- И как же ты ухитрилась раздобыть нам воздушное такси? - помяв щеку, снова обратился Фрэнки к Анне, остановившейся позади юноши с девушкой и нависавшей теперь над ними с загадочным видом.
- Ищущий да обрящет, - не глядя на него, ответила девушка. - Мало кто готов добровольно приземлиться в этой дырище, тем более, гражданским сюда нельзя. Но у меня свои методы.
- Даже не буду спрашивать, каким это образом ты раздобыла частный вертолет, - Фрэнки скривился в понимающем сарказме. - Коварная маленькая шлюха.
- Выбирай выражения, - не повышая голоса и не меняя полубрезгливой интонации, Анна лениво сунула руку под плащ. - Или тебе мало тех дырок, что уже заросли?
- Ой-ой-ой, какие мы нежные, - погано усмехнулся Фрэнки.
- Это не мы нежные, это вы тошные, - едва удостоив вульгарного коллегу взглядом, Анна носком изящного полусапожка легонько ткнула в плечо Учики. - А ты-то кто такой?
Невольно вздрогнув, юноша испуганно обернулся. Обернулся только для того, чтобы встретиться со все тем же носком, упершимся в лицо. Чуть приподняв ногу, рыжая флегматично ткнула каблучком в щеку поворачивающегося подростка, тем самым заставив его вновь замереть, глядя поверх лакированного носка на красивое умиротворенно-рассерженное лицо.
- Я не сказала, чтобы ты на меня таращился. Я спросила, кто ты такой.
Покорно убрав физиономию из-под подошвы, он успел заметить довольно оскалившегося Фрэнки, наблюдавшего за столь унизительной сценой. В сторону Китами смотреть совсем расхотелось.
- Меня зовут Учики Отоко.
- Очень признательна, - кажется, настроение у Анны улучшилось, поскольку даже брезгливость в голосе заметно поблекла. Очевидно, мимолетные радости вроде этой ей нравились. - Сколько тебе лет?
- С-семнадцать.
- Свеженький. Это ты отвесил Фрэнки хорошую плюху неделю назад?
- Не понимаю, о чем вы.
- Слушай, ты специально от страха так лаконичен или машинально? Не бойся, я не буду тебя пилить тупой ножовкой. У нас по этим делам Фрэнки спец. Отвечай обстоятельно. Я тебя спрашиваю, это ведь ты тогда помешал Фрэнки работать? Конечно, это был ты, но я-то задаю вопрос, подразумевая, что в ответ ты мне все расскажешь. Так что не тормози, мальчик.
- Да... Это был я.
- Ну и?
- Я, честно говоря, сам не знаю, что это было. Яркий свет и... И дальше появился тот человек... Я правда ничего не понимаю.
- Эх, какие вы скучные, когда уже напуганы, но еще не проходите через пытки! - безнадежно вздохнула Анна. - Никакого с вами развлечения.
- А ты-то что за булочку притащила? - подал голос Фрэнки. Он достал откуда-то из-под полы пиджака небольшой складной нож и принялся выковыривать грязь из-под ногтей. - Хорошенькая.
- Даже не думай, - сказала, как плюнула, женщина-трикстер. - Перебьешься.
Фрэнки выковырял, наконец, грязь из-под ногтя на безымянном пальце и заговорил медленно, обстоятельно.
- Во-первых, откуда тебе знать, думаю я или не думаю о чем-то таком? Во-вторых, не слишком ли ты раскомандовалась? - тон его стал угрожающ, нож в руке выразительно закачался. - Сама знаешь, что со мной тебе лучше бы держаться поскромнее.
- Тогда перестань меня раздражать.
- А ты на меня пожалуйся.
- Может, и пожалуюсь.
Вступившие в ленивую, явно привычную и ставшую уже подобием ритуала, перебранку, трикстеры начисто забыли о жертвах. Учики, столь поспешно лишившийся внимания Анны, чуть заметно сглотнул, справляясь с внутренним волнением. Только теперь он решился скосить глаза в сторону Китами. Девушка, прикованная к его левому запястью наручниками, сидела неподвижно, крепко держась за юбку и глядя прямо перед собой. Выражение ее лица показалось Учики слишком уж суровым для ситуации, в которой они оба находились. Нет, радостных улыбок, конечно, он не ожидал, но Китами сидела со столь угрюмо-решительной физиономией, словно собиралась встать и хорошенько надавать по всем незащищенным частям организма обоим похитителям. Опасное выражение лица для пленницы, опасная тяжесть устремленного в пространство взгляда.
А Дзюнко думала. Она думала о том, что ждет ее впереди. О том, куда и зачем ее увезут эти странные, ненавидящие друг друга люди. О том, что с ней сделают. И любой из возможных вариантов, что всплывали в ее голове, представлял собой судьбу куда худшую, нежели та, что Китами приняла этим вечером, готовясь повторно заложить душу. Она готова была даже умереть, когда руку ее остановил сын Кобаяси, решивший притвориться ангелом мщения. Жизнь и смерть - эти два понятия давно утратили для нее свою значимость, оставив лишь равнодушие к собственной участи. Однако...
