Уайтмен крикнул солдатам внутри казарм, что толпа пришла с миром и собирается войти. Солдаты оказались не готовы открыть огонь по такому количеству людей, тем более что во главе их стоял Бишоп. Форт-Руперт сдался без боя.
Народ окружил Бишопа, на которого тут же посыпались вопросы, предложения, требования и предупреждения. Бишоп принял несколько решений, в том числе назначил нового главнокомандующего армией вместо генерала Остина, однако ему приходилось делать перерывы, чтобы выпить воды и сориентироваться. Пока Бишоп с трудом раздавал поручения, Корд с товарищами, пораженные, что их не арестовали на месте, планировали контрудар.
Вскоре после полудня двое офицеров забили тревогу в Форт-Фредерике, военной базе на окраине Сент-Джорджеса. Солдаты быстро собрались на плацу. Один из офицеров сообщил им, что контрреволюционеры захватили Форт-Руперт.
«Вы готовы сражаться за родину?» – вопросил он.
«Так точно!» – раздалось в ответ.
«Кто-то умрет, чтобы другие смогли жить!» – прокричал офицер, как раз когда прибыл Корд в сопровождении жены и сторонников.
Офицеры сообщили, что Бишоп задумал вернуть былую власть. Некоторые боялись, что это может стоить им жизни, и спешно удалились на незапланированное совещание Центрального комитета. По его окончании ближайший помощник Корда, Леон Корнуолл, созвал отряды.
«Морис Бишоп распространил злостные слухи, и поэтому контрреволюционеры и крупные предприниматели подарили ему свободу, – заявил он. – Мы должны уничтожить эти элементы. – Затем, вскинув кулаки в воздух, он прокричал: – Приказ ЦК!»
«Есть! – вторили ему солдаты. – Так точно!»
Через несколько мгновений три советских бронетранспортера, с двумя пулеметами каждый, понеслись к Форт-Руперту. Дорога заняла всего лишь десять минут. Прибыв на место, солдаты обнаружили бесцельно шатающуюся вокруг старого форта толпу и, не мешкая, заняли боевые позиции. По команде солдаты открыли огонь. Десятки тел разлетелись на куски. Выжившие в панике бежали.
«Господи! Боже! Они стреляют по людям!» – воскликнул Бишоп, обращаясь к товарищам.
Когда огонь прекратился, солдаты ровным маршем прошли по окровавленной земле и приказали Бишопу и его сторонникам, среди которых были Жаклин Крефт и Юнисон Уайтмен, спуститься во внутренний двор форта и сдаться. Те так и поступили. Всех восьмерых выстроили вдоль стены.
Имам Абдулла с парой своих людей поспешил к Корду за последними приказаниями. Одиннадцать членов Центрального комитета, ожидавшие в доме Корда, были недовольны. Они-то надеялись, что Бишоп с товарищами погибнут в некоем подобии сражения… Быстро посовещавшись, члены ЦК пришли к решению, и через несколько минут Абдулла вернулся в Форт-Руперт.
«Товарищи, обернитесь! – обратился он к восьмерым пленникам. Когда они послушались, он взмахнул листом бумаги и заявил: – Это приказ ЦК о вашей казни путем расстрела. Приказ не мой, а Центрального комитета».
Раздался лишь один возглас:
«Стойте! Подождите! Я беременна!» – охнула Жаклин Крефт.
«Готовсь! – крикнул Абдулла. – Один, два, три, огонь!»
Три пулеметчика открыли огонь и не останавливались, даже когда все жертвы оказались на земле. Когда стрельба прекратилась, останки бывших лидеров страны уже разметало по двору. Солдат выстрелил белым осветительным патроном – подал знак, что дело сделано.
Известия об этих страшных событиях почти мгновенно достигли Вашингтона. Однако нашлись те, кого подобные новости обрадовали. Чиновники, которые ждали повода для интервенции, наконец его получили.
Менее чем через сутки, в восемь часов утра двадцатого октября, собралась группа по планированию кризисных ситуаций, чьей задачей было отслеживать мировые горячие точки. Ее председатель, адмирал Джон Поиндекстер, представил множество военных решений. Поддавшись влиянию его помощника, подполковника Оливера Норта, и Константина Менгеса, бывшего офицера ЦРУ и советника по вопросам национальной безопасности, группа решила пойти радикальным путем: вторгнуться на Гренаду и свергнуть ее правительство. Рекомендацию передали вышестоящему органу – Комитету по чрезвычайным обстоятельствам.
