Виски сдавила боль. Перед глазами Аято вспыхивали жуткие образы: падающие с утеса Кэтсуо и Тадао, воины Камираги, растерзанные его собственными руками, угасающий отец, похороны матери… Кровь, смерть и могилы. Каменная плита с вырезанной подписью: «Камисато Аяка»…
— Это все неправда, — прошептал себе Аято. — Она жива. Конечно, она жива.
Заслонив голову рукой, Отто тоже боролся с темным воздействием. По его щеке скатилась слеза, а бледное лицо светилось в легком полумраке зала. Когда сражаться с психологическим давлением стало уже невыносимо, пространство разорвалось, и снаружи раздался оглушительный гул — такой сильный, что пол Тэнсюкаку заходил ходуном.
Вытерев с лица слезы, Отто бросился к дверям и приоткрыл створки. Аято не знал, что там происходит. Воображение рисовало самые ужасные сценарии, от массового убийства до катастрофы, сравнимой масштабом с бедствием пятисотлетней давности.
— Получилось, — потрясенно прошептал Отто. — Значит, это все-таки возможно.
Аято сидел тихо, пытаясь понять, что же творится снаружи, но голосов так больше и не услышал.
Отто вновь закрыл двери и, вернувшись в центр зала, еще немного повозился с устройством.
— Ты убил их? — спросил Аято.
— Не глупи, — нахмурился Отто. — Я тебе уже не раз говорил, что не хочу никому навредить. Я здесь, чтобы выполнить свою задачу, а не чтобы устраивать в Инадзуме резню.
Поставив устройство на пол, он подошел к Аято и, присев рядом, повесил ему на шею ярко-красный кристалл на цепочке. Глаз Порчи. Аято вжался в стену, но глаза Отто оставались спокойными. Спокойными и печальными.
— Не дергайся, — сказал он. — Будет неприятно, но ты же не хочешь уснуть, как достопочтенный сегун, верно?
Мозг Аято работал лихорадочно. Неужели Отто хочет погрузить тех, кто остался снаружи, в сон? Если он пытается защитить Аято от сонных чар, значит ли это, что они распространяются от устройства волной, захватывая каждого на своем пути? Тогда почему, когда весь город был погружен в сон, Отто, запустивший устройство, остался в сознании?
Ну конечно. Глаз Порчи. Глаз Порчи позволяет защититься от воздействия волны.
— Знаешь, Аято, хоть я и понимаю, что ты не перестаешь думать о побеге и по крупицам вытаскивать из меня ценные сведения, ты здорово помог мне не сойти с ума в одиночестве, — внезапно признался Отто. — А теперь будь добр, потерпи.
Он приложил ладонь к Глазу Порчи, и Аято успел увидеть, как его тело охватили цепи темной энергии. Такие же цепи окружили Отто. Он потрясенно наблюдал, как они ползут вверх по его рукам, медленно подбираясь к сердцу…
А потом мир взорвался болью, и Аято надолго утратил связь с реальностью.
Он пришел в себя от взрыва. Открыв глаза, он увидел жуткое создание, словно бы сотканное из черной пыли. В полумраке, точно отравленное сердце, горел сгусток фиолетовой энергии. Создание склонялось к Аято, вновь порождая в голове мрачные картины прошлого и будущего, и его пылающие когти сулили неизбежную смерть.
Полыхнула огненная вспышка. Фиолетовое сердце неизвестной твари взорвалось, и Аято осыпало черной пылью.
Позади поверженного создания, натянув тетиву, стоял Отто. У его ног лежало еще несколько черных кучек — похоже, тварь была не одна. Лук в руках Отто подрагивал, а рукав рубашки пропитался кровью.
— Цел?
Аято кивнул. Невольно дотронулся до шеи — Глаз Порчи, разумеется, уже пропал. Проследив за его действиями, Отто вернул стрелу в колчан, опустил лук и вытащил из кармана кристалл на цепочке.
— Это ищешь? Надеюсь, ты понимаешь, что я не могу его тебе оставить.
Он вернул Глаз Порчи в карман и, не выпуская из рук оружие, медленно подошел к устройству. Аккуратно обошел его, поглядывая, как на бомбу замедленного действия.
— Они появились прямо из Кольца Изнанки… — услышал Аято его бормотание. — Неужели побочный эффект из-за влияния останков? Интересно…
Аято безостановочно думал. Кольцо Изнанки. Вот как называется золотистое устройство.
