали вместе, и он тогда не был женат. Я была в него влюблена и не знала, что он любит другую. А когда узнала… то решила родить
