Внутренний голос поспешил с советами: «Выясни, что это за помещение. Попробуй понять, где ты». Девушка сделала пару шагов вдоль стены, протягивая руки и ощупывая пространство спереди и по сторонам. Еще несколько шагов, и она наткнулась на какой-то выступ, напоминающий боковую стенку шкафа или буфета. Исследовав его на ощупь, она нашла какую-то рукоятку или рычаг. Металлический шкаф, наподобие офисных. «Может, стоит открыть его, — подсказал голос, — но не сейчас. Вдруг он при этом издаст громкий звук, а если тот человек услышит, что ты передвигаешься…» Нет, только не впасть в панику.
Нелл сделала шаг в сторону от стены, протягивая вперед руки. Ничего. Она снова шагнула назад, уткнулась в шкаф и обогнула его.
«Считай шаги. Очень важно запомнить, сколько шагов ты сделала. Именно так слепые люди находят дорогу домой». Двенадцать шагов до угла? Это, должно быть, большая комната. Вероятно, в подвале. Но дверь ведь где-то есть. Если это, конечно, не подвал, вход в который находится на потолке, до которого ты никогда не сможешь добраться. Пожалуйста, ну пусть здесь будет дверь, настоящая дверь в стене. Даже если она заперта, было бы так приятно найти дверь. Возможно, она даже деревянная — дерево лучше, чем металл или бетон. Древесина — это часть живого дерева, которое растет из земли.
Сделав два шага вдоль второй стены, она что-то задела затылком. Нелл ощупала предмет руками. Что-то прикреплено к стене клейкой лентой. Нечто вроде бумаги, гладкая поверхность. И еще один такой же предмет, рядом с первым, и еще два, один ниже, а другой — выше. Может, еще выше тоже что-то есть, но туда ей уже не дотянуться. Нелл на полшага отступила, ощупывая стену уже не ладонями, а пальцами, чтобы случайно не оторвать то, что на ней наклеено. Еще восемь шагов. Значит, от угла уже десять. По-прежнему никакой двери. Но комната очень большая. Если она занимает весь подвал дома, до двери может быть далеко.
Теперь Нелл стала повыше поднимать ноги, а не шаркать по полу, как сначала. Так легче было не производить шума, да и мышцы не так напрягались. Правой ногой она на что-то наглупила. Нелл наклонилась, чтобы ощупать предмет. На полу валялся скомканный кусок ткани. Ее платок. Тот, что она надевала на голову. Его просто было узнать по размеру и типу ткани, а еще — по узлу, который так и остался завязанным. Он синий с пурпурными разводами. Нелл представила себе яркий рисунок платка. Девушка развязала узел, скрутила платок в аккуратный рулон и обмотала им руку как можно туже, чтобы он не соскользнул, но сделать перевязку одной рукой было довольно сложно.
Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать. Все еще нет двери. Кажется, найти дверь стало теперь самым заветным ее желанием. А если ее здесь нет, может, лучше не знать об этом, хотя бы пока. Наверное, лучше было посидеть немного у стены и подождать, не придет ли в голову какой-нибудь план, вдруг удастся придумать способ выбраться отсюда.
Нелл решила пройти еще дальше, к середине комнаты, двигаясь маленькими шажками, тщательно подсчитывая их и вытянув вперед руки. «Если на полу оказался платок, то, возможно, где-то здесь лежит и сумка», — прошептала она. Наверное, это правильно: шептать. Приятно было услышать звук собственного голоса. Девушка стала считать шепотом. Восемь шагов до середины, затем еще восемь назад, к стене, потом три шага вдоль стены, еще восемь к центру…
Когда она добралась до следующего угла, то наткнулась там на еще один металлический шкаф, стоявший под прямым углом к стене, поперек ее дороги. Он показался Нелл точно таким же, как и первый. Те же рукоятки, тот же размер. Но рядом с ним валялось нечто округлое. Ее сумка. Девушка села на пол и ощупала ее содержимое. Фотоаппарат. Пакет мятных леденцов. Тушь для ресниц и новая помада. Роман. «Тяжелые времена». Карандаш. Расческа.
Выяснилось, что довольно трудно определить в темноте, где у аппарата передняя и где задняя сторона, на ощупь они были практически одинаковыми. Еще некоторое время ушло на то, чтобы сообразить, где находятся какие кнопки. Вот на эту нажимают, когда делают фотографии. Перемотка пленки. Вспышка. Нелл включила вспышку, подняла камеру к лицу и сделала снимок. Сначала яркий свет ослепил ее, но на долю секунды она успела увидеть всю комнату. В центре стояло что-то квадратное.