Влияние останков? Что это может значить? Аято знал о негативной энергетике останков Оробаси — Татаригами. Они не только вызывали бедствия и болезни, но и порождали опасные явления, не имеющие ничего общего с ёкаями Инадзумы. От своих информаторов из Сюмацубан Аято слышал, что при создании Глаз Порчи также используются останки Архонтов. И Глаза Порчи, и Кольцо Изнанки — изобретения Фатуи, так что жуткие создания могут быть порождены останками Архонтов, которые используются в Кольце Изнанки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Если устройство будет работать дальше, оно создаст еще больше подобных тварей. Судя по всему, Отто сам не ожидал подобного эффекта и не умеет их контролировать, а значит, не так важно, насколько он будет милосерден к жителям Инадзумы. Эти твари и без его разрешения объявят на людей охоту.
А значит, все, кто еще не поддался влиянию сонной волны, в опасности. И спящие… Спящие могут быть особенно уязвимы.
Надо остановить устройство. А для этого нужен Глаз Порчи. Раздобыть Глаз Порчи можно только у Отто, но сейчас это нереалистичная задача.
Аято вздохнул. Чтобы остановить Отто, одного плана было недостаточно. Впервые за долгие годы Аято требовалась чужая помощь.
С тех пор что-то в поведении Отто неуловимо изменилось. Он стал более резким и подозрительным, а говорил совсем мало. Иногда Аято казалось, что его глаза вспыхивали фиолетовым огнем, но он так много времени провел взаперти, что уже не доверял собственному сознанию. Кольцо Изнанки Отто на время оставил — его увлекла работа над новым устройством из того же золотистого металла, длинное, похожее на трубу.
— Слушай, — не выдержав, сказал Аято. — Если тебе нужна была лаборатория, мог бы просто об этом сказать. Необязательно было вламываться для этого в Тэнсюкаку.
Отто рассмеялся. После нападения тварей, которых Аято окрестил про себя демонами, он смеялся часто, но холодно, совсем не так, как несколько дней назад.
— Я не скажу тебе, почему мне было так важно попасть в Тэнсюкаку, даже не думай, — ответил он. — Но я могу рассказать тебе об этом устройстве. Догадываешься, для чего оно?
Он продемонстрировал Аято золотистую трубу с круглой выемкой в основании — туда мог идеально поместиться Глаз Порчи.
— Возможно, ты пытаешься собрать что-то, что помешает появлению демонов.
— Демонов? — удивился Отто. — А-а, так ты их называешь. Ну, ты близок к истине. Помешать им я не могу. Может, в Снежной нашлись бы подходящие ресурсы, но здесь…
Отто выставил Глаз Порчи в выемку, но ничего не произошло.
— Хм… Я думаю, что смогу ими управлять. А значит, и обезопасить жителей Инадзумы.
— Или использовать демонов по собственному усмотрению… — пробормотал Аято.
Устройство ему не нравилось. Отто ему не нравился — с каждым днем его поведение становилось все более пугающим, все более противоречивым. Даже если он действительно не хотел причинить жителям Инадзумы вред, его действия не могли принести им блага.
Отто повернул Глаз Порчи под другим углом и, словно ощутив что-то, удовлетворенно кивнул.
— Нужно испытать его в деле, — решил он. — Жди здесь. Хотя ты же все равно не можешь никуда уйти, верно?
Холодно улыбнувшись, Отто покинул Тэнсюкаку, оставив Аято в одиночестве.
А вернулся только через несколько часов, с ног до головы покрытый чужой кровью. Его взгляд, пылавший фиолетовым огнем, был пуст, но где-то на краю этой пустоты зарождалась злоба.
— Тебе больше не нужно переживать о клане Камираги, — сказал Отто бесцветным голосом.
Не глядя на Аято, он прошел вглубь зала и скинул окровавленный плащ. На пол полетел белый пиджак, и Аято разглядел, как под тонкой тканью черной рубашки на раненой руке Отто сияют темно-фиолетовые прожилки.
— Что ты сделал? — напряженно спросил он.
— Испытал устройство, — отозвался Отто.
Он переоделся в чистую одежду. Вздохнув, выложил перед собой книги, с которыми работал последние дни. Его движения казались какими-то заторможенными, тяжелыми, словно каждое из них давалось ему с трудом.
