на её колени. Бездействие раздражало, но разум подсказывал ей, что лучше дождаться реальной помощи и не искушать судьбу бессмысленными действиями. «Если мы и нагоним Хиру и Харси, то не сможем помочь в таком состоянии, — голоса лесных птиц и шум ветра немного убаюкали молодую рысь, и даже боль в груди немного утихла, — лучше дождёмся подмоги».
— Моя глефа у тебя? — приоткрыла она один глаз, взглянув на Капи.
— Вот, — та положила ей на живот серебристую рукоять её оружия, — не знаю, работает ли она…
«Жёсткий» свет, экспериментальная технология, разработанная её матерью, являлся результатом исследований в области управлении частицами. Союз нуждался в новых методах строительства сооружений без привлечения большого количества рабочей силы. По задумке, проекция «жёсткого» света должна принимать заданную форму и вырезать её в материале, например бетоне. Это позволило бы получать каркас дома сразу же, без строительства фундамента. Но увы, лучи частиц рассеивались и не могли пробить даже дерево, не говоря уж о более твёрдых материалах. Сложность состояла в том, что ранее эти частицы использовались только в узкоспециализированных устройствах, таких как контуры городских щитов, и не предполагали локальных методов применения. Решение нашлось в гравитационных завихрениях, могущих удерживать агрессивные частицы в нужной форме. Тщательно рассчитав мощность и углы наклона, Арги смогла получить первые результаты, пробив вырвавшимся лучом сначала деревянный брус, затем стальной лист и даже бастумный нагрудник спецназа беотов. Ну, а Лункс, пользуясь случаем, сделал своей дочери своеобразное оружие, ненароком дав идею сольтенским оружейникам использовать «жёсткий» свет в вооружении.
Луно не сразу осознал, что всё это время смотрит на лицо Лунги. Лишь когда Кири не выдержала и тихо прыснула, он вздрогнул и смущённо заморгал, сделав вид, что разглядывает замшелый валун неподалёку от серого подножия горы. Вдруг его чуткий слух уловил вдалеке громкий крик. Трели птиц разом замолкли, оставив ветер играть в кронах сосен в одиночестве. Повернув уши в сторону звука, Луно медленно поднялся на ноги.
— Что там? — встревоженно спросила Капи. Лунги тоже открыла глаза, прислушавшись к лесу.
— Кто-то кричал, — теперь Луно был уверен, что ему не показалось, — там, вдалеке.
— Это Хиру и Харси! — Кири подскочила на месте, заметавшись. — Они в беде! — лисичка рванула вперёд, изо всех сил вслушиваясь в затихший лес.
— Подожди! — окликнула её старшая сестра, помогая вместе с Луно подняться Лунги на ноги. — Не уходи одна, слышишь?
Второй крик услышали уже все четверо.
***
Харси бежал, не разбирая дороги. Хрустевшие под подошвами левесов сухие ветки и жёлтые иголки сосен выдавали его, но он не обращал на них внимания. Перед глазами всё ещё мелькала картина разбившегося «броневичка», израненных друзей и стекающего с крыла Капи смоула. «Всё из-за меня, — идея проехаться до Миола и показать матери и брату, что он уже достаточно взрослый и смелый, теперь казалась ему глупой и безрассудной, — я дурак! Я всех подвёл! Из-за меня они пострадали!»
— Харси! — услышал он позади. Хиру был быстрее, но из-за крутого склона, резко уходившего вниз, зайчонок неслабо ускорился, спотыкаясь на ровном месте и поскальзываясь на шишках. — Харси, подожди!
Но он не остановился. Жгучее чувство вины и обиды гнало вперёд, заглушая боль в затылке. Когда они начали падать, его отбросило на пол и если бы не Капи, прижавшая его и Кири своим телом, то он мог бы вылететь в разбитое окно. И это ещё больше тяготило Харси, едва успевающего уворачиваться от возникающих перед ним стволов сосен. Пушистые широкие лапы елей больно царапали его по лицу и ушам, одно из которых так и не выпрямилось после падения. Склон стал почти отвесным, когда его правая нога зацепилась за неприметный, покрытый мхом, камень. Вскрикнув от боли и неожиданности, Харси потерял равновесие и кубарем покатился вниз, собирая на мятую шерсть павшие иголки и мелкий лесной мусор. Приложившись боком о торчащий расколотый пень, он несколько раз перевернулся и плашмя упал на скалистую поверхность, расшибив нос.
— Ничтожество… — прошептал он, чувствуя, как воздуховод наполняется смоулом. — Какое же я ничтожество…
Это началось ещё год назад. Видения «истинного» мира, приходившие ему во снах, начали вырываться наяву, особенно вблизи кого-то из нотов. Тогда он ещё мало что понимал и списывал на собственное воображение. Но чем дольше это продолжалось, тем яснее становилось, что с его рассудком что-то не так. Только сейчас Харси понял, что отец, когда они были рядом, каждый раз воздействовал на него, направляя неконтролируемые выбросы псионической энергии в поток. Именно поэтому он чувствовал себя так спокойно с ним и так дёргано с остальными. Сморщившись, синий беот в бессилии стукнул кулаком вросшему в землю камню, и заплакал, не в силах больше сдерживать себя.
— Харси! — где-то сверху раздался басистый голос Хиру, полный тревоги. — Харси!
— Уходи, Хиру, — прошептал он, поджав ноги под себя, — я не хочу тебе навредить…
Он лишь на секунду успел увидеть разум брата, когда тот коснулся его в момент аффекта. Раньше Харси старался не замечать проскальзывающих в его разум чужих мыслей и всегда делал вид, что не знает, о чём думают другие. Но то, что увидел юный беот в тот момент и заставило бежать прочь, спасаясь от самого себя.
— Харси! — анимагены видят гораздо дальше людей, и Хиру не был исключением. Заметив сидящего у подножия склона младшего братишку, он тут же начал спускаться вниз, скользя подошвами по рыхлой почве. — Не убегай, Харси!
— Не надо!.. — тот вскочил, отступая дальше, к журчащему неподалёку ручью. — Не подходи!
— Что, по-твоему, ты делаешь? — хотя он пытался придать голосу строгость, Хиру чувствовал, что дрожит. Он остановился, вытянув руку, опасаясь, что тот вновь примется бежать.
— Хиру… — Харси покачал головой, жалобно застонав от ломящей боли по всему телу. — Прошу, оставь меня… Из-за меня всё будет только хуже… я… я же телепат… нот. Я не контролирую свою силу! — он быстро отступил назад, когда его нога провалилась. Склон здесь переходил в спуск к небольшому озеру, вытекающим бурным ручьём вниз, к подножию гор.
— Харси… — Хиру охнул, когда тот пошатнулся.
— Прошу тебя… — зайчонок помотал головой и вдруг почувствовал, что теряет равновесие. Ушибленные коленки подкосились и он, коротко вскрикнув, начал падать.
Хиру среагировал молниеносно. В два прыжка оказавшись рядом с ним, он
