Дмитрий исчез. Не убежал, а именно исчез. Потом появился вновь — одетый, с какой-то девченкой. Вышел на середину балки. Девченка ступала ровно, будто совсем не боялась упасть. Что они хотят?
— Боцман! — Заорал Капитан, перекрикивая визг толпы. Сверху, прямо Капитану на голову, упал козлоног с арбалетом. Арбалет, звеня, полетел в одну сторону, козлоног в другую — его тело с влажным присвистом засосал жрутер.
— Бо-о-оцман!!! — Капитан срезал лемуровым лучом двух атсанов, занесших над головами копья, — балку! Балку ломай!
Боцман понял. Он прицелился выкидухой в ближайший край балки…
И тут Дмитрий с девченкой прыгнули! Сиганули в самую дыру. Все верно, там мягкий жрутер валяется на боку.
— За ними! — Капитан опять принялся стучать керба пятками. Потом, вдруг вспомнив, где у кербов уязвимое место, нашел мягкую точку у основания шей и слегка надавил на нее пальцем. Керб лениво поднял левую голову:
— Спать, — сказала голова и зачем-то прибавила то ли по-немецки, то ли на идиш, — Ди ист шлафтунгцайт!
Действительно, движения кербов становились все более плавными. Пора валить отсюда, понял Капитан. Но как? Слезешь — там жрутеры. Кербы, опять же, совсем с ума сошли, могут и своими закусить. Хуже швабов!
Сверху непрерывно сыпались зрители, копья и стрелы. Капитан машинально уворачивался от выстрелов, пытаясь выкроить время на то, чтобы спалить из лемура жрутеров. Лемур закрыл глаза — кончился. В рюкзаке остался последний. Зажав звост лемура в зубах, Капитан направлял смертоносные глаза зверька то на один жрутер, то на другой. Второй рукой он непрерывно метал сюрикены во всех, кто пытался палить с трибун из арбалетов или метать копья. Атсанские арбалеты, как помнил Капитан, называются «самострелами», стрелы из них летят не так далеко, как из арконских. Но от этого было не намного легче. Последний лемур пискнул и заснул. Капитан выкинул лемура, потянулся за метательными ножами… И понял, что не может пошевелиться. Неужели он каким-то образом словил сплин от кербов? Нет! Сеть!
Капитан в отчаяньи зарычал. На трибунах появились новые атсаны — не карлики, а гиганты. Самки. На головах самок белели уродливые хилые цветы с кривыми толстыми пестиками. Самки, наверное, и кинули сеть — бон Рог предуупреждал, что некоторые самки атсанов весьма круты.
А кербы уже начали заваливаться на бок. Капитан представил, как скатится сейчас прямо в серую пасть жрутера, но сеть напряглась, впившись в тело, и потянула бандита вверх. В руках гигантских атсанок были мощные стручки, но стражницы не торопились пускать их в дело.
«Сейчас не подстрелили — потом не подстрелят,» — решил Капитан. И отключился.
Очнулся он босой и голый по пояс, в одних серебристых панталонах. Оружия не было в помине (жаль, мечами так и не попользовался!), сеть тоже исчезла. Но руки за спиной стягивал то ли канат, то ли… Осина! Боевая осина. Капитан сразу все вспомнил. Они с Боцманом — в плену у кочерыжек! Позор!
Боцман стоял рядом, тоже в одних панталонах и с руками, связанными за спиной. Когда зрение вернулось полностью, Капитан понял, что стоят они на широком карнизе без перил. А за краем карниза начинается город. Вот он, город атсанов, самое большое подполье по обе стороны Бильреста. Небоскребы, зиккураты, арена… Вроде, та самая. Сверху были видны колышащиеся толпы. Неужели двум бандитам удалось навести такой шухер? Нет, просто продолжается праздник.
— Очнулись, кайфоломы! — толстый атсан разгуливал на своих кривеньких ножках около связанных Боцмана и Капитана, покачивая тычинками. Пыльцы на них почти не было — праздник подходил к концу. Атсан нервно подпрыгивал и приседал:
— Что делать-то с вами? А? От такой принцессы меня оторвали… Тля вам в листья! Ваши кербы знаете, сколько народу покалечили? А сколько сожрали? Не знаете? И я не знаю. А сколько рабов в дырку убежало? Не счесть!
Атсан явно лукавил, стремясь вызвать у бандитов чувство вины. Но не на тех напал. Что Капитану, что Боцману покалеченные, убежавшие и съеденные были безразличны. Тревожило их только одно: они лоханулись!
— Трое, — пробормотал Боцман.
— Что трое?! — Взвился атсан.
Боцман пожал плечами:
— Трое в дырку… того. Только один не сиганул, а упал.
