что иногда нужно отвечать! Почувствуй, как пульсирует кровь. Ощути власть над моей жизнью! И очнись! — с этими словами резко шагнул на Моисея, от неожиданности он разжал руку. — Очнись! У тебя есть дочь!
Лазарев надел пальто и вышел из кабинета. Его обычно непроницаемое лицо сейчас вообще превратилось в камень. Он двигался медленно, словно боялся пропустить какой-то важный пункт.
— Олег? — старик губами приложился к бутылке.
— Моисей, тебя убьют. — на выдохе сказал я, прогоняя возможные варианты.
— Ты это знаешь? — он вытер рот тыльной стороной ладони.
— Да.
— Откуда?
— Моисей, либо мы идем до последнего, либо через неделю нас тут не будет, независимо от того, что именно мы знаем. Либо я убираю Корнея, либо ты труп… Если ты хочешь жить, то не пытайся контролировать меня. Мне нужна помощь, поэтому я забираю Лазарева. Тебе нужно говорить, что крыса сдохла. Это все, что от тебя требуется на данный момент.
— Я могу прострелить твою башку прямо здесь! — Моисей дернул рукой и, достав пистолет из-за пояса брюк, направил на меня.
— Знаешь, сколько раз я это видел? Ты сейчас прищуришься, потому что почувствуешь бурление крови. Адреналин начнет бить, отчего задергается рука. Ты смотришь мне прямо в лоб, стараясь не встречаться взглядами, потому что отвык быть готовым на все, чтобы отвоевать место под солнцем. Только я скажу тебе, что твой лежак давно занят, а ты ничего не заметил. Давай! — я сделал шаг навстречу и, обхватив холодный металлический ствол, приставил к своему лбу, наклонив голову, чтобы Моисей чувствовал давление. — Давай, я жду. Еще раз повторяю, что не живу, потому что люблю жизнь. Существую, потому что еще не нашелся тот, кто перехитрит меня. Я вижу тебя насквозь. Смотришь на меня, а перед глазами стоит Янка, да? Позволил выйти замуж, чтобы в случае чего она не осталась одна? Знал, что Кирилл продажный, что за бабки будет пылинки сдувать с дочери. Да? Да? Думал, сможешь купить ее спокойствие?
— Да! — заорал Моисей и убрал предохранитель. — Думал! И сейчас думаю. Любви нет, найду того, кто сможет обеспечить ей безопасность, когда меня не станет. Пусть и за деньги!
— А теперь подумай, что сделают с ней, как только тебя не станет? Ее не спасут твои деньги. Ее ничего не спасет. Надеешься на своих быков, которые крысятничают? Нет, уже не надеешься. А я тут. Потому что у меня есть цель. Своя цель. И я расшибусь, но доведу дело до конца. Выбирай, «папа»!
— Что? Что тебе нужно?
— Проснись, Моисей. Хватит защищаться, пора нападать! Инструкции получишь от Лазарева. — с этими словами я вышел из кабинета.
— О! Сизый! — у крыльца стояли Сизов и Ворон, они курили и о чем-то бурно беседовали.
— Чего опять Сизый? Другой фамилии не знаешь? — парень бросил сигарету и сделал шаг навстречу. — Скала, ты меня изрядно ****ал! Отвали от меня!
— Держи. — я протянул ему листок с номером телефона. — Это специалист, который привезет тебе записи. Ты должен все пересмотреть и выписать на листочке тех, кого не было в период с четырнадцатого по восемнадцатое сентября. Пиши аккуратно, приеду — проверю!
— Ладно.
***
— Зачем ты Моисея отдаляешь? — мы уже час стояли в пробке, направляясь в спортивный клуб, но это были его первые слова. Он хранил молчание, натянув на лицо маску равнодушия.
— Я думал, что они клюнут на него, когда отправил из города. Но нет. Эти крысы настолько уверены в своей неприкосновенности, что никто не дернулся, — меня рвало от злости. Бесило то, что все залегли на дно. Хотел избежать крови. — Лазарев, ты все запомнил?
— Не маленький. — огрызнулся он и, открыв окно, высунул голову. Ледяной воздух ворвался в нагретый салон авто, проветривая закипающий мозг.
— Тогда дерзай. Чем больше шума, тем лучше…
— Привет, — в динамиках авто раздался приторно-ласковый голос Янки.
— Говори, — я вздрогнул не от испуга, а потому, что сердце, которое до этого билось медленно, смакуя план мести, ускорилось только от одного звука ее голоса.
— Я скинула тебе сообщение со списком продуктов! Купишь по пути домой.
— Чего купить?
— Продукты! Это такие штуки, из которых готовят еду. Потому что я не могу питаться кофейными зернами. Моя сумка осталась в машине у Куранова, а он сегодня на выходном!
— Янка, попробуй отобедать зернами. Знаешь, есть такой сорт Копи- Лювак? — заржал Лазарев, схватившись за живот.
— Замолчи! Олег! Скажи ему! — заныла Янка. Я на миг закрыл глаза, представляя, как она топает ногой от негодования.
— Может, ты тоже перерабатываешь…
— Лазарев! Даже если ты будешь подыхать от голода, я не накормлю тебя!
— Ян, закажи продукты! На барной стойке в пепельнице карточка, — закурил, надеясь на то, что никотин сжалится и снизит сердцебиение.
— М-м-м-м… На ней кончились деньги.
— Что на ней? — я подскочил на сидении, сжав кожаную оплетку руля.
— Деньги кончились.
— Ян, не говори ерунды! Там было… Что? Что ты опять сделала?
— Олег, я кое-что купила. Кровать в моей комнате отвратительно неудобная и диван в кухне выбросила, он совершенно не подходит к интерьеру.
— В смысле — в твоей комнате?
— Ладно, в той комнате, где я обычно сплю!
Лазарев подавился сигаретным дымом и начал расстегивать пуговицы пальто, пытаясь ослабить давление на горло.
— Черт, где мой телефон, — я начал искать по карманам, чтобы отключить громкую связь, пока этот придурок не умер от смеха. — Ян, пока я не отключу громкую связь, прошу фильтровать свои слова не только через рот, но и через мозг!
— Я пока ничего такого не сказала.
— Пока? — Лазарев снова рухнул на сидение, схватившись рукой за горло.
— Ян, что случилось с ТВОЕЙ кроватью? Она новая!
— Она неудобная.
— Аргумент пи**ец. — выдохнул и расслабился, потому что она уже все сказала. Теперь от Лазарева никогда не отделаться.
— Ну, я бы показала, да кровать уже вынесли из квартиры! Кстати, в гостиную диван тоже привезут. Тебе какая обивка больше нравится? Синяя или красная?
— Какая на
