— Уходите, пока есть возможность, — попросил Питер. — Я уже по пояс. Черт! Неважный способ перехода в иной мир.
— Не перейдете, — отозвался Бантер. Его голос неожиданно прозвучал совсем рядом. — Давайте руки.
Несколько мучительных минут две пары рук вслепую ощупывали осклизлый ил. Затем Бантер сказал:
— Замрите! — И стал медленно шарить по кругу.
Держать при этом лицо над жижей оказалось совсем не просто. Руки скользили по липкой поверхности и вдруг наткнулись на предплечье герцога.
— Слава богу! Держитесь, милорд.
Бантер ощупал пространство впереди — плечи герцога были в опасной близости от затягивающей трясины. Он схватил Питера под мышки и потянул вверх. От этого усилия его собственные колени глубже ушли в болото. Он поспешно снова лег ровно. Без твердой опоры тонущего не вытащить, дальнейшие попытки означали неминуемую смерть. Оставалось держаться до тех пор, пока не подоспеет помощь. Или пока не покинут силы. Он даже не мог кричать — был способен только на то, чтобы не давать воде заливать рот. Напряжение плеч было невыносимым, попытка вдохнуть приводила к мучительной судороге мышц шеи.
— Милорд, вы должны продолжать кричать.
Питер крикнул. Его голос сорвался и замер.
— Бантер, старина, — наконец выдавил он, — извините, что втравил вас в это.
— Перестаньте, милорд! — Дворецкий выплюнул тину, и его внезапно осенило: — Где ваша палка?
— Уронил. Должна быть где-то рядом, если не утонула.
Бантер осторожно высвободил левую руку и пошарил вокруг.
— Эй! Эй! На помощь!
Пальцы Бантера сомкнулись на палке, которая по счастливой случайности упала на крепкий островок с травой. Он подтянул ее к себе и положил поперек рук так, чтобы опереть на нее подбородок. Облегчение для шеи было настолько ощутимым, что к нему вернулось мужество. Он почувствовал, что способен бороться сколько угодно долго.
— На помощь!
Минуты казались часами.
— Что-нибудь видите?
Где-то справа показался мерцающий свет. Оба с отчаянной силой закричали разом:
— На помощь! На помощь! Эй, эй, на помощь!
Ответный крик. Свет переместился, приблизился — размытое пятно в тумане.
— Надо продолжать, — прохрипел Уимзи, и они снова закричали.
— Вы где?
— Здесь!
Тишина. Затем голос неожиданно близко:
— Тут веревка.
— Идите по ней! — закричал Бантер.
Два голоса явно спорили. Затем веревка дернулась.
— Здесь! Здесь! Мы вдвоем! Поспешите!
Опять совещание.
— Можете еще продержаться?
— Да, если недолго.
— Нужно взять плетень. Говоришь, вас двое? Сильно увязли?
— Один сильно.
— Терпите. Джем на подходе.
Всплеск объявил о приближении Джема. Снова бесконечное ожидание. Новый кусок плетня шлепнулся в болото, и веревка дернулась. Фонарь бешено заплясал. После третьего всплеска свет внезапно вынырнул из тумана, и Бантер почувствовал, что его схватили за лодыжку.
— Где другой?
— Здесь. Ушел почти по шею. У вас есть веревка?
— А как же. Джем, веревку!
Веревка зазмеилась из тумана. Бантер обвязал ее вокруг господина.
— А теперь ползи назад и помогай тянуть.
Бантер осторожно переполз по плетню на сушу, и они в шесть рук потащили. Казалось, они тянут из болота бегемота.
— Боюсь, я провалился до самой Австралии, — извинялся Питер.
— Нормально. Подается.
Веревка дрожала, мускулы трещали.
Внезапно с громким бульканьем болото освободило добычу, и трое с веревкой в руках опрокинулись навзничь на плетень. Нечто бесформенное, неузнаваемое лежало перед ними в грязи и тяжко дышало. Они кинулись к нему в каком-то исступлении, словно трясина могла снова отнять это у них. Густое болотное зловоние висело вокруг. Подхватив Питера, они поспешили назад: по первому плетню, по второму, по третьему — и, шатаясь, встали на твердую землю.
— Что за адское место, — едва слышно проговорил лорд Питер. — Извините. Глупо с моей стороны: я забыл, как ваше имя.
— Вам повезло, — сказал один из спасителей, — что мы услышали крики. Мало кто потащился бы в эту топь в такой туман. Пускай тонут — наплевать.
— Вот я чуть и не утонул, — кивнул его светлость и потерял сознание.
Прибытие в фермерский дом в «Норе Грайдера» вспоминалось Питеру жутким кошмаром. Туман клубился в свете камина, просочившись вместе с ними в открытую дверь. Висячая лампа выглядела размытым пятном. Миссис Граймторп склонилась над ним — ужасно бледное лицо в обрамлении черных волос и пронзительные глаза, как у Медузы. Медузу схватила
