краю капюшона, намереваясь снять его.
Но Хейл аккуратно, но решительно убрал её руку.
— Не при всех, Леди Ви. Только когда мы будем наедине, — страстно прошептал Хейл, поднося её руку к губам для поцелуя. — Ты же не хочешь, чтобы моя красота была доступна всем?
После его слов Крест рассмеялся во весь голос, а Тур лишь хмыкнул, они уже привыкли к манере Хейла общаться с женщинами. Леди Ви снова залилась игривым смехом, понимая, что никто из бездомников не видел его лица. Это знание доставило ей особое удовольствие. «Он только мой», — с удовлетворением подумала она, прижимаясь к нему всем телом, предвкушая страстную ночь.
Глава 25
Гости Леди Ви шли по роскошному коридору, молочного цвета стены которого были украшены изысканными картинами, а освещали его продолговатые светильники, источающие мягкий, тёплый свет. Эти лампы казались волшебными: они светились изнутри, но огня видно не было. Свет был настолько приятным, что не слепил, но при этом позволял видеть каждую деталь вокруг. Тэлли была поражена, потому что ничего подобного ей не доводилось видеть. В приюте и в Соуджене она знала лишь масляные лампы, а эти светильники казались ей настоящим чудом. Она пыталась понять, как они работают, но не заметила никаких привычных механизмов — ни рычажков, ни выключателей, чтобы управлять яркостью или гасить свет.
Пока они шли, Тэлли внимательно рассматривала картины, изображающие сцены природы и абстрактные узоры. Они проходили множество резных дверей бежевого цвета, на каждой из которых были вырезаны символы, смысл которых оставался для Тэлли загадкой. «Наверное, это комнаты для посетителей», — предположила она. Коридор был безупречно чистым, и каждый шаг по мягкому бежевому ковру был совершенно бесшумным.
Из-за окружавшей их тишины Тэлли решила, что Хейл и Леди Ви остались позади. Однако, обернувшись, она увидела, что они всё ещё следовали за ними, хоть и на некотором расстоянии. Леди Ви, уже не стесняясь, ласково водила руками по телу Хейла, что-то шепча ему. Хейл наклонился к ней, и Тэлли показалось, что он слушает её с большим вниманием, хотя лица его и не было видно, но его тело выражало крайнюю заинтересованность. Сцена вызвала у Тэлли странное беспокойство. Она крепче сжала руку Токса и придвинулась к нему ближе. Это место всё больше внушало ей тревогу, но рядом с Токсом она чувствовала себя спокойнее.
Токс заметил её беспокойство и попытался подбодрить её мягкой улыбкой. Он понял, что Тэлли наконец осознала, где они находятся, и надеялся, что она не будет слишком переживать. «В конце концов, мы тут всего на одну ночь. Завтра утром я свяжусь с братством, и они обеспечат нам безопасное убежище», — размышлял Токс. Изначально он планировал связаться с братством сразу, но мысль о том, чтобы оставить Тэлли ночью наедине с троицей, особенно в таком месте, была ему совершенно не по душе. Он видел, как Хейл ведёт себя с Леди Ви, и понимал, что, если бы тот решил обратить своё обаяние на Тэлли, неопытная девушка не устояла бы перед ним. Мысль о том, что Хейл мог бы сделать с Тэлли, наполнила его гневом. Токс сжал челюсти так сильно, что аж скулы свело. «Я не отдам её ему, ни за что», — твёрдо решил он про себя и крепче прижал девушку к себе. В его сердце крепла уверенность, что Тэлли теперь принадлежит только ему, и мысль о том, что кто-то ещё может к ней прикасаться, ему была крайне неприятна.
Они сделали несколько поворотов, и в конце коридора их встретила массивная картина. На ней была изображена всадница на гнедой лошади, с белыми, словно снег, волосами, развевающимися по плечам. Её пышное бордовое платье струилось вниз, почти полностью покрывая тело лошади. Всадница сидела прямо, с гордой осанкой, смотря куда-то вдаль, но Тэлли показалось, что её взгляд направлен прямо на неё. Когда она пригляделась, то поняла, что это портрет Леди Ви. Поначалу Тэлли была удивлена, но затем всё стало на свои места. Хозяйка борделя действительно была очень эффектной и, вероятно, тщеславной женщиной, чтобы заказать такую огромную картину с собственным изображением.
Тэлли удивило, что полотно висело в таком неприметном месте — коридор заканчивался тупиком, и вряд ли многие видели эту картину. Для такой женщины, как Леди Ви, его место должно было быть в более заметной части дома, на всеобщем обозрении, а не скрытым в отдалённом уголке. В этом тупике не было дверей, он словно существовал лишь для того, чтобы служить фоном для изображения. «Неужели они привели нас сюда только ради этого?» — удивлённо подумала Тэлли. Но тут одна из женщин, прижала руку к раме картины, после чего картина плавно и совершенно бесшумно отъехала в сторону, образуя проход. Тэлли поразилась, оказалось, что это было прикрытие! Тэлли оглянулась, чтобы посмотреть были ли позади ещё подобные картины. Но тут же отвернулась, чуть не свернув себе шею и заливаясь краской до корней волос.
Хейл с силой прижал Леди Ви к стене, его тело практически сливалось с ней, и, склонившись к её шее, он жадно покрывал её поцелуями. Руки Хейла уверенно и властно скользили по изгибам её фигуры, блуждая по телу с такой страстью, что казалось, он готов был завладеть ею прямо здесь. Леди Ви отвечала ему с не меньшей силой: руки вожделенно передвигались по его спине и плечам, будто не могли насытиться его прикосновениями. Она всё-таки сняла с него капюшон, но, несмотря на это, Тэлли не разглядела его лица. Свет, казалось, намеренно играл тенями, скрывая черты лица, оставляя его личность загадкой.
Увиденная сцена, наполненная почти дикой страстью, вызвала у Тэлли не только смятение, но и непривычное для неё волнение. В её душе смешались чувства, которые она не могла понять и осознать. Тело будто напряглось, а сердце забилось быстрее. Она не знала, как справиться с этим внезапным приливом эмоций, и это ещё больше усиливало её неловкость. Она прижалась к Токсу, чтобы скрыть своё смятение.
— Ты что? — удивлённо спросил Токс, заметив резкое движение Тэлли и её покрасневшее лицо. Он непонимающе посмотрел на неё, а затем, оглянувшись, расплылся в улыбке. «Хейл не теряет времени даром», — весело подумал он. Заметив смущение девушки, Токс отпустил её руку и притянул к себе так близко, что её лицо оказалось прижатым к его груди.
За картиной оказалась лестница, и поднявшись этажом выше, они увидели похожий коридор, но на дверях были не иероглифы, а таблички с именами. Тэлли проходила
