Эта перемена в расположении души правителя, это беспокойство, которое всегда приметно в человеке, когда у него есть какое-нибудь злое намерение, не скрылись от проницательных глаз добрых вельмож, заседавших вместе с ним в боярской Думе. Они начали подозревать, какого рода замыслы могли таиться в гордом сердце любимого брата царицы при государе, не имевшем детей, и в страхе за жизнь царя, хотя слабого, но все-таки любезного народу, в страхе за жизнь маленького царевича Дмитрия — наследника престола и последнего из Рюриковичей, последней надежды Русских, — добрые и верные бояре вместе с митрополитом Дионисием и со многими дворянами и купцами Московскими решились открыться Федору и умолять его быть осторожным; но прежде, чем они успели сделать это, хитрый правитель узнал через своих приверженцев о заговоре и жестоко отомстил за него.
Наказав смертью купцов, ссылками бояр и князей Шуйских, Мстиславских, Татаевых, Урусовых, Колычевых, жестокий Борис в своем гневе не пощадил и знатнейшего из Шуйских, спасителя Пскова и чести Русского имени, героя, которому удивлялись все народы Европы, — знаменитого князя Ивана Петровича! Считая его главным и, может быть, самым опасным врагом, Годунов был недоволен одной ссылкой его на Белоозеро: он приказал удавить его в темнице! Даже и митрополит, несмотря на всю важность своего звания, не остался без наказания: его сослали в один из Новгородских монастырей. Теперь вы можете судить, как велика была власть Бориса! Хотя он всегда отдавал свои приказания от имени царя, но все знали и в России, и даже в иностранных землях, что Федор не занимался ничем, кроме молитв и разговоров с монахами и священниками, и что один Борис управлял государством. С ним одним чужеземные государи имели сношения по своим разным делам; к нему одному приезжали их посланники, и надо отдать справедливость его искусному правлению — Россия уже не показывала той слабости, которая печалила наших предков в последние годы царствования Иоанна IV. Крымцы, Литовцы, Поляки, Датчане, Шведы, Немцы, даже страшные в то время для всей Европы Турки уважали Русских и не тревожили их владений, которые в 1591 году еще увеличились возвращением от Шведов завоеванных ими наших городов: Яма, Копорья, Иван-города и всей Карельской области.
Русское огнестрельное оружие — самопалы и ручницыЭту войну со Шведами начал Борис с тем намерением, чтобы ослабить их силы против нас. Надо сказать вам, милые читатели, что в это время славный Польский король Баторий умер, и на престол Поляки и Литовцы выбрали его племянника и сына Шведского короля, принца Сигизмунда. Вы можете представить, что с тех пор Польша и Швеция как будто бы породнились и могли действовать заодно против своей соседки, России. Но Борис, умный, проницательный, твердый, умел расстраивать вредные для наших предков намерения этих двух союзниц, умел внушать им страх к Русским. Борис умел бы сделать многое для славы своего Отечества и своей собственной, если бы не его властолюбие! Оно затмило его громкую славу, оно призвало на него гнев Божий, оно погубило последнюю ветвь знаменитого поколения святого Владимира: последнего сына Иоанна, составлявшего надежду России.
Углич и последний потомок Рюрика от 1591 до 1597 года
В Ярославской губернии, в 340 верстах от Москвы, на правом берегу Волги лежит старинный город Углич. Читатели мои знают, что он был некогда уделом князя Дмитрия Юрьевича Шемяки. В царствование Федора Иоанновича окрестность Углича была 24 версты, церквей в нем было 150, монастырей 12, а жителей более 30 000 человек. В то время Углич мог гордиться перед другими Русскими городами: в нем жил младший сын Иоанна Грозного, царевич Дмитрий с матерью. Годунов ненавидел его как возможного наследника престола, в случае, если Федор умрет, не оставив детей, поэтому разлучил его с братом и отправил в Углич как в ссылку; но бедный малютка не понимал этого: он был вместе со своей милой матерью и ничего больше не желал. Жители Углича также были счастливы, радуясь тому, что умирающий Иоанн выбрал их область в удел своему сыну. Они с восхищением смотрели на маленького царевича — ожидаемого наследника царства, последнего из рода государей, так долго составлявших славу России, и гордились тем, что он вырастет в их стенах. Они не думали, что какая-нибудь опасность могла бы угрожать прекрасному малютке; он был всегда так здоров и весел, его так нежно любил и его брат, и каждый Русский; о нем молились миллионы людей, надеявшихся некогда стать его подданными.
