Гениальным можно счесть то, что Кулик умудрился не заготовить запасов винтовок и пулеметов. Хрущев вспоминал: «Я был членом Политбюро, вращался в кругу Сталина, правительства. Разве мог я думать, что у нас буквально в первые дни войны не будет даже достаточного количества винтовок и пулеметов? Это элементарно. Даже у царя, который готовился к войне с Германией, оказались большие запасы винтовок: у него только в 1915 г. или 1916 г. не хватало винтовок, а у нас винтовок и пулеметов не хватило на второй день войны. А ведь наши возможности в смысле экономики были несоизмеримо выше, чем у царского правительства».
Винтовок имелось действительно на удивление мало — 8 миллионов, что не могло обеспечить армию после мобилизации. Во время войны на одну винтовку ставилось порой два человека — один бежит с винтовкой, другой безоружным, на случай, если первого убьют. А вот пулеметов на самом деле было произведено довольно много — но они оказались негодными. Принятый на вооружение в 1939 году ДС, «Дягтерев станковый», выявил при поступлении в части столько недостатков, что его было принято в июне 1941 года (!) снять с производства. С началом войны спешно пришлось налаживать производство пулеметов «Максим», оружия царской России.
Как и производство 45-мм и 76-мм орудий. Кулик затеял перевооружение армии на 107-мм орудия как раз в канун нападения немцев. 22 июня 1941 года старые технологические линии были разобраны, а новых линий создать не успели. А 45-мм и 76-мм орудия — это самые нужные орудия поля боя. Слава богу, что Ванников смог помешать Кулику перейти на калибр в 6,5 мм для стрелкового оружия. Это тоже была благая и правильная идея — но не перед самой войной! Достаточно того, что при Кулике были введены новые калибры орудий — 57 мм и 85 мм; надо было обеспечить эти орудия снарядами — но 22 июня 1941 года и тех и других снарядов не доставало. Г. К. Жуков пишет о нехватке снарядов для орудий новых калибров в своих воспоминаниях.
Об этом писалось много — но у Кулика есть еще одна большая «заслуга». За два года до войны прошел успешные испытания созданный еще в 1934 году гранатомет Таубина. Что любопытно — послевоенный советский гранатомет «Пламя» был создан именно на основе гранатомета Таубина. Стоит ли говорить, какую важную роль мог сыграть гранатомет в 1941 году? Чтобы оценить значение этого оружия, достаточно сказать, что самым массовым орудием Второй мировой войны был немецкий противотанковый гранатомет, обычно называемый у нас «фаустпатрон». Было выпущено несколько миллионов фаустпатронов, которые весьма успешно жгли советские танки на подходах к Берлину и особенно в самом Берлине.
Однако в СССР не было и гранатомета. Против его принятия на вооружение выступил все тот же Кулик, который помимо поста заместителя наркома по вооружению был еще и начальником Главного артиллерийского управления. Зимой сорокового года гранатомет будут снова испытывать, уже в военных условиях на Карельском перешейке, где Красная Армия штурмовала линию Маннергейма. Отзывы о новом оружии были прекрасные, но маршал Кулик все равно будет упрямо стоять на своем. Еще одним провалом ГАУ, возглавлявшимся Куликом, было то, что в СССР пропустили появление у Германии кумулятивных снарядов — несмотря на то, что в Испании немцы применяли эти снаряды против Т-26. Кумулятивные мины из гранатометов могли стать очень грозным оружием, поражая танки с толстой броней...
Но почему же о Таубине сейчас мало кому известно?
Потому что создатель первого советского гранатомета был арестован и расстрелян, как и его заместитель — Бабурин.
Третьего по значению человека из КБ, Александра Эммануиловича Нудельмана, арестовывать не стали. Именно Нудельман вел у Таубина работы по 37-мм авиационной пушке, а она была жизненно нужна перед явно приближающейся войной. Тем не менее иезуитское государство не могло оставить Нудельмана просто так. У конструктора решили арестовать жену. У этой очень красивой женщины подкачала «пятая графа» — она была немкой.
И тут конструктор сделал то, что осмеливались делать очень немногие — он направился к самому наркому вооружения Д.Ф. Устинову, которому заявил: «Если арестуют мою жену, я не смогу работать». И НКВД отступило.
А.Э. Нудельман создал свою 37-мм авиационную пушку, и она показала себя блестяще во Второй мировой войне. Но фактически пушка была создана при Таубине, на основе его идей — и потому об этом человеке стоит вспомнить.
Появление советского автоматического оружия для истребителей связано с именем А.В. Надашкевича. На основе «Максима» А.В. Надашкевич создал авиационный пулемет, который имел на треть меньшую массу, чем «Максим», и большую скорострельность (780 выстрелов в минуту). Этот пулемет получил обозначение ПВ-1.
