Митчелл даже не успевает пьяно отсмеяться, как за доли секунды Джеймс оказывается рядом с ним. Поднимает Митчелла за грудки и остервенело начинает молотить его по роже.
Удар.
Удар.
Удар.
Сквозь гул отчётливо проступает звук ломающихся лицевых костей.
— Я убью тебя, сука! УБЬЮ!
Резко настраивается картинка. Вижу Тернера. Дикого. Жестокого. Страшного. Беспощадно превращающего лицо бывшего друга в кровавое месиво. Но тот лишь продолжает ухмыляться окровавленными зубами и распалять Джеймса ещё больше.
— Ты правда убьешь его, Джеймс! — Карла пытается вразумить мужчин, лихорадочно кружа вокруг, но это бесполезно. Сама бледная, растерянная. Видно, что ей страшно. Затем спешно переводит взгляд на меня.
От вида красного пола еще сильнее мутит. Пытаюсь подняться, чтобы уйти, но тело не слушается меня. Теплая ладонь касается моей руки, предлагая помощь. Поднимаю голову и вижу девушку, присевшую на корточки передо мной.
— Диана, я помогу.
Она аккуратно подняла меня на ноги, придерживая за талию. Плавно провожала к двери, нашептывая слова утешения, но все лилось мимо. В мозгу набатом стучала роковая запись, проигрываемая сознанием снова и снова.
Тернер не сразу заметил, что мы уходим. Когда до двери осталось несколько шагов, мужчина бросился на встречу, преграждая выход.
— Джеймс, — Карла прожигала его взглядом, — ты уже наигрался. Дай ей уйти.
— Не лезь не в свое дело! — рявкает ожесточенно. — Диана, пожалуйста, дай мне все объяснить.
Смотрит тяжело. Одержимо.
— Ты говорила, что всегда со мной. Что никогда не оставишь меня. Что бы ни случилось.
Костяшки на мужских руках разбиты в ноль, вся одежда заляпана брызгами крови Скота. Но его глаза сейчас гораздо страшнее. И впервые мне стало страшно рядом с ним.
— А ты обещал, что никогда не обидишь меня. Но в итоге просто уничтожил, — каждое слово кровавым шрамом ложиться на сердце. — Пожалуйста, не убивай меня ещё больше, — еле слышно говорю в ответ, на что его лицо становится бледным. Мужчина сглатывает, неотрывно глядя на меня. — Дай мне уйти.
Джеймс молчит, замерев словно статуя, а Карла аккуратно выводит меня из этого кабинета и из этой жизни.
Глава 29
Hurt — Eclipse
Диана
Не помню, как выходим из башни "ТАТС" на морозный декабрьский воздух — все словно в тумане. Произошедшее хаотичным роем носится в голове, заставляя задыхаться.
"Ты уже можешь даже не снимать то видео, где ты трахаешь свою недотрогу. Просто брось ее и все, мы в расчете."
Нет-нет-нет.
"Нам было скучно. Только и всего."
Господи…
"Он трахает тебя, снимает и выигрывает. На кону стояла его любимая тачка, стимул серьезный."
Боже… Боже… Боже…
Не понимаю, как ведёт в сторону. Голова кружится, смазывая очертания заснеженной улицы. Руки лихорадочно трясет, воздуха катастрофически не хватает, что горло огнем горит, а спазмы сдавливают желудок. Хриплю и сгибаюсь пополам. Не чувствую уличного холода — только бесконечное пекло где-то за ребрами.
Спустя несколько мучительных секунд меня рвет. А затем снова трясет. Нечеловеческий вой, которым я хотела оглушить всех еще в кабинете, наконец-то вырывается наружу, пугая Карлу.
— Диана… Что мне сделать? Что я могу сделать?! — кричит девушка, привлекая и так уже повышенное внимание. Когда не получает ответа, то резко дёргает меня за плечи, пытаясь привести в чувства. А у меня их больше нет. Только одно — бесконечная боль предательства. Раздираю ногтями собственную кожу, лихорадочно сжимая кулаки, и сдавленные истеричные рыдания одно за одним сыплются из самого сердца, пока острый шлепок не обжигает щеку. — Извини, но так нужно. Что мне сделать?