Однако на миг, на долю секунды ей показалось, что она увидела за широким занавесом темноты, что окутала ее, лежащую на полу с перерезанным горлом, короткую вспышку света. Странного, жгущегося света, который, тем не менее, вдруг оказался таким манящим. Кратчайший миг, как при работе фотоаппарата. Короткая фраза, сопровождаемая ироничным смешком, сводившим на нет весь пафос: "Смерть - это только начало".
Кто же был этот Ватанабэ? Куда он хотел увести ее? Было бы это место иным, нежели то, что теперь уготовано ей и этому малохольному, что сейчас косится на нее взглядом? И почему он смотрел на нее так понимающе?
Этого уже не узнать. Человек, смерти которого Китами желала еще пару часов назад, теперь действительно был мертв. Но именно теперь Китами поняла, что... сожалеет. Именно теперь, когда за внешним фоном публичного унижения она начала улавливать отзвук чего-то, о чем он пытался рассказать ей.
Вялотекущая склока все продолжалась. Внезапно Дзюнко почувствовала дикий прилив злости. Он пришел так неожиданно, что у нее перехватило дыхание. Как будто кто-то закачал в нее пару бочек разных сортов адреналина, закрыл крышку и хорошенько взболтал получившуюся смесь. Взаимно раздраженные голоса пленителей показались скрежетанием гвоздя по стеклу. Сидящий рядом перепуганный идиот вызывал желание распороть ему рожу ногтями. Мертвого Ватанабэ хотелось разделать на ингредиенты для сукияки. Но больше всего раздражали эти проклятые ступеньки, холодившие спину. Сидеть на них и ждать, как жертвенное животное... Надоело!
Учики так и охнул, когда Китами вдруг резко вскочила, позабыв о юбке, колыхнувшейся при столь резком движении. Еще сильнее он охнул, когда девушка развернулась к стоявшей у нее за спиной Анне, при этом дернув его за прикованную к ней руку.
- Слушай, ты... - спокойным, но от этого чертовски угрожающим голосом произнесла Дзюнко. - Я устала слушать ваш дрязги. И я устала от неизвестности. Так что либо рассказывай, что происходит, либо оставляйте себе этого придурка, а меня избавьте от всей этой ерунды.
- Чего-чего? - зловеще прищурилась Анна, глядя на обнаглевшую девчонку в упор. - Ну-ка сядь, дуреха.
- Ты слышала, что я сказала, - не утратив ни капли своей мрачной решимости, ответила Китами.
В ответ женщина-трикстер только коротко хмыкнула, выбрасывая вперед левую ладонь. Удар, пришедшийся в грудь, отшвырнул девушку назад, заставив упасть со ступеней наземь. При этом Дзюнко невольно увлекла следом Учики, затормозившего о поверхность крыши коленями возле упавшей.
- Знаешь что, Фрэнки? Я передумала, - щелкнув пальцами ударившей руки, произнесла Анна. - Отрихтуй-ка маленько эту наглую дрянь. Я не люблю наглых.
- Слушаю и повинуюсь, - с огромной долей злорадства изобразил полупоклон убийца, шагнув в сторону утробно кашляющей Дзюнко и стоявшего на коленях Отоко. Нож трикстер предусмотрительно убрал, дабы не заиграться. Но вот он уже нависал над упавшей девушкой.
"Проклятье..." - думала она про себя, слыша, как дыхание с хрипом вырывается изо рта. - "Она сильна... Ну и черт с ней!"
Дзюнко непримиримо глянула на Фрэнки снизу вверх.
- Посмотрим, как ты на меня глянешь потом, - радостно осклабился он и занес над ее головой ногу.
Учики понял, что сейчас мучитель ударит каблуком в лицо, сломает ей нос, возможно, вышибет зубы. Это был подлый и жестокий удар расправы. Если сила Анны способна была тычком ладони отбросить человека назад с такой силой, удар ногой Фрэнки наверняка мог бы и убить.
Перед глазами юношу мгновенно предстала картина: лежащая на земле Дзюнко Китами с лицом, превращенным в кровавый фарш. Одним ударом дело не ограничится.
- Мама, почему ты плачешь?
- Ничего, сынок, не обращай внимания... Маме просто немножко больно.
- Мама ударилась?
- Да, Учики, мама ударилась.
- А почему папа так кричал?
- Потому что мама ударилась. Не бойся, сынок, все хорошо, все хорошо...
- Мама, у тебя кровь идет.
Он и сам не понял, как оказался между ногой Фрэнки, несущейся навстречу Китами, и самой Китами, даже не успевшей сообразить, что произошло. Молодое тренированное тело Учики вдруг вклинилось в крохотный промежуток пространства, разделяющий бьющую конечность и напряженное девичье лицо. А в следующий миг каблук Фрэнки со всей силы въехал в грудь юноши, заставив того захлебнуться воздухом. Как будто кто-то ткнул его заостренной пикой прямо в сердце. В глазах вспыхнула багровая молния.
