– Давай начнем его, – предложил Дима. – Ничего, если я прямо так, в трусах?
– Конечно, никого ведь нет из посторонних, – сказала Женя. – И ты недолго в трусах будешь, правда ведь?
В ответ парень вновь нежно ущипнул девушку за попку.
Они сели за стол. Дима распечатал бутылку и разлил вино.
– За что будем пить? За твой двадцатник вроде бы еще рановато...
Женя не ответила, наслаждаясь их уединением. Димин взгляд бегал по блюдам на столе, и она засмеялась.
– Ну что ж, – сказал Дима, подцепив вилкой кружок колбасы. – Тогда – за нас?
– За нас.
Они зазвенели бокалами и выпили.
– Колбаска ничего себе, вкусная... – Дима потер ладони от удовольствия и распечатал коньяк.
– Мне тоже налей, – попросила Женя.
Есть ей не хотелось. Она выпила рюмку коньяка, откусила кусочек шоколада и спрятала руки под стол, пытаясь унять дрожь. Дима умял сразу полтарелки колбасы, потом съел бутерброд и, насытившись, вновь наполнил рюмки. Теперь они пили не спеша, маленькими глоточками.
– Коньяк замечательный, а вот вино чуть-чуть кисловатое, – сказал Дима, – на любителя. Я знаю один способ, как его подсластить.
– Не надо, – поспешно ответила Женя, еле справившись с внезапно нахлынувшим волнением.
– Я догадался. Это хата той Марины, генеральской дочери? – спросил Дима, оглянувшись на стены комнаты. Огоньки свечей таинственно блеснули в его глазах. – А ничего... Видать, родители у нее богатые.
– Да, небедные...
– Вот бы нам кто-нибудь подарил такую квартирку! – прицокнул он языком. – Я бы тогда...
Женя томно прикрыла глаза. Ее нога вытянулась под столом, коснулась Диминого колена, поползла дальше, и говорун сразу замолчал.
– Димуль, – шепотом сказала она, – это ведь несправедливо: ты полуодет, а я сижу в халате...
– И что ты предлагаешь?
– Сейчас увидишь...
Женя раздвинула тарелки на столе, потом подошла к Диме и, встав ему на колено, как на ступеньку, оказалась в центре стола. Искоса успела заметить, как расширились от удивления глаза возлюбленного. Она и сама была поражена своим поступком. Это все Маринка. Если б не подруга, Жене бы и в голову не пришло лезть на обеденный стол!
– Ты не возражаешь, Димочка? – спросила она на всякий случай.
Он мотнул головой, и девушка распахнула халатик.
– Ева! – выдохнул Димка.
Со стороны девушка и правда смотрелась потрясающе: живописные кружева по краю рубашки едва прикрывали то, что обычно прячется за тканью женских трусиков. И к этому опять приложила свою руку неподражаемая ненавистница мужчин, это ведь она купила для подруги короткую ночнушку. Дима так уставился на Женькины ноги, что сердце у девушки в груди бешено заколотилось.
– Ева, какая ты красивая! – вырвалось у него.
– Это еще не все, – прошептала Женя. – Включи музыку. Магнитофон на журнальном столике.
Дима поспешил выполнить просьбу, и комнату наполнили звуки медленного танго. Под эту музыку халат медленно сполз на стол, и девушка затанцевала, пленительно играя бедрами. Дорогой зритель внизу судорожно вздрагивал и произносил что-то вроде: «уах!»
Но Димкиного терпения хватило лишь на две короткие минуты, после чего он сгреб Женю в охапку и перенес на кровать. Она шутливо отбивалась и кричала:
– Я еще не натанцевалась! Музыка не кончилась!
Очутившись на постели, девушка утихомирилась и прикрыла глаза. Дима одной рукой торопливо снимал трусы, а другой убавлял звук на магнитофоне.
– По техническим причинам танцы продолжаются в горизонтальном положении, – заявил он.
– Лежачая дискотека? – засмеялась Женя и потянулась.
– Вроде того, – подмигнул Дима, и его трусы полетели под журнальный столик.
Женя почувствовала, как Дима осторожно оперся о кровать, подобрался к ней, а потом его горячее тело коснулось бедра девушки у самого края ночной рубашки. Она ждала, когда сладкие и теплые Димины губы начнут ласкать ее лицо, но этого не случилось. Дима вошел в нее сразу, Женя даже открыла глаза.
– Димочка...
– Что, любимая?
– Нет, нет. Все хорошо...
Он стал нежно играть с ней, и она успокоилась, забыв маленькую обиду.
– Тебе так идет эта рубашка... Ты в ней похожа на фею... Давай не будем ее снимать?
– Давай... – прошептала Женя.
– Тогда... вот так... еще лучше.
Он перевернул ее на живот и за талию подтянул к себе, из-за чего Женя выгнулась, как кошка. Такой позой они часто пользовались, ничего против Женя не имела, но перед этим были желательны ласки и поцелуи, чего в этот раз не было. Но, когда Дима вернулся в ее лоно, Женя вновь забыла про все. Он был нежен, как никогда. Она очень по нему соскучилась. И эти свечи...
– Ева... у тебя такая... такая попка, мне хочется плакать! Так я тебя люблю!
Женя ничего не ответила.
«Опять пьяная...» – появилась в глубине сознания едва живая мысль.
Женя с трудом приоткрыла глаза и в щелку между веками разглядела какое-то розовое пятно. В ушах стояла почти абсолютная тишина, только издалека накатывал слабый глухой стук, будто кто-то лениво выбивал пыль из ковра. Девушка пошире открыла глаза и увидела розовый пиджак, висящий на плечиках прямо на ручке шкафа. Под пиджаком виднелась красная рубаха, какие носят цыгане. Здесь же на полу стояли красные туфли с длинными носами. Она перевела взгляд дальше, на стул рядом со шкафом и почувствовала, как холод сковал позвоночник: на стуле возвышался алый цилиндр, а на его спинке висели бордовые брюки...
«Дима!» – хотела закричать Женя и не смогла разомкнуть губ.
Повернулась в постели, чтобы растолкать Диму, но рука замерла в сантиметре от его плеча. Димочка походил на куклу, сделанную из розоватой пластмассы. Грудь гладкая, без единого волоска, закрытые глаза, нос и губы четко обрисованы, на щеках – ни одного изъяна. «Это не кожа», – усмехнулся чей-то голос у Жени в голове.
Удары выбивальщика ковра стали громче и требовательней. Источник звука был где-то совсем рядом. Женя присмотрелась, и ужас объял ее всю – стук издавало сердце манекена! У этой куклы было сердце, и оно стучало, вздымая пластмассовую грудь!
– Ди-ма!!! – наконец вырвался наружу крик, и Женя проснулась.
Она сидела в постели, по спине текли холодные капли пота, а по лицу – слезы.
– Что?! – вскочил Дима. – Это ты кричала? Что с тобой, Ева?
– Приснилось... – всхлипнула она.
Дима схватил Женю за плечо, и она вздрогнула, будто ее укусила змея.
– Что тебе приснилось, Ева?
– Будто бы... на твоем месте лежишь не ты, а пластмассовый манекен... Такой ужас, Димочка! Я чуть не умерла от страха...
– Дурочка... – Димка засмеялся. – Ну вот, теперь уже не усну... Весь сон прогнала, глупышка. А можно было бы еще часика три задавить.