С ростом скоростей самолетов потребовалось увеличить темп стрельбы. С этой задачей успешно справились конструктор Б.Г. Шпитальный и мастер-оружейник И.А. Комарицкий. Скорострельный пулемет получил название ШКАС (Шпитального — Комарицкого авиационный скорострельный). Темп его стрельбы составлял свыше 1800 выстрелов в минуту. ШКАС обладал высокой живучестью — он выдерживал 14 тысяч выстрелов без поломок и задержек.
Пулемет был очень хорош для своего времени. Вот что о нем писал сам Б.Г. Шпитальный:
«Когда наши доблестные войска, взявшие штурмом Берлин, ворвались в канцелярию третьего рейха, то среди многочисленных трофеев, захваченных в канцелярии, оказался на первый взгляд необычного вида образец оружия, тщательно накрытый стеклянным колпаком, и бумаги с личной подписью Гитлера. Прибывшие для осмотра этого образца специалисты с удивлением обнаружили под стеклом тульский авиапулемет ШКАС 7,62-мм и находившийся при нем личный приказ Гитлера, гласивший о том, что тульский пулемет будет находиться в канцелярии до тех пор, пока немецкие специалисты не создадут такой же пулемет для фашистской авиации. Этого, как известно, гитлеровцам так и не удалось сделать».
Объективности ради к словам Шпитального, однако, следует сделать оговорку — факт о наличии в канцелярии его пулемета встречается только в книге Шпитального и нигде больше. Тем не менее пулемет действительно был очень хорош.
Достоинства ШКАСа позволили создать на его основе крупнокалиберный 12,7-мм авиационный пулемет ШВАК (Шпитального — Владимирова авиационный крупнокалиберный). Один из организаторов оборонной промышленности в годы войны, В.Н. Новиков, писал:
«Задолго до начала войны на испытательной станции в Туле, где тогда работал С.В. Владимиров, побывал М.Н. Тухачевский. Наблюдая за стрельбой пулемета ШВАК, он спросил конструктора:
— Из малого авиационного пулемета вы сделали большой. Скажите, а скорострельную пушку для самолетов из него сделать можно?
Конструктор, уже много об этом думавший, сразу ответил:
— Можно.
— Вот это хорошо, — сказал Тухачевский, — прикиньте, что для этого необходимо. За такой подарок летчики вам будут очень благодарны.
Слова эти оказались пророческими. Ни один другой образец авиационного пушечного вооружения как у нас, так и у наших союзников и врагов не мог сравниться с огромными «тиражами» ШВАКа. Сконструированная С.В. Владимировым пушка заняла в воздушных сражениях доминирующее положение и во многом определила исход битвы между воздушными флотами воюющих сторон. Бронебойный снаряд для нее, появившийся уже в ходе войны, пробивал даже танковую броню. Со столь мощным оружием советские пилоты уверенно атаковали любые самолеты противника и настигали врага в небе и на земле».
Пушка, созданная С.В. Владимировым, получила то же название ШВАК потому, что и в ней были использованы принципы, заложенные Шпитальным.
В 1937 году Наркомат вооружений выдал ОКБ-16 Таубина задание на проектирование 23-мм пушки. Существовавшая тогда 20-мм пушка ШВАК являлась, по сути, переделкой из 12,7-мм пулемета, и это имело свои недостатки, которых не должно было быть у новой авиапушки. В 1939 году для новой пушки был создан 200-граммовый осколочный заряд, разрушающее действие которого более чем в два раза превосходило действие 91-граммового снаряда пушки ШВАК. Под новый патрон в ОКБ-16 была создана пушка МП-6. С 1939 года Таубин несколько раз предлагал ГАУ создать 23-мм зенитную установку с пушкой МП-6, но ОКБ-16 никогда не проектировал лафеты зенитных пушек, и Таубину пришлось просить для своей зенитной пушки лафеты. Завод Калинина (загруженный сверх всякой меры) тянул с предоставлением лафетов от своих пушек, а 16 мая 1941 года Таубин был арестован.
Зенитной 23-мм пушки в Красной Армии так и не было...
После капитуляции Германии на один из занятых американцами аэродромов внезапно опустилось несколько немецких «Юнкерсов». Причем приземлились они несколько своеобразно — в начале пробега самолеты сделали резкий поворот, от которого у них ломались стойки шасси, от чего машины пришли в небоеспособное состояние. Из одной из этих машин выбрался командир немецкой эскадрильи. Он сразу повел себя очень нагло. Немец заявил, что не является военнопленным, поскольку должен был сдаться в русской зоне, и перевел свою эскадрилью на Запад лишь для того, чтобы не отдавать самолеты русским.
