Отчего? — спросила Ольга, выслушав подробный, в лицах, рассказ из уст Марии Спиридоновны.
Та пожала плечами.
Да кто ж знает. Может, со скуки — детей у их не было, а водка почему-то ему в горло нс шла. Бывает,
А другие отчего сильно пьют? — поинтересовалась Ольга, вспомнив своих предков.
А что им делать? Зима долгая, заняться нечем, вот и пьют, нс просыхая. Раньше хоть от посевной до уборочной перерыв делали, да и самогон варить запрещали, милиция по избам ходила. Нынче фляга с зельем на каждой кухне, над душой никто нс стоит, Начальства нету, чтобы за их думать, как жить, потому пьют круглый год — на то много ума не надо. Вот мужики в деревнях и мрут, как мухи, а деревня без мужика, что церква без попа.
Так, благодаря новой крыше состоялось более тесное знакомство Ольги с немногочисленными филькинскими аборигенами. Она помнила неприветливый приём в первый приезд, поэтому удивилась интересу к своей особе, готовности отвечать на вопросы и желанию водить знакомство. Нс догадалась, что прежде была чужой, а нынче стала своей, поскольку нацелилась тут жить. Значит, потянуло к родным корням - это уважалось. Любопытствующая Матвеевна даже пыталась пройти в дом, посмотреть, что там внутри, а то Максимка болтает сказки. Но молодая Чеботарева, как тут же окрестили новенькую, стояла в дверях, руки в боки, и в гости никого приглашать нс собиралась, видно, нс хотела делиться ни радостями, ни печалями, которых у каждого полны собственные короба. Сама себе кум королю. Однако разговаривала уважительно и вопросы задавала: почему света нет, где ближайший родник с чистой водой, нс продаст ли кто из местных молоко и яйца.
Куриное стадо держала Прасковся, а корову Спиридоновна. Дом Прасковеи стоял на другой стороне улицы, Спиридоновна жила рядом, и обе с радостью согласились поставлять товар за наличные.
А что нужно, чтобы нс замёрзнуть зимой? - спросила москвичка, обнадёженная доброжелательством деревенских.
Печку досыта кормить, — хором отозвались словоохотливые кумушки, нс лишенные языкового воображения.
Ольга поняла. Но чтобы топить печь каждый день три времени года, а то и летом, которое нс столько балует жарой, сколько изводит сыростью, нужны дрова. На полпути к Фиме, в бывшем мо- локосовхозе «Заря коммунизма», нашёлся мужик, когда-то дояр, а теперь сторож напрочь разоренного имущества. Он давно не получал от сельсовета зарплаты, и хоть был одинок, но за возможность заработать ухватился обеими руками. Две недели возил на ледащей лошаденке деревья из берёзовой рощи, что поднялась на месте пахотного поля - принесенные ветром семена упали на благодатную почву. За полтора десятка лет берёзы нарастили такие толстые стволы, словно стояли тут до Мамая. Однако ни на одной карте или земельном плане эта роща не была обозначена, а значит, никому не принадлежала, и мужик пилил и колол белую, как не- загорелое женское тело, душистую, влажную от сока, живую древесину, пока до половины ие забил ровными поленьями скотный двор — так здесь называли пристроенный непосредственно к дому большой сарай, удовлетворявший любые хозяйственные нужды, вплоть до зимнего туалета. Последний конструктивно ничем нс отличался от летнего, но избавлял от необходимости выходить из помещения в непогоду. Впрочем, от мороза скотный двор нс защищал, поэтому зимой деревенским жителям верой и правдой служило ведро, причем самое плохонькое - для такого грязного дела хорошего жалко.
Спиридоновна каждый день имела бесплатное развлечение — глядеть на работу пришлого дровосека. Не хуже кино. Под конец ие выдержала.
И зачем тебе стольки полешка? — спросила она Ольгу. - На три зимы потянет.
Три зимы! Какая бездиа времени и как его одолеть? Хватит ли у неё воли убежать от себя и нс податься в город? Но пока эта
самая зима, которой ждут, словно нашествия монголов, нс наступила, нужно капитально подготовиться, иначе в два счёта околеешь,
Дрова нс испортятся, только суше станут, пусть лежат, чтобы потом нс напрягаться, если силы оставят.
Куда ж они денутся? Ты наша, а филькинские бабы долго живут.
Вы тут всегда, а я непривычная.
Привыкнешь. Это скотине нс все по норову, а человек покрутится-покрутится, да и приспособится. На нас не гляди, мы старые, работа была тяжёлая, работали много, нс то, что теперь. Износились. Один винтик подкрутишь - глядь, другой разболтался. А уж когда все сразу, тогда конец, выгребай загашник на поминки! А твоё дело молодое.
Меня жизнь потрепала.
