Именно так, не привлекая внимания, незаметно, и собирался Городецкий исчезнуть из опостылевшей ему России, где он родился и вырос, где получил бесплатное высшее образование, квартиру и другие социальные блага. О переезде в США он мечтал еще в студенческие времена, но тогда, в семидесятые годы, настроенных против власти, вообще инакомыслящих, преследовали, сажали в тюрьмы или просто выгоняли из страны, как это сделали, к примеру, с писателем Солженицыным. Теперь порядки другие. Верхнее, небесное, правительство услышало мольбы и стоны жаждущих свободы, в России воцарился новый строй, многие запреты сняты. В Америку можно ехать хоть завтра, но какой дурак поедет в чужую страну с пустым кошельком? Америка уважает денежных, богатых, и мало кто интересуется происхождением богатств. Главное, чтобы из той же России не потянулись в Штаты, через Интерпол, ищейки, чтобы не рыскали потом по американским городам и весям незваные пинкертоны, которым пообещали за поимку бежавших аферистов, а то и откровенных жуликов хорошее вознаграждение.
О сохранении тайны задуманного отъезда Городецкий заботился больше всего. Даже лучший друг, Феликс Дерикот, тем более Каменцев Аркадий, ничего не знали о его замыслах. О планах знала лишь жена, Оксана Борисовна, на то она и жена. Ни о чем не догадывалась в «Мечте» и главный бухгалтер, Нина Ивановна, — женщина послушная, затурканная домашними и строящейся дачей. С ней-то как раз Антон Михайлович и нашел общий язык: помог ей со стройкой, материалами, денег не взял. Сказал, что и впредь будет помогать своим сотрудникам приобретать квартиры, земельные участки, машины — так что пусть она, Нина Ивановна, ни о чем не беспокоится: президент «Мечты» обо всем позаботится. Нина Ивановна от счастья была на седьмом небе, беспрекословно и дисциплинированно выполняла все распоряжения Городецкого, никогда не спорила по поводу тех или иных финансовых операций и документов, а лишь уточняла: куда и сколько нужно перевести денег. Не интересовалась она, почему президент единолично решил перевести очень крупную сумму, практически всю наличность «Мечты», за границу, в один из германских банков. Антон Михайлович объяснил, что вкладывает деньги в компьютеры и современное оборудование для офисов — в Германии эти вещи научились делать на высшем мировом уровне, а также закупает автоматическую линию для розлива баварского пива. Линией давно интересуется местный пивзавод, но денег у него нет, и коллектив берет кредит в «Мечте», под очень хороший процент, на два года. Ну, а чтобы сократить сроки прохождения средств и лишние расходы, он, Городецкий, сам оплатил линию, напрямую.
Убедить Нину Ивановну не стоило никакого труда, да главбух и не спрашивала ничего, а только выразила сомнение, мол, на зарплату сотрудникам «Мечты» может не хватить, ведь вы, Антон Михайлович, обещали с нового года увеличить ее вдвое.
Городецкий и на это нашел ответ. Сотрудникам можно выдать премиальные в первом квартале, какая им разница, что получать, были бы деньги. Он, конечно, не сказал, что средства «Мечты» давно уже лежат в Германии у банкира-турка. Каких там пруд пруди, и они совсем не спрашивают, честным или нечестным путем прибыли деньги. Хороший процент от положенной суммы делает сговорчивым любого банкира. Более того, банкир-турок пообещал организовать вывоз семьи Городецких в Германию, на работу, как нужных бизнесу специалистов с большим практическим опытом. Как — это его дело. Вызов будет, Антон Михайлович нисколько не сомневался, миллионы сделают свое дело и в Мюнхене, и в Бонне, и в Берлине. Потом, пожив в Германии, можно будет перебраться в Швейцарию или Англию, а потом уже и в Америку. Английский язык Городецкий упорно изучал еще в студенческие годы, мог вполне сносно общаться с иностранцами. На приличном бытовом уровне говорила и Оксана Борисовна. Словом, машина была запущена, деньги акционеров «Мечты» уплыли за границу. Городецкие ждали лишь вызова, подготовив со своей стороны все выездные документы, в первую очередь паспорта и авиабилеты со свободной датой вылета. Билеты были до Мюнхена, именно там проживал друг-банкир. Вызов он мог прислать в любой момент…
Слякотными осенними, а теперь и холодными зимними вечерами в тесной двухкомнатной квартире на окраине Придонска Антон Михайлович и Оксана Борисовна строили радужные планы на жизнь в солнечной Флориде или Калифорнии. Устроиться в одном из райских штатов, раствориться в стране, где никому ни до кого нет дела, жить в свое удовольствие — разве не достойная богатых людей мечта? Они еще довольно молоды, предприимчивы, могут обеспечить будущее себе и детям. Правда, детей у Городецких не было. Оксана Борисовна планировала пройти в Штатах, наконец, серьезное гинекологическое лечение у лучших врачей. А пока — что делать! — придется потерпеть, русские врачи ее от бесплодия не вылечили.
