У разбитого вдребезги окна знакомый судмедэксперт объяснил Биллу:
— Видишь кровать? Впечатление, что старушку выдернули из нее через окно. Абсурд, конечно. Нет такого силача, чтоб такое сотворить. Не иначе как выбросили изнутри?
Билл нахмурился. Он приехал со смутной надеждой, что это ординарное исчезновение, которому найдется заурядное объяснение. Осмотрев окно, Билл пришел к выводу, что «абсурдная» версия единственно правильная. И опять он был вынужден помалкивать о своих мыслях. Стоит вякнуть о снежном человеке — поднимут на смех. Но одно дело — перевернутый автомобиль. И совсем другое — убитые старики. Билл был уже почти уверен, что старики погибли. И совесть грызла его с утроенной силой.
— Что ты хмыкаешь и лицо кривишь? — спросил полицейский. — У тебя свое мнение?
Билл внутренне сжался. Ну вот, выдал себя!
— Да я тут всего одну минуту — где мне что понять, — торопливо сказал он. — Вижу — загадка!.. А нашли следы… ног? — Он едва не ляпнул «лап». Хоть совсем молчи!
— Следов, считай, не нашли. И это странно. Есть одна непонятная вмятина в земле, но ее можно толковать и так, и этак…
— А старика тоже из спальни похитили? — спросил Билл.
— Нет, его из двора. Тут мы почти уверены. Нашли шлепанцы у псарни. Там же фонарик. Собаки на месте. Но, видать, струхнули не на шутку!
— С чего ты взял?
— Собаки в закрытой псарне здорово отощали. Но когда мы выставили еду, не захотели выходить из сарая. Я голодных питбулей и боксеров знаю — сроду не видел, чтоб их гнали палкой к миске!
Тут все во дворе повернули головы в сторону подкатившего телефургона. Билл узнал Крис Уокер с «Седьмого канала». Он был в курсе ее выходки с секретной записью голоса «неизвестного детектива». И понимал, что от этой раскрасавицы с телевидения нужно бежать как от чумы!
Глава сорок седьмая
В кафе на углу он обычно срывался с рабочего места на пару с Карильо. Но и на этом был поставлен жирный крест. Они больше не работают вместе. Сегодня Мак приплелся в кафе в прискорбном одиночестве.
Утро он провел за неприятными хлопотами — сдавал документы, инструктировал детективов, на которых разбрасывали его дела. Одни коллеги здоровались с ним сквозь зубы, другие молча отворачивались. Если приходилось разговаривать с ним, смотрели мимо.
В кафе Мак просидел не один час — погруженный в невеселые мысли. Спешить ему было некуда. Разъяренный шериф Баркли поначалу хотел уволить его сразу, но Мак в надежде, что начальник посердится и со временем отойдет, вымолил отсрочку. Согласились на компромисс: Мак уходит в длительный отпуск — а там видно будет. В любом случае не миновать служебного расследования его проступка. И Мак предчувствовал, что оно пройдет по известному принципу Дикого Запада: «Устроим парню честный суд, прежде чем повесить».
Удержаться в полиции детектив мог в одном случае — если докажет почти недоказуемое: что снежный человек существует и это он убивает людей в горах.
Перед начальством и коллегами Мак с самого начала решил не оправдываться — головомойку сносил молча. Крис сработала так хитро, что не было никакой возможности кого-либо переубедить и доказать факт грубой подставы. А раз бороться бесполезно, нужно готовиться к отставке. К сорока одному году Мак поднакопил достаточно денег и мог не бояться ближайшего будущего. Вдобавок получает от лос-анджелесского управления полиции небольшую пенсию за былые заслуги и боевые ранения. Словом, все не так уж плохо и ему, еще достаточно молодому, открыты все дороги. Так Мак себя успокаивал — а на душе все равно скребли кошки.
В почти пустом в этот час кафе Мак сидел недалеко от стойки, и Шелли, дородная добродушная хозяйка лет пятидесяти, с тревогой поглядывала на него.
— Золотце, с тобой все в порядке? — спросила она по праву давней знакомой. — Ты допиваешь пятнадцатую чашку кофе. И на тебе лица нет.
Мак тяжело вздохнул:
— Чертов кофеин. Он меня когда-нибудь угробит.
Шелли лукаво усмехнулась:
— Золотце, не держи печаль в себе. Надумаешь исповедаться — валяй. Лучше станет. Я — могила, мне можно все рассказывать.
Мак был благодарен за доброе отношение. Но говорить о своих заморочках не хотелось.
— Шелли, ты откуда родом? — спросил он.
— Из Арканзаса, — ответила Шелли с гордостью. И с еще большей гордостью добавила: — Похоже, я там единственная не спала с Биллом Клинтоном. Даже знакома не была.
