чего грустить? – развел парень руками. – Бой пережил. Голова цела, и ладно. А дальше как Господь рассудит.
– Этому тебя тоже отец учил? – поинтересовался товарищ Сергей.
– А так почитай все казаки от начала времен жили, – улыбнулся Леха.
– Опять казаки, – скривился чекист. – Ну, я же просил тебя, Леша.
– Товарищ Сергей. Я казаком родился и казаком помру. А ежели то кому не нравится, так то не моя печаль. И род свой я забывать не хочу и не стану. Даже новой власти в угоду.
– Уймись, – жестко осадил его чекист. – Молод ты еще с властью спорить. Не знаешь и не понимаешь многого. Я вот все смотрю на тебя и понимаю, что учили тебя много и хорошо. Да только однобоко.
– Это как? – не понял парень.
– А вот так. В том, что охраны границы касаемо и всяких хитростей таежных, ты и сам кого угодно поучишь. А вот в других делах ты телок телком. И это плохо.
– Ну, сразу везде сильным не будешь, – пожал Леха плечами. – Мне для жизни хватит.
– Вот как с тобой разговаривать? – возмутился чекист. – Я тебе про пользу образования, а ты все в тайгу смотришь.
– Что-то я в толк никак не возьму, к чему ты клонишь, товарищ Сергей, – задумчиво протянул парень.
– К тому, что тебе учиться надо, – вздохнул товарищ Сергей. – А ты никак приграничье свое оставить не хочешь.
– И на кого мне учиться, по-твоему, нужно? – иронично хмыкнул Леха.
– На красного командира, – отрезал чекист.
– А это кто ж такие будут? – не понял Леха.
– Ну, раньше, до революции, так офицеров называли. А теперь командиры.
– А зачем оно мне? – продолжал недоумевать парень.
– Я ж тебе рассказывал. Не будет больше казачества. Будет только армия и народная милиция. Вот я и хочу, чтоб ты на армейского командира выучился. Вот и получится, что ты вроде как родовое дело продолжишь. Сам говорил, что род твой изначально служивым был.
– Ну да, верно, – задумался Леха. – Выходит, надо в дорогу собираться?
– Ну, не так сразу, – несколько смутился товарищ Сергей. – Вот наведем порядок в стране, тогда и поедешь.
– Ну, это еще не скоро будет, – рассмеялся Леха с заметным облегчением.
– Ну, скоро, не скоро, а письмо нужным людям я уже отправил. Так что, как только будет возможность, тебя вызовут, – хитро усмехнулся товарищ Сергей.
– Вызовут? Куда? – снова не понял Леха.
– В училище, – пожал чекист плечами.
Парень задумался. Учиться ему всегда нравилось. А еще его влекла возможность увидеть другие места и другие города страны. Ведь прежде ему дальше Читы бывать не приходилось. А посмотреть там было на что. Во всяком случае, отец и дед всегда говорили, что города в империи весьма красивы и очень велики. Сообразив, что замечтался, Леха встряхнулся и, покосившись на молча курящего чекиста, проворчал:
– Ну, это еще когда будет. А у нас тут своих дел хватает.
– Это верно, – скривился товарищ Сергей. – Эх, пулеметов бы нам еще хоть парочку…
– Ты сначала патронов к тем, что имеются, добудь, – не удержавшись, поддел его Леха. – Того, что я притащил, на один серьезный бой хватит. А потом станешь от японцев оглоблей отбиваться.
– Могу и оглоблей, – зло усмехнулся товарищ Сергей. – Во всяком случае, в плен сдаваться я точно не собираюсь.
– А я про плен ничего и не говорил, – тут же выкрутился парень. – Я это к тому, что службу тебе серьезно устраивать надо. А то, что сейчас, одно название. Вон, на торгу, почитай открыто купцы песок золотой выкупают, а вы и не чешетесь.
– Как выкупают? Кто? – подскочил чекист вместе с лавкой, на которой сидел.
– Так ханьцы и выкупают. Они сюда товар везут, а мужики, кто половчее, за тот товар песком платят, – пожал Леха плечами.
– А ты видел и молчал? – возмутился чекист.
– Так почем я знаю, что вы с ними делать хотите? Раньше за такое дело можно было и на каторгу отправиться, кандалами греметь, а теперь и не знаю.
– Декретом революционного правительства все добытое золото должно в казну сдаваться, – мрачно пояснил чекист этот вопрос.
– А мужики про тот декрет знают? – снова поддел его Леха.
– Во всех городах и губернских поселениях тот декрет должны были огласить.
– Да ты смеешься, что ли? – не удержавшись, возмутился парень. – Кто ваших говорильщиков слушает? У вас же то сходка, то митинг. А про что говорите, сам черт не разберет.
– Лешка! – возмущенный голос чекиста дрогнул от осознания правоты парня.
– А скажи, что я не прав, – завелся Леха. – Вон, купцы вроде в Харбин уезжают только с тем, что на себе унести можно. А в чемоданах тех столько спрятано, что и не сказать.
– И откуда тебе это все известно, – растерянно поинтересовался чекист, готовясь услышать очередную отповедь.
– Опять за рыбу гроши, – фыркнул Леха. – Да учили меня такому. Учили. Чемодан открыл и смотри, сколько внутри до края и сколько снаружи. Сразу понятно будет, что там дно двойное.
– Твою мать! – растерянно выругался чекист. – Так просто, а мы и не подумали.
– Знаешь, сколько таких хитростей существует? Я и половины не знаю, – вздохнув, признался парень. – А ты говоришь, учили меня однобоко.
– Ладно, зацепился, – отмахнулся чекист. – Лучше расскажи, что еще про подобную контрабанду знаешь.
– Это долгий разговор, – вздохнул Леха. – Так сразу всего и не упомнишь.
– Вот что. Бери бумагу, карандаш, дома сядешь и запишешь все, что вспомнишь, – приказал чекист, выкладывая на стол названные предметы. – И не вздумай отказаться. Ты даже представить себе не можешь, как это важно.
– У меня и своих дел хватает, – попытался отвертеться Леха, но чекист продолжал настаивать:
– Надо, Алексей. Очень надо. Сам ведь говорил, что бойцы мои и половины о границе не знают. Вот и научи их. Я ведь для того тебя в свою службу и взял.
– Что, и бумагу нужную дашь, ежели спрошу? – заинтересовался парень.
– Обязательно. И печать свою поставлю, – твердо пообещал товарищ Сергей.
– Ладно. Напишу. Только не сразу. Мне еще солонины всякой на зиму заготовить надо, – вздохнул парень.
– Да угомонись ты уже со своей солониной, – едва не взвыл чекист. – Не помрем мы с голоду. Сказано, тебе паек положен, значит, будет.
– Товарищ Сергей, давай с тобой так уговоримся. Вот проживешь ты тут зиму, а потом и поговорим за тот паек твой, – ехидно усмехнулся Леха.
– Да что ты меня зимой все пугаешь?! – возмутился чекист. – Думаешь, я на каторге зим не видал?
– А ты думаешь, я тех каторжных не видел, – вызверился Леха в ответ. – У нас вон та каторга недалече была. Да и не каторга тут. Сам говорил, важный