От лишнего скарба они давно и потихоньку избавились: подарили кое-что из мебели малоимущим сосе-дям-старикам; в школу-интернат, что поблизости, отдали старый холодильник и черно-белый телевизор «Рекорд»; довольно потрепанный российскими дорогами «Москвич» — районному отделу внутренних дел, то есть, родной пока милиции. Начальник РОВД, полковник милиции Самусев, стал чуть ли не лучшим другом семьи, проявлял о Городецких нежную, настойчивую заботу. Еженедельна в дом являлся участковый уполномоченный, молоденький лейтенант, спрашивал, лихо бросая руку к форменной шапке: «Не беспокоят ли вас соседи, господин Городецкий? А то вон, наверху, Духанов, проживает, мы его держим на учете как склонного к правонарушениям…» Соседи господ Городецких не беспокоили, Антон Михайлович позвонил Самусеву, чтобы тот участкового больше не присылал. Нужно будет — Городецкий обратится в милицию сам. Чтобы не вызывать никаких подозрений, Антон Михайлович оформил заявку на охрану квартиры, намекнув тому же Самусеву, что собирается покупать дорогую мебель и видеоаппаратуру… Они с Оксаной Борисовной похихикали, что, когда они уедут и милиция, а прежде всего акционеры, хватятся президента, в квартире кроме старых ненужных вещей ничего не будет.
Но особой воли в домашних фантазиях Городецкий себе не давал. Человек он был предусмотрительный и хорошо знал, что роль честного президента акционерного общества он должен играть точно и до конца. Ни у кого из его подчиненных, тем более акционеров, не должно возникнуть и тени сомнения в надежности и порядочности президента. Никто не должен ничего заподозрить. Продуманность поведения, «искренность» в приватных, частных беседах с посетителями, щедрость и душевная чуткость во взаимоотношениях с подчиненными, активная, открытая позиция во всех финансовых делах, участие в городских благотворительных акциях, спонсорство в том же театре юного зрителя, широко рекламируемые планы «Мечты» на перспективу (строительство жилья), растущие дивиденды — кто может на таком фоне плохо подумать о президенте общества, усомниться хотя бы в малости? Никто! Человек разбогател, теперь хочет научить делать деньги других. Честь и слава! Вот кому нужно быть государственным мужем!..
Акции «Мечты» продавались и покупались в Придонске в нескольких пунктах регулярно, два раза в неделю; курс купли-продажи все время повышался, и отбоя от желающих играть на разнице курсов не было. Счет общества быстро пополнялся, разбухал, миллионы рублей лились один к одному, сложились уже в пятнадцать миллиардов российских «деревянных», и вот тогда-то Городецкий, посоветовавшись с женой, и решил перевести в Германию почти все, около четырнадцати миллиардов (превратив их, разумеется, в марки). Состояние было внушительным. Осталось дело за малым…
Коррективы в планы Городецкого внес не кто иной, как главный личный охранник, Лукашин. Напрямую бывший милиционер ничего не узнал, нет, но сыщицкая школа научила его кое-что замечать. Лукашин уловил, что Антон Михайлович вознамерился ограбить акционеров. Во-первых, простодушная Нина Ивановна, главбух, которой он, Лукашин, помогал перевозить на дачу шифер и кирпич, проговорилась, что стройматериалы ей подарил Городецкий, что он и другим сотрудникам обещал помогать… Потом, когда Лукашин завел речь о строительстве гаража для нескольких авто «Мечты», или хотя бы об аренде, Нина Ивановна посетовала, что денег нет, что шеф перечислил почти все за границу, на приобретение оборудования и пивной линии. Лукашин сначала изумился: на кой черт нужно оборудование? Оно и так в офисе новое? Да и линия — он что, собирается пивзавод строить?
Нина Ивановна, догадавшись наконец, что сболтнула лишнее, замкнулась, не стала больше ничего объяснять, чем лишь подлила масла в огонь — Лукашин начал наводить справки. Через своих знакомых в райотделе он узнал о подарке Городецкого, о «Москвиче», на котором теперь раскатывал начальник районной ГАИ. А с чего бы это шефу делать такие дорогие подарки? Конечно, он богат, и, наверное, может многое себе позволить, и все же…