Эк вы городские хлипкие. Да ежели бы мы тута жалились, как нас жизнь пинает и в зад, и в холку, давно бы все перемёрли. А мы, вишь, ишшо держимся, зацепились - нс оторвёшь. Мужики - те да, нахилились рановатснько, но они завсегда на расправу жидкими были. Разве что в войну — откуда что бралось! Или в городе иначе?
Теперь — так, — честно призналась Ольга. — Настоящих мужчин, за которыми, как за каменной стеной, днём с огнём не сыщешь.
Вона! А ты говоришь.
Ольга купила в Фиме вещи, прежде знакомые ей только из литературы - ящик белых стеариновых свечей, керогаз, две канистры керосина, керосиновую же лампу с набором фитилей, сотню коробков спичек, два мешка сахару, по одному — муки, картошки, соли и ещё полмешка подсолнечника; картонную упаковку крупы, макарон, консервов, пятилитровый бидон растительного масла, резиновые сапоги до колен, валенки и корыто для стирки вместе с цинковой ребристой стиральной доской - таких Ольга даже на картинках не видела. Ещё серый вязаный платок из козьего пуха, как уверяли торговки, вещь незаменимая. И то верно - не ходить же за водой в шляпке из норки. Нс забыла огородных семян на весну - в распутицу не добудешь, а рассаду огурчиков-помидорчиков, как учили местные, нужно заблаговременно разводить на окне, в деревянных ящиках, благо ящики остались от родни.
И ещё одно значимое действо осуществила — прикнопила на все окна мелкие сетки, которые вызвали неожиданное оживление у публики, наблюдавшей за непонятным процессом* Как оказалось, в Филькино такого сроду не бывало, тем более ставни открывались наружу, значит, чтобы их закрыть, придется каждый раз на улицу выбегать. Неудобно. Да и зачем сетка-то?
От комаров, от мух, от всего, что летает, — пояснила Ольга.
Бабы поджали губы. Летает! На то у них и крылья, чтобы летать. Такова Божья милость. Нам вот нс дано - ногами шлёпаем.
Нынче год сухой, некомариный, насмерть нс загрызут, — мудро заметила наконец Матвеевна. - До комариного ещё дожить надо, зачем наперёд тратиться? А мухи что... Мухи завсегда кусаются только по осени и то от злости, да не все, все кусачими, как и люди, никогда не бывают, случаются и добрые, или слабые. — Она осторожно потрогала заскорузлым пальцем зелёную пластиковую сетку и неодобрительно покачала головой. — Вот до чего додумались, лишь бы деньги у людей выманивать.
Денег, действительно, у Ольги осталось негусто, но на молоко и хлеб лет на пять должно хватить. Она усмехнулась неожиданно свободным мыслям, нс замечавшим границ времени: после смерти Макса жила только настоящим, уверовав, что будущего у неё нет. Но условия, в которых она по собственной воле оказалась, диктовали иное: чтобы выжить сегодня, надо беспокоиться о завтрашнем дне.
Прорву магазинного товара нужно было как-то перетаскать из машины в дом и подпол. Тут пособил Максимка, который неотрывно наблюдал, что творится во дворе Чеботарёвых. Спиридоновна покровительствовала новенькой в силу своего статуса. Правда, физически мало чего могла, но командовала Максимкой толково.
Хорошо себя обеспечила, умно, - похвалила старуха соседку. - Денег, наверное, уйму ухлопала.
Ольга смутилась. Все почему-то беспокоились о сё деньгах.
Прилично. У меня осталось немного, но я всё же не такая бедная, как деревенские.
Это мы только по городским меркам бедные, а по здешним — как раз богатые. Всё с огорода да из лесу, гак ещё и пенсию стали платить. Когда это раньше в деревне живые деньги давали? Только натуральный продукт в обмен на палочки-трудодни. А на
что нам здесь пенсию тратить? Воды нет, телефона нет, магазина тоже. Даже власти нет, нс то мы собрали бы взятку, чтоб нам свет провели. Деньги! С одной стороны, хорошо, а с другой — плохо. Мужикам, сколько ни дай, всё на водку потратят, нахлестаются до белых чёртиков без закуски. Оттого раньше нас и мрут.
Женщинам труднее, - возразила Ольга.
Госсссноди! Бабы! Да кто об их когда думал? Этого добра во все века хватало с довеском. Из Филькина, конечно, молодые все утекли, а в Фиме пока ещё есть. Там и электричество, и кино. У моей племянницы троюродной в дому холодильник, машинка стиральная - чего ещё человеку надо? Живи — радуйся, только она все равно с мужем собачится. А у нас, кроме самогону, других развлечений нет, мужиков справных тем более негде взять. Про всю деревню один мой, неспособный, на печи парится. Спасибо твоему плотнику — Катька аж вся просветлела. Но Катьке тольки-тольки полтинник брякнул, а мы уже давно оттреиыхались.