Девушка смотрит пристально и серьезно, продолжая удерживать меня за плечи. Ловлю минутную волну осознанности и хриплю:
— Хлоя… Найди Хлою… Ким… Знает…
Каждое слово непреодолимое препятствие. Но Карла поняла. Затолкала меня в свою машину и закрыла замки, направляясь обратно. Пытаюсь дышать ровно, чтобы прогнать приступ, но не помогает — слышу только любимый голос на той записи. Рыдаю. Захлебываюсь градом из слез, пока справа от меня не приземляется запыхавшаяся подруга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Господи… Диана…
— За что?! — буквально ору. — За что, Боже?! За что?!
Не могу контролировать эмоции. Меня просто рвет на части от осознания. Внутри все смалывает в конкретную мясорубку, оставляя только море крови.
— Тише-тише, моя хорошая… Я с тобой, я рядом… Тише-тише… — блондинка гладит меня по голове, как когда-то, топя в своих объятиях и своих слезах. Ей тоже больно. За меня.
— Почему, Хлоя?.. Почему?… — снова срываюсь вой. — Что за игры такие на людей? Мы что, марионетки? Мясо? Расходный материал?
Своими же словами бью себя ещё больнее. Жму собственные запястья до крови и раскачиваюсь в родных руках.
— Трахнуть, влюбить и бросить! Скучно… Скучно, твою мать! — перехожу на истерический смех, перебиваемый бешеным стуком моего сердца. — Где порядочность?! Где честь?! Где достоинство?! Где все это?! Где?!!
— Тихо, солнышко, тихо…
— У меня вот здесь болит, Хлоя, здесь так невыносимо болит… — стучу по левой стороне груди и скулю, обливаясь слезами. — Почему именно я? Почему именно со мной? Господи, я столько ему рассказала, Боже…
Воздух заканчивается, вынуждая цепляться за собственное горло. Волна страха накрыла с головой, заставляя тело трястись будто в припадке.
— Дыши, Диана! На меня смотри! Дыши!
Хло обеими ладонями обхватывает мое лицо и удерживает напротив своего.
— На счёт три, давай: раз, два, три… Заново! Раз, два, три… Ещё! Раз, два, три… Умница…
Так и сидели, пока я более менее не пришла в себя. По крайней мере грудь была полна воздуха, а слезы больше не лились. Внутри зияла такая дыра, что натурально сквозило.
— Я не полечу. Останусь с тобой.
Не сразу понимаю, что говорит Хлоя. Буквы долго складываются в слова, приобретающие смысловую нагрузку. В ушах гул, словно самолёт взлетает прямо в моей голове.
— Что?
— Я останусь с тобой, — и только тут до меня полностью доходит смысл сказанного.
— Нет, Хло. Не обсуждается, — голос приобрел более менее ровную интонацию, позволяя взять себя в руки. Хоть как-то. — Ты улетаешь.
— Но…
— Ты вытащила меня из такого дерьма в свое время, за что я с тобой ни в жизнь не рассчитаюсь. И сейчас я хочу, чтобы ты нашла свой собственный путь.
Блондинка молчит. Обжигает взглядом заплаканных глаз и тяжело дышит. Все ее эмоции написаны на красивом лице — она боится, что все повторится.
— Как я могу оставить тебя в таком состоянии, Диана? Что я за подруга после этого? — срывается на крик. — А если… Если ты опять… Если…
Череда громких всхлипов заставляет меня положить трясущиеся руки на холодные ладони девушки и крепко, на сколько позволяют силы, сжать.
— Я тебя люблю. Очень. Ничего не бойся, — притягиваю к себе и обнимаю. — Лети и налаживай жизнь. Я не пропаду. Обещаю.
Говорю спокойно, максимально ровно. А нутро такой зубодробильней снова прокручивает, когда понимаю, что останусь одна, что крошит все в пыль, отключая самые важные жизненные функции. Глажу светлые волосы и дышу.
— Куда ты сейчас? Куда тебя отвезти? — сиплый девичий голос разрывает образовавшуюся тишину.
— Домой. Дальше я разберусь.
Хло только кивает и спешит покинуть машину, чтобы найти Карлу. А меня опять разматывает, что впору лечь здесь и просто умереть.
Джеймс
Умираю. Я просто разрываюсь на куски, отрывая от себя мясо наживую. До сих пор бьёт по зрачкам лицо Дианы. Тот ужас, что она испытала сначала. И та боль, которой затопила меня с головой в конце.
Не понимаю, кто и когда оттаскивает от меня бывшего друга. Смотрю на окровавленное, разбитое в хлам лицо, и не вижу. Кидаю в гневе, что засажу его. Каким образом — похуй. Сейчас только набатом по воспаленному мозгу: " За что? Господи… за что?". Воспроизвожу это в памяти и рассыпаюсь.