Одним словом, казалось, все улыбалось счастливому Дмитрию; печально было только лицо царицы, матери его. Бедное ее сердце, угадывая намерения Годунова, как будто предчувствовало судьбу милого сына: каждую минуту ей казалось, что убийцы стерегут его, что жизнь его в опасности, и потому старалась как можно меньше разлучаться с Дмитрием. В таком беспрестанном страхе она воспитывала его до восьмилетнего возраста. В это время честолюбие Годунова достигло высочайшей степени: его адский план был совершенно устроен, и оставалось найти злодея, который бы, не боясь Бога, мог совершить ужасное дело. Последнее было труднее всего для преступного правителя: уже многим делал он страшное предложение, но все отказывались.
Наконец, явился к Борису человек, которого он так ждал, дьяк[154] Михаил Битяговский. Его зверский вид показывал, что он верно совершит всякое преступление, ему порученное. Борис обещал ему кучу золота, свою вечную милость и отправил его в Углич будто бы для того, чтобы управлять земскими делами и хозяйством царицы Марии Федоровны.
Несчастная государыня, и без того бывшая всегда в беспокойстве, еще больше встревожилась, увидев Битяговского, приехавшего к ней от имени царя и правителя. Материнское сердце по непонятному предчувствию, сказало ей, что она должна бояться этого человека, и с тех пор царица не оставляла своего сына ни на одну минуту: она спала в одной с ним комнате; из собственных рук кормила его; вместе с ним ходила в церковь, вместе с ним гуляла в садах и рощах, окружавших богатый Угличский дворец. Нежная мать так неусыпно охраняла любимца своей души, так заботливо берегла свое милое дитя, драгоценное для всей России, что злодей Битяговский начал сомневаться в успехе, хотя он был не один; вместе с ним приехали в Углич его сын Даниил и племянник Никита Качалов, да, кроме того, он подкупил еще двух новых помощников: мамку царевича, боярыню Василису Волохову, и сына ее, Осипа. Каждый день эти злодеи сходились советоваться между собой, придумывали новые средства, искали новых случаев и, не надеясь тайно убить Дмитрия, всегда неразлучного с матерью, решились сделать это явно: они были уверены, что Годунов сможет оправдать их.
Царевич Дмитрий Иоаннович. Титулярник 1672 г. Царевич Дмитрий (1582–1591) — сын Иоанна Грозного и Марии Нагих. Младенец Дмитрий с матерью был отправлен в Углич. Его воспитателем стал Вельский.Назначили день. Это было 15 мая 1591 года. В шестом часу дня царица пришла с сыном из церкви. Накрывали стол для обеда, и в то время, как слуги носили кушанья, царевич с детским любопытством рассматривал живопись, которая украшала стены царских комнат и представляла разные сцены из Священного Писания (дворец, где жил царевич Дмитрий с матерью и теперь существует в Угличе). В эту самую минуту мамка Волохова позвала его погулять по двору; царица остановилась зачем-то в другой комнате. Кормилица малютки, Ирина Жданова, добрая и усердная женщина, со всей нежностью любившая своего питомца, сама не зная почему, не пускала его из дома, но мамка силой вывела его в сени, потом на крыльцо. Здесь явились ее сын, Осип Волохов, Даниил Битяговский и Никита Качалов. Главный же злодей, управлявший всеми их движениями, Михаил Битяговский, не показался на глаза царевичу, потому что бедное дитя боялось его страшного лица и, наверно, закричало бы, увидев его. Осип Волохов подошел первым к Дмитрию, взял за руку и сказал: «Государь, у тебя новое ожерелье?» Малютка едва успел поднять свою невинную головку и с улыбкой отвечал: «Нет, старое…», как острый нож сверкнул в руке Волохова, опустился на нежную шею дитяти и, слегка ранив ее, упал на пол. Убийца, испугавшись, пустился бежать из дворца. Кормилица в ужасе закричала, обняла крепко царевича, но Даниил Битяговский и Качалов вырвали несчастное дитя и безжалостно умертвили его!.. Все это произошло так скоро, что когда царица на крик кормилицы выбежала из сеней на крыльцо, убийцы уже сбежали с лестницы и были у ворот. В отчаянии бросилась несчастная мать к умирающему — но поздно! Младенческая, невинная душа его уже перестала страдать и летела на небо, чтобы там вместе с ангелами славить Бога и молиться о милой матери.
Царица, уверясь в своем бедствии, уверясь в том, что уже никакая власть земная не оживит прекрасного младенца, упала без чувств на пол подле его доброй кормилицы, также без памяти лежавшей. Однако они успели назвать по именам злодеев, и все верные слуги царицы поспешили ловить их. В несколько минут весь город узнал о горестной потере: пономарь соборной церкви, случайно проходя мимо дворца, видел убийство и, взбежав на колокольню, ударил в набат*. Этого было довольно, чтобы встревожить всех жителей.
