— Если ты хочешь.
— Знаешь, хочу и сам себе удивляюсь.
Мы идём на кухню, где на барной стойке тёмно-вишнёвого дерева с хромированными вставками лежат пакеты. Постепенно, раскладывая продукты в холодильник и на столешницах, Арчи рассказывает мне о своей боли.
О том, что когда-то ему встретилась Наташа — маленькая девочка, сидящая на дереве. О том, как была куплена эта квартира для того, чтобы жить здесь и слышать детский смех, но потом случился рухнувший на землю вертолёт, похоронивший под своими обломками ту, которую любил больше жизни. И надежду.
Это на самом деле очень печально. Настолько, что мне хочется плакать, но я не могу. Зачем ему мои слёзы?
— Я хочу тебе кое-что показать, — говорит Арчи, когда все слова о прошлом иссякли.
— Хорошо, — киваю, приготовившись посмотреть, наверное, какие-то фотографии или памятное видео.
Но Арчи мало похож на обычного человека, который принёс бы фотоальбом. Арчи снимает футболку.
— Ого, — выдыхаю, потому что первые секунды в глазах рябит от обилия татуировок — чёрно-белых и цветных, но постепенно удаётся сфокусировать взгляд и разглядеть детали. — Надпись, да?
«Я слишком сильно тебя люблю, никогда не забывай об этом», — выбито вязью на его груди. Подхожу совсем близко, чтобы лучше рассмотреть. Это так... трогательно? Да, наверное, именно так.
— Она сказала это на прощание, — тихо произносит, а грудь его вздымается и опадает в такт дыханию.
Обвожу пальцами красивые буквы, ощущая под кожей лихорадочное биение большого сердца.
— Красиво, — произношу и кладу голову ему на плечо.
— Есть ещё кое-что, — говорит и гладит меня по голове. — На спине ещё татуировка. Посмотришь?
Киваю и захожу ему за спину. На левой лопатке набит портрет ярко-рыжей девушки — такой красивой, улыбающейся. А на правой — сломанное крыло.
— Это она?
— Да, — кивает. — Когда-то Фил нарисовал её портрет, который и стал в последствии эскизом для тату.
— Ничего себе, а Фил — талант.
— Согласен. И Брэйн тоже молодец.
Я подхожу почти вплотную к нему и кладу руки на плечи. Ощущаю под пальцами гладкую кожу, с выпирающими буграми мышц. Провожу рукой вдоль позвоночника, по пояснице, обвожу контур каждого рисунка, а потом поддаюсь порыву и целую между лопатками.
— Провокатор, — смеётся Арчи и поворачивается ко мне.
— Просто захотелось, — отвожу глаза, потому что мне неловко, когда он так смотрит на меня. Да и Женя совсем рядом, не надо ему ничего видеть.
— Когда-нибудь мы останемся наедине, и тогда я покажу тебе, до чего доводят твои прикосновения.
Открываю рот, чтобы что-то сказать, но в дверь звонят и Арчи, чертыхнувшись, надевает футболку и идёт к двери.
— Торжественно заявляю: я ненавижу автомобили! — В комнату входит Филин и вносит сумки с моими вещами. — Ты представляешь? В пробке застрял! Издевательство какое-то. Я вам не помешал, кстати?
— Кстати, нет, — говорит Арчи и подмигивает мне. — Всё равно ещё слишком светло, демон Валера храпит, слюни пускает. Вот наступит полночь, и он выйдет на тропу сексуальной войны.
Я смеюсь, чувствуя как краснею, а Фил разводит руками и спрашивает:
— Кристина, ты же умная девушка, как ты этого идиота терпишь?
— Не знаю, с ним весело.
— А ещё она уже познакомилась с Валерчиком, а он умеет очаровывать, негодяй.
Филипп улыбается и смотрит по сторонам.
— Арч, я такой чистой твою квартиру давно не видел. Кристина, он тебя шантажирует? Если так, только скажи, и я ему мозги вправлю.
— Нет, я сама, в качестве благодарности.
— Да! Я тут совсем не при чём. Хотел клинеров, между прочим, вызвать, — обиженно сопит Арчи.
— Если будет эксплуатировать тебя, сразу говори, а то знаю я его — наглый тип, без вариантов.
— Тебя же Птичка терпит, а ты ещё тот фрукт. — Арчи присаживается на барный стул возле стойки и начинает раскручиваться вокруг своей оси.
— Птичка? Попугай какой-то?