Наверное, надо сделать несколько фотографий подряд, сказала она себе, тогда глаза привыкнут к резкой вспышке. И лучше встать. А самый полный обзор комнаты получится, если пройти к центру. Нелл сделала восемь маленьких шажков от стены, перемотала кадр и снова нажала на кнопку. На этот раз удалось разглядеть больше. Квадратный предмет оказался столом, а у противоположной стены стояло еще что-то. Видимо, еще какой-то стеллаж или буфет, но не такой высокий. Чуть выше стола. Еще одна вспышка — под другим углом — высветила стену слева, и там Нелл увидела прямоугольник. Дверь!
Вернувшись к стене, она теперь пошла быстрее, более уверенно и добралась до следующего угла, уже не считая шаги. Теперь Нелл находилась точно напротив стены с дверью. На этот раз она считала. Восемь, девять, десять… Какое-то препятствие. Еще одна металлическая штука вроде шкафа, только шире. От нее шло приглушенное гудение. Холодильник: ручка как у обычного, домашнего холодильника. Нелл открыла его, внутри зажегся свет, и она увидела ряды маленьких пластиковых контейнеров, закрытых крышками.
Глава 50
После второй десятиминутной паузы, предоставленной братьям Уотерлоу для консультаций, Макриди, успевший к тому времени получить от Пелгрейва новую порцию сведении, продолжил допрос. Стив и Брайони передвинули свои стулья к окну, покрытому брызгами дождя. Похоже, перемена погоды изменила и атмосферу в комнате.
Макриди начал негромко и спокойно:
— Доктор Уотерлоу, прежде чем мы продолжим допрос, я хочу официально заверить вас и вашего брата в том, что мы не намерены выдвигать против вас какие бы то ни было обвинения в связи с распространением наркотиков. Однако если вдруг выяснится, что вы скрываете от нас информацию, имеющую хоть какое-то отношение к расследованию убийств, то предупреждаю вас: все, что имеется у полиции против вас, будет пущено в ход, как против соучастника преступлений. Вы меня поняли?
— Да, сэр.
— Итак, мы установили, что вы знали и Квина, и Тремли до того, как отправились в Калифорнию. Учитывая все, что я вам только что сказал, прошу сообщить нам, что вам известно об их взаимоотношениях.
— Как я уже раньше говорил, Квин был психически крайне незрелым и легко ведомым. Мэтью был слишком молод, чтобы обучаться медицине, я так считаю. Вообще-то, к занятиям на медицинском факультете нельзя допускать несовершеннолетних, но у него была сильная поддержка из школы, он закончил Пендрагон. Большинство частных школ до сих пор имеет значительное влияние на университет. Психологическое состояние Квина вызывало явные опасения, но преподаватели совершенно не обращали на это внимания. Тремли заинтересовался им — думаю, они уже были знакомы до поступления Квина в Гришем. Оба были из Корнуолла, оба учились в школе Пендрагон, хотя Квин закончил на два года позже. Вы, должно быть, знаете, что Пендрагон — школа большая и крайне консервативная. Мальчикам, обучающимся в разных классах, не разрешают общаться, даже если они родные братья. Сначала я подумал, что Тремли пытается помочь Квину, но затем меня стало тревожить, что он использует парня как подопытного кролика для проверки новых наркотиков. Тремли попросту тестировал на Мэтью все заинтересовавшие его новинки. Я попытался с ним поговорить.
Уотерлоу замолчал, словно сбился и забыл, что говорить дальше. Он покосился на брата, затем взглянул на Макриди, который спокойно сидел и ждал продолжения. Запинаясь, доктор продолжил:
— Да, я предостерегал его. Тремли ответил, что не дает Квину ничего такого, что не попробовал бы прежде на себе, и в любом случае Квина уговаривать не приходится — он прирожденный экспериментатор. Полагаю, это был выпад в мой адрес, потому что Тремли считал меня чересчур осторожным в этом отношении. Он напомнил мне, что некоторые из наиболее знаменитых членов «Невидимого Колледжа» в шестидесятых годах семнадцатого столетия были лидерами научной революции и проводили все эксперименты с новыми веществами на себе. Роберт Хук, например, принимал опиум и раствор ртути, а также другие составы, содержащие металлы. Все это было описано в его дневнике.
— Тот самый Роберт Хук, который усовершенствовал микроскоп?
— Да.
— Понятно. Мы вернемся к этому через некоторое время. Но сперва давайте поговорим о Тремли. Вы говорите, что он подбивал Квина на эксперименты с какими-то галлюциногенными препаратами. И каковы были результаты?
— Ничего хорошего. Квин дошел до пограничного состояния. И это в конечном счете погубило его.
