Моя женщина застыла, словно статуя: не двигаясь, рефлекторно сжимая мою руку, переводя испуганный взгляд со Скотта на меня. С лица схлынула вся краска. В один момент она стала казаться мне ещё меньше, чем есть на самом деле. Маленькая, одинокая, потерянная.
— Я… Я не верю тебе. Джеймс… Это же неправда, скажи мне.
Ее голос. Тонкий, слабый. Будто из последних сил. Меня словно с размаху в грудь ударили. Я смотрю на нее и понимаю, что не смогу соврать. Она не заслуживает. А я ее не заслуживаю. Не могу и слова вымолвить. Она по-прежнему вглядывается в мое лицо, пытаясь увидеть там что-нибудь, что скажет "Нет! Это неправда!". Но она не видит ничего.
— Конечно не веришь. Поэтому сейчас мы пригласим сюда человека, который подтвердит мои слова.
Глава 28
Keep Bleeding Love — Leona Lewis
Диана
Задыхаюсь. Не хватает воздуха. В голове, словно мигающая красная надпись, прокручиваются только что услышанные слова.
Блеф.
Пари.
Смотрю на своего мужчину, не отрываясь, и понимаю, что мой мир только что рухнул. Эти глаза не врут. Джеймс Тернер уничтожил меня. Дрожащим голосом прошу человека, который подарил мне столько любви за последние недели, объясниться, сказать, что все это было по-настоящему, не было ложью. Но он молчит. Стоит, смотрит на меня своими черными глазами, сжимает мою ладонь и молчит.
Помещение плывет, но я упорно цепляюсь помутненными зрачками за ненавистного мне мужчину. Митчелл широко раскрывает дверь кабинета, пропуская девушку — Карла Эндрюс уверенной походкой прошла внутрь.
— Карла невольно стала свидетелем нашего с Джеймсом разговора. И подтвердит мои слова.
— Не самый лучший вариант, дружище, — на последнем слове Тернер сделал особый акцент, — всем прекрасно известно, что она мечтает заполучить меня в мужья. Ей только дай повод.
— Хотела, Джеймс. А сейчас понимаю, что вы оба, — девушка указывает пальцами на мужчин в кабинете, — зажравшиеся ублюдки. Я хочу уберечь от тебя девчонку. Слава Богу, мне довелось услышать все это дерьмо, которое отрезвило меня.
Я до сих пор молчу, делая лихорадочно частые вдохи, чтобы хоть немного прогнать морок. Но ком в горле душит, делая нахождение здесь просто невыносимым. В душе теплится крохотная частичка надежды, что все это ошибка. Но голова понимает, что сейчас меня раздавят. Снова. До последнего стараюсь сохранить достоинство, но меня уже начинает потряхивать, а Джеймс не отводит глаз, тревожно рассматривая мое лицо.
— Ты дрожишь, маленькая. Тебе плохо? — полностью заслоняет меня своим телом, пытаясь дотронуться до лица, но я отталкиваю родные руки, в которых столько раз обретала покой. В черных глазах мелькает что-то незнакомое, разбивающее остатки моего самообладания. — Карла, забирай Скота и уходите. Я сам объяснюсь с Дианой.
— Боюсь, что твои объяснения не будут столь красноречивы, как наше повествование.
Митчелл вальяжно развалился на диване в углу, закинув ногу на ногу, продолжая скалиться. Лицо Карлы не выражало ничего, кроме презрения. А Джеймс нервно шевелил пальцами, крепко сжав челюсти, но не отрывал от меня рентгеновского взгляда. Мне же просто хотелось уйти.
Девушка молча подошла к столу и положила на него свой телефон, набирая что-то на дисплее. Через пару секунд воздух разорвал любимый голос, уничтожая все, что между нами было. И меня уничтожая.
"Лия тоже не против обкатать меня. Боюсь, ей для этого твое разрешение не требуется. Только мое желание.
— Ты уже можешь даже не снимать то видео, где ты трахаешь свою недотрогу. Просто брось ее и все, мы в расчете. Завязывай уже свой спектакль.
— Что еще мне сделать?
— Ты взрослый мужик, сам знаешь, что тебе делать. Наигрался и хватит."
Запись оборвалась. А с ней и мое сердце сорвалось с бешеной скоростью вниз, разбиваясь о ребра, раздирая себя в клочья, разбрасывая вокруг только окровавленные ошмётки.
Сгибаюсь пополам, подавляя бешеный вой, рвущийся наружу. Снова! Боже… Снова! Воздуха катастрофически не хватает, за грудью печет и рвет, резко бросает в пот, затем обдувая бешеной волной холода.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Диана… Маленькая…
Отшатываюсь, как от удара, и вскидываю безумные глаза на того, кто стал для меня целым миром, и в нем же меня утопил. Джеймс мечется по мне взглядом, затравленно останавливаясь на лице. Все его существо тянется навстречу, но я больше ему не верю.