Она рассмеялась. И Мак улыбнулся в ответ.
— Ну вот, уже лучше! — воскликнула она. — Первая улыбка за день. Печально глядеть, когда такой красавчик — и горем убитый.
Дело шло к пяти, и Мак попросил переключить телевизор на «Седьмой канал» и прибавить звука.
— Для тебя, золотце, что угодно, — сказала Шелли с многозначительной улыбкой. Она знала, что Мак работает в полиции. Но, в отличие от других знакомых полицейских, этот ей нравился. Если у обаятельного детектива проблема с сексом — она и тут готова быть на подхвате.
Насильственное похищение четы Кринкелей убедило всех — и к прежде одинокому голосу Крис Уокер, которая две недели твердила о серийном убийце, присоединились практически все коллеги со всех телестанций района Пьюджет-Саунд.
Тайлер Гринвуд не значился в телефонном справочнике, однако сразу пять репортеров каким-то образом раздобыли его номер и позвонили с просьбой об интервью. Он всем отказал.
И гринвудский веб-сайт отразил бурю в средствах массовой информации — за несколько часов пришло больше ста электронных писем!
Тайлер добрую неделю имитировал отъезды и возвращения на службу, и эта глупая игра в прятки уже достала его. Накануне Ронни сообщила, что детективы приезжали к ней на работу. Утром обыскивали их особняк, о чем жена еще не знала. События развивались в таком темпе и так круто, что Тайлеру было попросту опасно водить жену за нос, потому как ее безоговорочная поддержка могла понадобиться в любой момент. И все-таки было боязно открыться до конца: он понимал, что Ронни — на нынешнем этапе их отношений — не преминет выполнить свою угрозу и в два счета вышвырнет его из дома.
Сидя перед телевизором, Тайлер с жадностью впитывал все детали с места происшествия: собаки, которые и по сию пору не отошли от испуга, выроненный фонарик, слетевшие шлепанцы, часть оторванного рукава…
Тайлера так и подмывало рвануть на место происшествия и увидеть все собственными глазами. Но если его еще раз схватят за незаконное вторжение в частное владение, тюрьмы не миновать.
Даже не будучи вполне уверен, что Кринкелей убил именно снежный человек, Тайлер не мог отказать себе в удовольствии использовать этот факт на сайте как подтверждение своей правоты и заранее прикидывал, в каких выражениях он это сделает…
Факт обыска в их доме шокировал Ронни. Но в общем и целом она отреагировала спокойно — была даже полна решимости нанять самых дорогих адвокатов, дабы оградить мужа от глупых и бессмысленных обвинений.
Совсем иначе она приняла новость об увольнении из службы охраны лесов. Дескать, хочет снова вплотную и без отвлечений заняться снежным человеком.
Ронни не знала, чему дать волю — слезам или кулакам. Начнешь плакать — вовек не перестанешь. Начнешь драться — не остановишься, пока мужу глаза не выцарапаешь. Не верила она психиатру, а ведь он правильно предупреждал: обсессия мужа в одном ряду с наркотиками — человек не знает тормоза, разрушает себя и свою жизнь с легкостью необыкновенной…
Тайлер пытался успокоить жену и так, и этак — норовил обнять и зашептать ласковыми словами до полного прощения, но куда там!
— Пошел прочь, — ледяным тоном приказала Ронни. Она решила не плакать и не драться. — Вон, я сказала!
Разговор происходил в спальне, ранним вечером. Тайлер в нерешительности затоптался. Было ощущение окончательного поражения.
Ронни швырнула мужу подушку:
— Спи сегодня где хочешь! А здесь ты мне не нужен.
Тайлер глубоко вздохнул и поплелся из супружеской спальни.
Уаттс ощущал себя загнанной в угол крысой не первый раз в жизни. И ничего, всякий раз отбивался. Но теперь, по нынешнему раскладу, у него не было ни зубов, ни когтей, чтобы защищаться.
Смазливая блондинка-репортерша гнала туфту, и вся телевизионная братия ей подпевала.
Вдобавок только что звонил работник надзора и справлялся насчет Эррола.
Уаттс — то пьяный, то под кайфом, то пьяный и под кайфом — по-детски надеялся, что работник надзора забудет об Эрроле. Или блокнотик свой потеряет, или компьютер у него накроется… Да только не обломилось Уаттсу этого счастья!
Насчет будущего можно было не сомневаться: Эррола хватились, начнут искать и раскрутят всю историю. Первым за задницу возьмут Уаттса — повесят на него не только Леона Ньюбурга, но и тюремного братана. А в штате Вашингтон смертную казнь никто, блин, не удосужился отменить!