В полдень Госдепартамент получил письмо Тома Адамса, премьер-министра Барбадоса, с настоятельной просьбой выслать отряды и свергнуть новый гренадский режим. Таким образом, американский план получил основу. Незадолго до пяти часов Комитет по чрезвычайным обстоятельствам провел заседание под руководством вице-президента Буша. Члены комитета были поражены тем, что, несмотря на враждебные отношения между Гренадой и США на протяжении последних трех лет, а также невзирая на потенциальное основание в виде необходимости защиты сотен американских студентов и туристов, на острове не было ни одного агента ЦРУ. Никто ничего не знал о нынешнем состоянии военных сил Гренады, ни у кого даже не было местных карт. Последние аэроснимки делали пять месяцев назад. Сотрудники ЦРУ в Барбадосе бесконечно расспрашивали британских коллег о самых элементарных вещах: «Кто стоит во главе армии?», «Кто в правительстве поддерживает Корда?» и так далее.
Буш и другие члены комитета поддержали идею вторжения на Гренаду и отправили директиву президенту Рейгану, который подписал ее на следующий день, прежде чем сесть на самолет в Огасту. Командир оперативного соединения ВМС, которое направлялось к Ливану, капитан Карл Ири получил срочное сообщение с приказом повернуть на юг, к Гренаде, и приготовиться к бою.
По иронии судьбы, флагман капитана Ири назывался «Гуам», как другой остров, практически столь же малых размеров, на который тоже напали Штаты. Несколькими днями ранее «Гуам» и еще четыре судна из оперативного соединения вошли в гавань Морхед-Сити, Северная Каролина, чтобы принять на борт 22-ю амфибийно-десантную дивизию. Ее костяком являлась десантная группа из восьмисот двадцати двух солдат, располагающая пулеметами, противотанковыми орудиями, гранатометами, пятьюдесятью двумя джипами, а также десантными и транспортными вертолетами.
«Гуам» уже приближался к Гренаде, когда капитан Ири получил второе сообщение, на этот раз с распоряжением отправить вертолет на остров Антигуа и забрать пятерых человек, которым приказано присоединиться к оперативной группе. Капитан Ири предположил, что это будет пятерка дипломатов из Госдепартамента, однако люди, шагнувшие на борт «Гуама» в десять часов тем же вечером, были одеты в военную форму. И они рассказали совершенно неожиданные новости.
Президент Рейган, доложили эти координаторы, приказал морской пехоте вторгнуться на Гренаду и свергнуть ее правительство. Во главе атаки должны стоять силы «Гуама». Руководить операцией будет вице-адмирал Джозеф Меткаф, командущий Вторым флотом. Он приказывает начать высадку до рассвета во вторник.
В субботу вновь прошло собрание Комитета по чрезвычайным обстоятельствам. Президент Рейган, участвовавший в собрании по телефонной связи из Огасты, кратко одобрил вторжение. В семь вечера воскресенья, после катастрофического взрыва в Ливане и долгих совещаний в Белом доме, президент подписал более подробный «чистовик» директивы. Рядом с подписью он оставил лишь одно слово: «Вперед».
Позже тем же вечером генерал Джон Весси, председатель комитета начальников штабов, посвятил Рейгана и других старших офицеров в детали плана по вторжению. Затем он вернулся в Пентагон и отправил командирам на борту «Гуама» последние приказы. Их задание, под кодовым названием «Операция „Вспышка ярости“», заключалось в следующем: «защитить и вывезти американских, а также определенных иностранных граждан из Гренады, нейтрализовать гренадские силы, стабилизировать ситуацию в стране и… помочь восстановить демократическое правительство на острове».
Пока «Гуам» и его оперативное соединение направлялись к Гренаде, американские дипломаты искали способ выставить вторжение в законном свете. Они не могли работать с основной региональной организацией, Карибским сообществом, так как несколько стран-членов поддерживали идею мирного решения кризиса. Вместо этого американцы обратились к более слабой группе, Организации Восточно-Карибских государств. Она собралась в Барбадосе вечером пятницы и, под руководством двух американских дипломатов, тайно приняла столь необходимое Штатам обращение по поводу интервенции.
Подобное обращение с точки зрения закона было неоднозначным: политика организации требовала от голосующих единодушия в таких решениях, а представители Гренады на собрании отсутствовали. Впрочем, американцы получили ценное оправдание своим действиям.
Как только чиновники из Госдепартамента узнали о готовности восточнокарибских премьер-министров запросить об интервенции, они составили письмо для подписи. В нем премьер-министры должны были обратиться к Штатам с призывом «принять меры для коллективной обороны, а также сохранения мира и безопасности перед лицом внешней агрессии». Премьер-министры, как было договорено, подписали письмо днем воскресенья. Госдепартамент подготовил еще одно похожее письмо для генерал-губернатора Гренады сэра Пола Скуна, который являлся официальным представителем королевы Елизаветы Второй и единственным общепризнанным обладателем власти на острове.