Они оба смотрят на меня удивлённо, а потом начинают хохотать. Не знаю, что я такого ляпнула, но весело им до коликов.
— Главное, чтобы Агния не узнала, что её попугаем назвали, — смеётся Филин и прикладывает руку к лицу, закрывая глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, это его девушка, — говорит Арчи, продолжая улыбаться. — Фил просто дал ей такое прозвище, да так и прижилось.
— А, — произношу и тоже улыбаюсь. — Кажется, я что-то слышала о ней, просто забыла. Извини, Филипп, я не хотела никого обидеть, правда.
— Да всё нормально, — отмахивает Фил. — И не называй меня, пожалуйста, Филиппом. Как угодно, только не Филипп. Пусть это имя только в документах и остаётся.
— Хорошо, — соглашаюсь. — Вы голодные?
— Мы всегда голодные, — произносит Арчи и снова крутится на стуле.
Мне кажется, что Женя в свои неполные пять ведёт себя взрослее.
Убираю со столешницы крошки, вытираю засохшие коричневые потёки и прочий мусор и раскладываю на найденных в шкафу тарелках то, что Арчи принёс из магазина. Вскорости стол заполнен, а в центр ставлю бутылку красного вина, которая нашлась здесь же, в баре.
— О, просто восторг, — ухмыляется Фил и садится на стул напротив Арчи. Я присаживаюсь слева от хозяина квартиры, который под столом сжимает мою руку. — Хорошо, что Брэйна с Роджером нет, а то никому бы не досталось.
— Вот только их здесь не хватает, — бурчит Арчи.
— Придурок, — беззлобно произносит Филин, накладывая себе полную тарелку салата из кулинарии.
Нет, надо будет самой вечером что-то приготовить, а то на этих покупных салатах ноги можно протянуть.
— Женя! Иди, есть будем, — зову сына, и он прибегает — с красными щеками и горящими восторгом глазами.
— Мамочка, — шипит он мне на ухо, — железная долога ещё класивее, чем на картинке!
— Железная дорога? — удивляется Филин и кладёт на стол вилку. — Арчи, ты купил железную дорогу?
Арчи смеётся и отвечает:
— Купил, — кивает и, прищурившись, смотрит на друга. — Поедим и пойдём все вместе собирать.
— Ула! — вопит Женечка, хлопает в ладоши и прыгает на месте, как маленькая обезьянка. Потом, будто что-то вспомнив, вскрикивает: — Мама, ты моего Томино не забыла?!
— Не забыла, — смеюсь, представляя, какой был бы скандал и истерика, если книжка о бравом пингвине где-то потерялась. — Ешь спокойно, не волнуйся. Всё будет хорошо.
И впервые за долгое время я верю, что всё действительно ещё может быть хорошо.
35. Арчи
— Арчи, слушай, — Фил навис надо мной, словно коршун. — Надо кое-что обсудить.
Чего это он серьёзный такой?
— Говори, к чему секретность?
— Не здесь, — машет он головой. — С глазу на глаз.
Мы идём к балконной двери. Крис занята грязной посудой, Женя вертит в руках деталь железной дороги, и эта картина так сильно радует глаз. Словно именно здесь им и место.
— Что случилось? — Прикрываю плотно дверь, чтобы нас никто не мог услышать. — Прямо загадочный такой.
— У вас с ней всё серьёзно? — берёт быка за рога Филин. — Или ты ей просто голову морочишь?
Не знаю, к чему весь этот разговор. И как объяснить лучшему другу сложившуюся ситуацию тоже не знаю.
— Более или менее.
— Я заметил, как она смотрит на тебя.
— Ну, у неё есть глаза, вот и смотрит.
— Прекращай, — улыбается Фил. — Она влюблена в тебя. Но, пожалуйста, не будь дерьмом, не поступай с ней так, как со всеми остальными.
— Допустим, я не со всеми так поступал, ты в курсе. Но пока что мне не хочется прогонять Крис, поэтому всё действительно намного серьёзнее, чем самому кажется.
Филин обхватывает рукой мою шею и прижимается лбом.
— Я рад за тебя, мой лысый друг, — шепчет, похлопывая по плечу. — Кристина — хорошая девушка, не упусти.
В районе солнечного сплетения что-то скребётся и сжимается пружиной, поднимаясь комком к горлу. Я должен рассказать ему, что стало причиной появления Крис здесь, потому что мне нужен чей-то совет, и здравый рассудок Филина очень пригодится.