— Я не хочу ничего слушать, — стараясь не упасть, медленно продвигаюсь к двери, но Тернер снова ловит меня за руку, заставляя развернуться. — Отпусти меня.
— Маленькая… Поговори со мной, пожалуйста! Дай мне все объяснить…
— Я хочу уйти отсюда.
— Диана…
— Я сказала отпусти меня! ОТПУСТИ! — срываюсь на истерику, хлестко ударяя ладонью по мужской щеке. Слезы градом катятся по щекам, изо рта вырываются какие-то нечленораздельные дикие звуки, а руки лупят мужское лицо, не жалея сил. Джеймс терпит, но затем аккуратно перехватывает мои ладони и подтягивает к себе, крепко прижимая к беснующемуся сердцу за тяжело вздымающейся грудью.
— Диана, верь мне… Верь! — крепко держит, прерывая мои попытки вырваться. Пожалуйста… Это все только сначала было игрой, потом все поменялось.
Каждое его слово режет меня без ножа. Я снова оказалась в своем персональном аду, в котором побывала три года назад. Оставляю попытки вырваться из крепкого захвата, просто роняю голову вниз и захлебываюсь истеричными слезами.
— Зачем? — только и могу произнести, не узнавая свой голос. — За что? Господи… за что?
— Нам было скучно. Только и всего. Мы часто так развлекались раньше, но ты стала первой после небольшого перерыва, — отвечает Скотт, не отрываясь смотря на нас. Но теперь он не улыбается. Только злость. — А знаешь, что твой ненаглядный должен был снять на камеру, как трахает тебя? Как тебе такой Джеймс Тернер? Достойный? Он трахает тебя, снимает и выигрывает. На кону стояла его любимая тачка, стимул серьезный.
— ЗАТКНИ ПАСТЬ! ЗАКРОЙ СВОЙ ЕБАНЫЙ РОТ, ИНАЧЕ Я СЛОМАЮ ТЕБЕ ЧЕЛЮСТЬ!!! — орет Тернер на эмоциях, срывая все тормоза. А затем уже тише: — Диана, я все могу объяснить, — человек, которого я люблю, сейчас пытается поймать мои глаза, нежно гладит меня по рукам, пытается обнять, но я ничего не чувствую. Ничего, кроме пустоты. — Я собирался сам рассказать. Тогда… и сегодня снова. Я… Я почти сразу влюбился в тебя без памяти. Никогда такого не испытывал. Никогда! Меня наизнанку выворачивает, когда думаю, что потеряю тебя. Диана, любимая, посмотри на меня. Пожалуйста!
Он трясет меня за плечи, а я застыла в одной точке, словно кукла — выпотрошенная, никому не нужная кукла.
— Джеймс, здесь все слышно. Запись сделана несколько дней назад. Ты ни разу не заикнулся про любовь. Только про Лию.
Слова Карлы прорвали мою внутреннюю плотину. Все те барьеры, которые я выстраивала годами, снесло одним предложением.
"Это недоразумение. Случайность. Знаю, как это все выглядело со стороны, но это действительно так. Поверь мне. Пожалуйста."
'Я очень тебя люблю, маленькая. Не нужна мне ни Лия, ни Эшли, ни кто-либо еще. Только ты."
"Все очевидно, маленькая. Я просто тебя люблю."
— Враньё. Враньё. Все враньё! — захлебываюсь солёной влагой, затопившей лицо. Не могу остановиться — больно так сильно, что хочется просто орать во все горло. Тернер что-то мне говорит, красивое лицо перекошено ужасом, а я не слышу ничего из-за дикого стука собственного разбитого сердца, отдающего прямо в уши. Джеймс тянет ко мне свои руки, а я всюду вижу грязь. Резко отшатываюсь и падаю на пол, не в силах подняться. Мужчина опадает на колени рядом со мной, заставляя кричать не своим голосом:
— Не прикасайся ко мне!
Тело бьет в конвульсиях, будто в припадке. По ощущениям я не далеко это этого. Руки разобрал тремор, с которым не могу совладать. Мне слишком знаком это состояние.
— А знаешь, почему именно она, Тернер? — Скотт снова улыбается, глядя на бывшего друга. — Потому что она отшила меня. Точнее не дала. Тогда в клубе я очень хотел ее трахнуть. Показывал тебе ее, кстати. Но в тот момент Джеймса Тернера не встряхнуло, — смешок, — а сейчас смотрю на то, как тебя так переклинило, и думаю, что не зря хотелось.
