— Да так, — вздохнул Дмитрий, не отводя глаз от телевизора. — Смотрю вот и гадаю: неужели все эти люди в «ящике» — тоже мертвяки, «тела», неживые оболочки, лишь кажущиеся живыми людьми, а на самом деле за счет живых существующие? Как вампиры… Неужели вся их грязная возня с политикой и выборами, корпоративными слияниями и поглощениями, маленькими победоносными и не очень маленькими и совсем не победоносными войнами на самом деле — перманентная битва за власть между Орденами?
— Может быть, они и не все мертвяки, — ответила Кристина. — Но наверняка все или почти все пляшут под дудку Мертвых Братств. Уж так теперь устроен этот мир.
— Интересно, — Дмитрий невесело улыбнулся, — а наше руководство, наш президент и наш премьер — они «тела» или нет?
— Не знаю, — пожала плечами Охотница. — На президента и премьера я через тепловизор не смотрела. К ним так просто не подобраться, их слишком хорошо охраняют. А пока не увидишь термограмму, не поймешь — есть живой человек или нет.
— Пока не увидишь термограмму? — задумчиво повторил Дмитрий.
Жаль, телевидение не дает такой возможности. А если бы давало? Может быть, он смотрел бы тогда на пустой экран, в котором вообще не отображается настоящая жизнь? Дмитрий вдруг очень отчетливо представил телевизор с приглушенным звуком и отключенной жизнью.
Бр-р-р! Он передернул плечами. Ну и мысли приходят после первой охоты на мертвяков и после выпивки в компании Охотников!
— Да, пока не увидишь то, что скрыто от глаз, правды не узнаешь, — кивнула Кристина. — Пока не заглянешь вглубь, в самую суть. Или пока не всадишь пулю в объект наблюдения. Простую, а еще лучше — с «тленом». Вот тогда все сразу станет ясно. Кто есть кто. Кто жив, а кто уже давным-давно мертв и лишь притворяется живым. Но только я не думаю, что есть большой смысл в том, чтобы выяснять, мертвяки стоят во главе государства или нет.
Дмитрий оторвался от телевизора и удивленно взглянул на Кристину.
Она пояснила свою мысль:
— Если ты считаешь, что странами управляют президенты и премьеры, то глубоко заблуждаешься. Очень часто первую, хотя и далеко не всем слышную скрипку в оркестре власти играет их окружение.
— Свита играет короля, — хмыкнул Дмитрий. — Это ты хочешь сказать?
— Именно так. Серые кардиналы, понимаешь? Влиятельные, но незаметные кукловоды, от которых зависят и президенты, и премьеры. А сами президенты и премьеры зачастую лишь делают выбор: подчиняться остающимся в тени кардиналам или нет. И, как правило, подчиняются. Потому что иначе трудно пробиться во власть и уж тем более во власти удержаться. Настолько трудно, что почти невозможно. Вот среди них, среди этих серых кардиналов-кукловодов, и нужно искать самых могущественных членов Мертвых Братств. Другое дело, что до них порой добраться сложнее, чем до президентов.
— Значит, мертвяки есть везде, где есть власть? — задумчиво спросил Дмитрий.
— Да. И чем больше власти — там больше мертвяков. В России основная власть сконцентрирована в Москве. Поэтому у нас не столица, а сплошная мертвяцкая.
— А как обстоят дела в других странах? — заинтересовался Дмитрий.
— По-разному.
— Там свои Братства или…
— Нет, в основном те же, что и у нас. Или у нас — те же, что у них. Все зависит от точки зрения. В каждой стране Магистры координируют с зарубежными коллегами деятельность… ну, скажем так, национальных филиалов Братства. Иногда происходит м-м-м… кадровая ротация, стажировки, обмен опытом, перестановки в низшем и среднем звене. Если возникнет острая необходимость, Орден может мобилизовать свои силы по всему миру для достижения единой цели, но обычно «филиалы» действуют довольно свободно и мало зависят друг от друга.
— А головная структура?
— Ее нет. Центральный аппарат стал бы уязвимым местом. А так обезглавить все Братство сразу довольно сложно.
— Но должны же как-то мертвяки разрабатывать общеорденскую стратегию и согласовывать свои действия?
Кристина усмехнулась:
— Дима, мы живем в двадцать первом веке. Есть Интернет, и есть мобильная связь. Если понадобится, есть первый и бизнес-класс в самолетах. А еще есть частные и правительственные воздушные суда. Ты думаешь, зарубежные командировки топ-менеджеров, деловые поездки генеральных директоров и владельцев крупных компаний или встречи чиновников на высшем уровне организуются только ради коммерческих и дипломатических переговоров и всяких там конференций? Или, может быть, ты считаешь, что на закрытые для простых смертных курорты элита ездит исключительно для того, чтобы там отдыхать?
— Хочешь сказать, что мертвяки проводят тайные международные тусовки и съезды?
— Тебя это удивляет?
— Теперь уже нет, — подумав, ответил Дмитрий. — А проникнугь туда…
— Не-воз-мож-но, — отрезала Кристина. — К тому же нужно заранее знать, куда и когда ехать, а нас, как ты понимаешь, в известность не ставят и на мертвяцкие шабаши не приглашают. Вся информация о том, как Братства управляют миром, закрыта от посторонних. По «ящику». — Охотница кивнула на телевизор, — ее точно не покажут. Так что нам остается только одно. Очищать от мертвечины свой город.
* * *
Дмитрий выключил телевизор. Эта никчемная иллюзия жизни ему не нужна. Хотя на экране мелькало изображение, и новостные сюжеты были насыщены плотным видеорядом, после всего услышанного впечатление складывалось такое, будто он смотрит в пустоту.
— Правильно, — одобрила Кристина.
Он почувствовал, как ладонь девушки легла ему на плечо.
Правильно-то оно, может быть, и правильно. Но неправильным было то, что на Охотников работают такие же мертвяки, которые формируют новостийный фон для «ящика». Дмитрий не мог до конца объяснить, но он нутром чуял эту неправильность.
— Да забудь ты о том типе с барсеткой! — Кристина словно проникла в его мысли и подслушала, о чем он думает. — Не бери в голову, не зацикливайся на нем. И о других «телах» сейчас не думай. Отдохни. Отвлекись хоть немного. Расслабься, наконец. Давай…
Скрипнула кровать. Руки Кристины вдруг обвили его шею.
— Давай я тебе помогу.
Девушка прильнула к нему всем телом. Телом — не «телом». Тело было рельефным, горячим.
Живым…
В ней было так много жизни! Ее жизнь гнала кровь по жилам и выгоняла из головы мысли о мертвых.
— Сегодня ты был великолепен, Дима, — шепнула Охотница ему в ухо. — Ты почувствовал того «трезубца» на джипе. Ты обнаружил Пастуха из Братства Часов. И ты вовремя выбил из его руки пистолет. Ты спас меня, а такое нужно поощрять.