— Да, знаю, — атсан махнул сухой лапкой, — упал жардинер, а рыцарь сбежал с какой-то… Размножаетесь вы, я скажу, как полные придурки: круглый год и с социальными последствиями. Вот зачем он девку с собой потащил? Зачем, а?
— Социальные последствия человеческого способа размножения связаны с неизбежной сублимацией половых потребностей в потребность продвижения по той или иной иерархии, — парировал Боцман, сам удивляясь своим словам, — поэтому в наших социальных системах происходит постоянная ротация, в то время как ваши системы стагнируют…
Атсан от возмущения присел на корточки:
— Стагнируют?! Стагнируют?! Да ты хоть Вейне и Герца читал? «Пол и характер прогресса». Все дело не в сублимации твоей декадентской, а в войне полов! Стагнируем мы… Дипломированные рыцари… Бьек! Не буду вас жрутерам кидать. В шахты пойдете. Там из вас живо спесь выбьют, черви теплокровные.
На этот пассаж бандиты одновременно одарили атсана широкими зубастыми улыбками.
Корни поползли по телам Капитана и Боцмана, превращая их в жесткие грязно-белые коконы. Коконы оторвались от карниза и поплыли над городом. Город бурлил, город ликовал, город праздновал. Город почти ничего не заметил — ни нападения кербов, ни побега Тромпа, Фленджера, человека, который портит звуки. Эх, думал Капитан, прокатиться бы по этому городу на гвардейском швабе! Или на том же кербе!
Беспечные подпольщики не подозревали о его кровожадных мыслях и продолжали радостно беситься с жиру.
ГЛАВА 6
Пещера была почти пуста. Лишь на некоторых листах мышебоя валялись разного вида существа со свежими сочащимися кровью повязками.
— Ваша работа, — сообщил атсан, указав на раненых. — Вот здесь вы и будете жить. И работать. Пока не выплатите убытки.
— Сколько? — насупился Капитан.
— Ну, комиссия подсчитает ущерб, нанесенный вами, убийства, дыра в арене… Я так думаю, лет на пятьсот-восемьсот потянет.
— Сколько? — Теперь уже Боцман не смог скрыть ужаса. Но сопротивление было почти бесполезным. Атсаны забрали все оружие, включая восьмимерную выкидуху, а в одних панталонах… Нет, Капитан и Боцман могли воевать не только в одних панталонах, но даже и вовсе без панталон. Надо только чуть выждать. Не пятьсот лет, не восемьсот. Сутки, другие… Ну, неделю. На помощь кербов Капитан не слишком надеялся — лажа вышла слишком знатная. А помощи бывшего шефа и вовсе боялся. Лучше рассчитывать на собственные руки, ноги и пах.
Атсаны скрылись за решетками, осина уползла. Бандиты остались наедине с шахтерами.
— Ну, Боцман, где расположимся?
— Как всегда, Кэп.
— Значитца, где тут лучшее место? Эй ты, хмырь! Да, ты, с головой, где лучшее место, я спрашиваю?
Раб с перебинтованноым лицом указал на ряд мышебоев в углу. Там из подручных средств было сооружено нечто вроде загона. Боцман, не мешкая, отправился было в указанном направлении, но был остановлен более подозрительным Капитаном:
— Стой, дурень, откуда ты знаешь, что он нас не накалывает?
— Ну… — бандит не знал, что ответить.
— Может, там местный петушатник? Зайдем и кранты, офоршмачимся!
— Тогда подождем братву, — предложил Боцман. Капитан согласно кивнул.
Вскоре у решетчатой двери появились два атсана. Они отперли замок, и в камеру цепочкой потянулись шахтеры. Каждый подозрительно оглядывал стоявших у колонны бандитов, а те не менее пристально рассматривали входящих. Когда дверь за последним захлопнулась, Капитан недоумевая повернулся к коллеге:
— Кажись, нету тут братанов.
— Нету, так будут! — Осклабился Боцман.
Каким-то шестым чувством Капитан оказался прав. За загородкой действительно уже происходила однополая оргия. Вычислив спальные места тех, кто первым направился к местным «девкам», бандиты устроились со всеми удобствами и стали ждать.
— Эй, вы чего? — Тут же подскочил к ним один из шахтеров, по виду — смесь кимора и человека. — Бундук придет, вам по сусалам навешает.
— Брысь, — лениво отмахнулся Боцман. — Твой номер шесть, и место у параши.
— А кто это, Бундук? — Поинтересовался Капитан.
— Ну, он что-то вроде начальника.
— Передай ему — пусть новое место ищет.
— Сам и передавай, — огрызнулся шахтер, — мне шея пока дорога.
Боцман вскочил, моментально подсек шахтера, подхватил за набедренную повязку и кинул в сторону «девчатника».
Бундук появился почти моментально. Он с усмешкой посмотрел на руки бандитов и продемонстрировал им свои лапы: те были похожи на проходческие буры, где вместо шипов находились растопыренные пальцы.:
