Вот кого мы пожелали прихватить с собой:
– Агрзу и его помощника. Поставил первым, потому что это самое ценное – по крайней мере для нас;
– пятьдесят пять отобранных по гостевому списку чиновников – высшего и среднего звена, из них восемнадцать человек из верхнего эшелона государственного управления;
– дорогого гостя нашей Страны: председателя политсовета «Самах», Гасана Абдуррахмана ибн Люмбаго, и двух его секретарей;
– троих высокопоставленных представителей медицины, весьма кстати оказавшихся в зале – на тот случай, если кому-то из присутствующих станет плохо. Это ничего, что долгие годы они занимались кабинетной работой: по профилю – врачи, ну так пусть попрактикуются немного, вспомнят славные молодые годы.
Больше нам никто не требовался. С Гасаном ибн так его везде были две жены и четверо малолетних сыновей, но мы их не взяли, а на общих основаниях усадили в категорию «женщины и дети».
Все это происходило на фоне стягивания блокирующих сил: под лязг тяжелой техники, завывание сирен, рев моторов и хриплые мегафонные команды, богато насыщенные отборной народной лексикой. Очевидно, необычная обстановка и стресс сыграли злую шутку с одним из представителей чиновной элиты (вы этого камрада регулярно наблюдаете в телевизоре, он весьма своенравный и нервный тип даже в нормальной обстановке). Этот представитель стал орать, что никуда не поедет, командовать собой не позволит, и вообще, сотрет нас всех в порошок. Выступление не произвело на нас особого впечатления, но, коль скоро это был опасный прецедент, его следовало погасить в зародыше, дабы не дать повода заподозрить нас в мягкотелости и неуверенности.
С крикливым камрадом обошлись бесцеремонно: Андрей привычно уже ударил его прикладом в голову и сказал, что если кто-то еще выступит, не будучи спрошенным, то будет без предупреждения расстрелян на месте.
Больше никто не выступал.
По истечении сорока минут с начала отсчета мы забрали из зала Леху с генеральным рюкзаком и объявили публике, что все свободны, но для получения вещей в гардеробе придется прогуляться по свежему воздуху. Нет, это вовсе не из вредности, просто двери на выходах из зала мы с самого начала замотали проводом, заимствованным за кулисами, и забаррикадировали сиденьями, так что эвакуироваться можно было только через «черный» вход.
К этому моменту, насколько я могу судить, основной этап блокирования «Зари» был завершен: техника не каталась, стало более-менее тихо и, что самое важное, к нам наконец-то притопал представитель властей.
Вернее сказать, притопал он не сразу, а сначала прибежал шустрый парниша с тоскливым взором (не убивайте меня, я не хотел – меня заставили!!!), спросил, кто старший и желаем ли мы вести переговоры.
О, да – мы желали, причем прямо здесь и сейчас.
Парниша убежал, а спустя пару минут от сорванных ворот к автобусу притопал высокий энергичный товарищ чуть за сорок – с полномочиями.
Прямо с ходу поговорить не получилось: прибытие представителя совпало с исходом неорганизованной публики, которая начала ломиться через «черный» вход, тотчас же запрудила всю аллею и устроила закономерный бардак: крики – вопли – шараханья – толчки и даже локальные потасовки – все спешили как можно быстрее покинуть опасное место и всячески мешали друг другу. Ей-богу, если бы убывали в колонну по одному и прогулочным шагом, наверняка управились бы раза в два быстрее.
– Я не понял, это что такое?! – крикнул представитель, толкаемый со всех сторон мечущейся публикой.
– Отпускаем ненужных! – Я стоял на ступеньках автобуса, у приоткрытой двери, и, в отличие от своего визави, чувствовал себя вполне комфортно – разве что приходилось повышать голос, чтобы перекричать толпу. – Не стесняйтесь, заходите!
Дождавшись, когда людской поток поредел, представитель вошел в автобус, поднялся по ступенькам и попробовал оценить обстановку. Получилось это из рук вон: по понятным причинам свет в салоне мы не включали, а силы уличных фонарей явно не хватало.
– Все, отмеченные «галочкой», – подсказал я, протягивая представителю дубликат списка. – Плюс Агрза с помощником – их в списке нет. Итого: шестьдесят три человека. Все «тузы» наверху, взрывчатка здесь, активация – вот.
Я посветил фонарем на рюкзак, лежавший на пятом от входа сиденье, и показал свой телефон.
– Дополнительный носимый заряд и резервная активация – на втором этаже, так сказать, в самой гуще «элиты». Показать или на слово поверите?
– Обойдемся. – Представитель говорил приветливо, но с этакой хозяйской интонацией, словно мы были у него в гостях, а он тут всем распоряжался. – Ну что, программа какая-то есть?
– Программа?
– Я имею в виду требования – политические, программные, личного характера. Или вы просто так заскочили, чтоб из «блокады» выбраться?
Обратите внимание, вопрос «А кто вы такие?» не прозвучал.
– А представляться не надо?
– Не надо. Уже несколько десятков людей сообщили, что работает «Русский Трибунал», так что… Кстати, почему телефоны не изъяли? Обычно это делают в первую очередь. Это уже вроде как традиция.
– И теперь из-за этого – паника, слухи, Сеть на ушах стоит, да?
– Ну, в общем…
– Вот поэтому и не изъяли. Время себе сэкономили: чтоб рекламой не заниматься.
– Понятно. Итак, каковы ваши требования?
– Об этом несколько позже. А сейчас дайте команду, чтобы нам освободили дорогу. Переедем в более комфортабельное местечко, там и поговорим.
– Так… – Представитель на секунду призадумался. – Дмитрий, да?
Вот она, минута славы! Я популярен. Наверное, он на инструктаже смотрел наши ролики. Хотя очень может быть, что смотрел задолго до этого, их ведомство давненько нами интересуется.
– Да, верно. А вы?
– Александр.
– А отчество?
– Иванович. Но это необязательно. Хотите – просто Саша. Дмитрий, давайте выйдем на улицу.
– Зачем? Вы имеете сказать мне что-то тайное, что нужно скрывать от моих соратников?
– Не от соратников.
– Ага… Ну что ж, давайте выйдем.
Я отдал Андрею телефон, стараясь не переиграть, сурово напомнил:
– Осторожнее с кнопкой… – И вышел вслед за представителем.
– Отойдем? – предложил представитель.
– Под прицел снайперов? Нет, спасибо, мне и здесь хорошо: стена – автобус, друг спину прикрывает.
– Ну хорошо… Дмитрий, никаких переездов не будет. Мне дано указание решить все вопросы на месте.
– То есть вы отказываетесь выполнять наши требования?
– Ни в коем случае! Но вам придется изложить их здесь. Потому что вас отсюда никуда не выпустят. Понимаете, мне дано указание…
– А вот нам никто указаний не давал, – с сожалением заметил я. – Поэтому мы прямо сейчас уезжаем. Потрудитесь дать команду, чтобы пропустили.
– Не получится. Понимаете…
– Может, шлепнем его? – предложил Андрей, слушавший нас на ступеньках автобуса. – Пусть пришлют другого, посговорчивее.
– Все в вашей власти, – не меняя тона, сказал представитель. – Можете меня убить, это ничего не изменит. Другой вам скажет то же самое. Я пытаюсь вам объяснить, что я тут ничего не решаю, а всего лишь выполняю указание руководства.
– И как же убедить ваше руководство, что нас нужно выпустить? – деловито поинтересовался я. – Начать отстреливать «тузов» со второго этажа – допустим, по одному каждые десять минут, пока не будет решения? Или сразу всех взорвать?
– Понимаете… Я для этого и пригласил вас выйти… Дело в том, что руководство сомневается… что у вас вообще есть взрывчатка…
– О как…
Согласитесь, неожиданный ход. По логике, нас надо бояться и ни в чем не перечить, разве нет? Ну и как это понимать? Какие-то странные инновации в отношениях с террористами – наверное, руководство никогда не сидело в заложниках!
– А нельзя ли поподробнее?
– Можно. Вы были «подняты по тревоге» – у вас друга похитили, увезли из СИЗО…
– Какой цинизм, Александр Иванович! «Друга похитили»… Это ведь ваше ведомство разрабатывало операцию – и не смейте отпираться!
– И не буду. Но я здесь ни при чем, и вообще, об этом ничего не знаю, если что-то такое и было, то этим занимается другое управление. Мне просто дали всю информацию по вам, доступную на данный момент – там было и о происшествии в больнице.
– Понятно… Продолжайте.
– Итак, вы буквально сорвались с места, целенаправленно к акции такого масштаба вы не готовились, так что все вышло совершенно спонтанно. Это первый довод в пользу отсутствия реального ВУ. Второе: до сего момента вы проводили достаточно изящные комбинации, где был всегда один финальный выстрел – и никакой взрывчатки. Так что мое руководство считает, что у вас, вполне возможно, нет никакой взрывчатки вообще – даже дома или в каком-то потайном месте. Другими словами: это не ваш профиль…
Да, интересное замечание. Правильно оно сомневается, твое руководство.
