– Ну, как юбилей свой справила? – спросила Марина.
– Юбилей? – Женя округлила глаза. – Ах да, юбилей...
От Марины пахло дорогими духами и сигаретами. Несмотря на усталость с дороги, вся она излучала успокоение, будто старая бригантина, нашедшая свою гавань.
– Та-ак... – протянула подруга, – попробую сама догадаться. Твой благоверный, как я и предсказывала, ушел от тебя?
– Нет, все нормально, – ответила Женя. – Он вернется.
– Не вернется, – отрезала Марина тоном, не терпящим возражений. – Я же тебе сказала однажды, что именно так произойдет. Женя, Дмитрий – не пара тебе.
Женя промолчала. Она слишком устала от своих мыслей, чтобы еще спорить с подругой.
– А как у тебя дела? – спросила Женя.
Марина не смогла скрыть счастливой улыбки человека, у которого все идет по плану.
– Неплохо.
– Расскажи, пожалуйста, – очень тихо, но настойчиво попросила Женя.
Взгляд ее, видимо, был таким умоляющим, что Марина подошла и погладила Женю по волосам. Такого она никогда не делала. Жалость была ей чужда.
Что-то произошло. Это было видно по глазам Марины. Подруга изменилась.
– Ты влюбилась? – спросила Женя.
– Нет.
– Врешь. Маринка, говори правду. Я сейчас в таком состоянии, что любого вижу насквозь.
– Увы, – усмехнулась она, – в моем случае ты ошибаешься. Акелла промахнулся!
– Марин, что ты несешь? Какой Акелла?
– Это из сказки Киплинга. Неужели не видела мультик про Маугли?
– А! – вспомнила Женя. – Не заговаривай мне зубы. Выкладывай все.
– Поставь чайник. Я только приму душ, а потом все расскажу.
– Честно?
– Честно. Теперь это уже не секрет.
Марина исчезла за дверью ванной, оставив Женю в полном недоумении: «Что могло так изменить подругу, что теперь ее не узнать? Такое сотворить с ней могло только очень сильное землетрясение... Но разве в Москве бывают землетрясения?»
Женя набрала половину чайника, чтобы он закипел побыстрей. Когда пар повалил из носика, она вошла в ванную и сообщила:
– Вода закипе...
То, что она увидела, заморозило ее язык на полуслове. Маринка, уже умытая, с мокрыми волосами, сидела на маленьком стульчике с широко расставленными ногами и, согнувшись, что-то делала в области бикини.
– Что ты делаешь? – спросила Женя, чувствуя, как краснеют ее щеки.
Чтобы не брать на себя труд отвечать, Марина просто повернулась к ней всем телом. В руке у нее была бритва.
– Дурочка! – недовольно сказала она. – Я бреюсь.
– Зачем? – тупо спросила Женя.
– Зачем, зачем...
Марина встала во весь рост. Внизу ее живота, на лобке, Женя увидела тонкую полоску волос, а вокруг все было гладко выбрито. Проследив, с каким удивлением подруга взирает на ее интимную прическу, Марина не выдержала и расхохоталась:
– Женька, ты натуральная идиотка! Без стука заявляешься в ванную, пялишься, прости господи, на мой лобок и хлопаешь глазами!
– Прости, – сказала Женя и вышла из ванной.
Через две минуты Марина, благоухая шампунем, вошла в кухню. Ее лицо украшала снисходительная улыбка, а мокрые волосы были убраны в полотенце, и всем этим она здорово смахивала на египетскую царицу.
– Налей мне. Четыре ложки сахара, как всегда.
Женя молча выполнила ее просьбу, чуть не плеснув себе кипятка на ногу.
Они сели пить чай.
– Жень, а почему бы и тебе не побриться?
– Зачем? – удивилась Женя.
– Во-первых, это сейчас модно. А во-вторых, гигиенично. Особенно для тех, кто живет в общежитии, – добавила Марина, улыбнувшись.
– Ага, – возразила Женя, – а оно потом отрастает и колется. Валька из соседней комнаты пробовала. Ругалась, говорила, что нормально в бикини ходить не может – все чешется.
– Дура твоя Валька. Небось купила себе самые дешевые трусы, тут поневоле заругаешься. Надо хэбэшку брать. Или шелковые. Но на шелк у твоей подружки уж точно денег не будет.
– Все равно, мне не нравится, – упиралась Женька. – Ты же знаешь, я бриться не люблю. У меня и под мышками иногда раздражение бывает. А если тут побрею, вообще ходить не смогу.
– Тогда побрейся не полностью, а немного. Выровняй волосы, чтобы красиво было. Мужчин знаешь как это заводит? Мммм!.. Или знаешь что, – Марина хлопнула себя по лбу, – давай мы тебя выкрасим. Купим басмы, и станешь ты внизу зеленой. Хочешь? Представь, зеленые волосы, как водоросли. И как я раньше до такого не додумалась!
– Вот себя и крась, а от меня отстань, – начала сердиться Женька. – Глупые у тебя идеи.
– Обязательно покрашу, когда будет что, – согласилась Марина. – А ты так и останешься обросшей, как макака в джунглях. Ни один макак не захочет даже взглянуть в твою сторону.
– Но Дима в субботу... Нет... в пятницу...
Женя вовремя остановилась, заметив ехидный блеск в глазах подруги.
– Ну? Говори, говори. Что было в пятницу?
– Он меня любил... Очень страстно.
– Ну да. А потом сбежал!
Маринка расхохоталась, но злобы в ее смехе не было.
Минут пять девушки молчали. Марина пила чай, а Женя бессознательно считала конфеты, горкой лежавшие на столе.
– Женечка, – заговорила наконец подруга, – жизнь – это не нитка, натянутая «от» и «до». Запомни это. Если бы я не знала, не говорила бы. Я... я через три месяца выхожу замуж. Вот так.
Женя вытаращила на нее глаза:
– За... замуж?! За кого?
– За очень хорошего человека. Это мамин деловой партнер. Я с ним познакомилась, когда на каникулы приезжала. Ты не представляешь, какой он умный...
– Ты любишь его?
– Нет. Вернее... – Она бросила на подругу быстрый воровской взгляд. – Ну ты этого не поймешь. Это очень сложно.
– Ну конечно! – теперь усмехнулась Женя. – Куда мне понять. Я же дура. Нет – идиотка.
– Не язви. Я старше тебя. И по годам, и по опыту. Ты мне еще сто раз спасибо скажешь.
Девушки замолчали. Женя думала о том, что действительно не понимает Марину. То ли и правда такая дура, или все на самом деле не так просто в жизни. Дима, которого она любит со школы, ей не пара! Как уверяла подруга, должно быть что-то более стоящее, более важное. Но что может быть важней любви? Ведь она любит Диму! Это самое главное, и ничто другое не может помешать этой любви!
Марина сходила в прихожую и вернулась с фотографией.
– Нейман Сергей Иосифович, – сказала она, положив карточку на стол.
Женя увидела мужчину лет тридцати пяти с прилизанными волосами и небольшой проплешиной на макушке. На мясистом носу сидели очки в золотистой оправе. Густые брови, сдвинутые к переносице, указывали на усиленную работу мысли. Из-под вздернутой верхней губы желтели зубы. Картинка, одним словом...
– Ну ты даешь! – Женя непроизвольно повела плечами от брезгливости. – И это твой жених? К нему ты летала в Москву?
